Сделка ОПЕК. Почему не случилось чуда?
12 апреля 2020 года была окончательно утверждена эпохальная сделка по сокращению добычи нефти при участии крупнейших стран-производителей нефти — как участников ОПЕК+, так и стран, не входящих в картель. В условиях острейшего нефтяного кризиса, начавшегося в марте, на эти переговоры возлагались огромные надежды. Однако, как показала первая неделя жизни после сделки, немногое изменилось. Да и не могло, потому что один из главных виновников нефтяного шока от каких-либо переговоров напрочь отказался.
Соглашение по итогам минувших переговоров предполагает сокращение суточной добычи нефти на 9,7 млн. баррелей на период мая-июня 2020 года. Из них 6,1 млн. баррелей возьмут на себя участники картеля, а 3,6 млн — страны ОПЕК+ и прочие игроки. Львиную долю «разгрузки» нефтерынка берут на себя Россия и Саудовская Аравия — по 2,53 млн. баррелей ровно. Впоследствии ожидаются и другие существенные ограничения, которые будут действовать до мая 2022 года. Речь идёт о дополнительном сокращении добычи на 7,7 млн баррелей во втором полугодии 2020 года и ещё на 5,8 млн баррелей в 2021 году.
Сделка казалась масштабной и многообещающей. Как отметил генеральный секретарь ОПЕК Мохаммед Баркиндо, «это будет самое большое снижение объёмов на протяжении самого долгого срока за всю историю организации и её партнёров». А вице-президент «Лукойла» Леонид Федун и вовсе окрестил договорённости нефтяным «Брестским миром». Однако многообещающая сделка не повлекла за собой ожидаемого стремительного роста котировок. Более того, эталонная Brent за прошедшую неделю даже сползла с 32 долларов до 27—28 дол. за баррель. Хотя предполагалось, что рынок встретит эти события бескрайним позитивом, особенно, если вспомнить, что одни только слухи о грядущей встрече ОПЕК взметнули цену с 25 до 35 долларов.
Однако вся беда в том, что никакая сделка в текущей ситуации не может стать панацеей от нефтяного шока. Тем более, что один из главных виновников кризиса в переговорах участвовать даже не планировал — зовут его вирус Covid-19, который разогнал весь мир по домам и не выпускает, на корню уничтожая спрос на топливо. Едва ли государства-экспортёры сырья могли радикально изменить ситуацию, когда на рынке в невероятно короткие сроки образовался избыток, оценивающийся в 20—25 млн. баррелей суточной добычи. Следовательно, сокращение добычи на 9,7 млн. баррелей не сильно меняет картину. Отсюда практически нулевая реакция на рынке нефти. Кроме того, реализация сделки начнётся только в мае, и недоверчивые рынки ждут подтверждения слов делом.
Между тем, масштаб перепроизводства чёрного золота совсем нешуточный. Так, согласно свежему прогнозу Международного энергетического агентства (МЭА), мировой спрос на нефть в апреле 2020-го упадёт на рекордные 29 млн. баррелей в сутки, что соответствует уровням далёкого 1995 года. В мае спрос на нефть сократится на 26 млн баррелей в сутки в годовом выражении. По итогам года снижение суточной добычи может составить 9,3 млн баррелей относительно показателей 2019 года, что сведёт на нет накопленный рост без малого за десятилетие.
В то же время, предполагаемое наращивание запасов на 12 млн. баррелей в сутки в текущем полугодии «угрожает переполнить нефтяную логистику — танкеры, трубопроводы и наземные хранилища — в ближайшие недели, предупреждает МЭА. Схожих оценок придерживаются и в ОПЕК. В апрельском докладе картеля прогнозируется, что спрос на нефть по итогам года в среднем сократится на 6,8 млн. баррелей в сутки.
В качестве основной причины такого снижения в докладе ОПЕК указывается распространение коронавируса, ударившего по глобальной транспортной отрасли. Что неудивительно, учитывая поступающие тревожные данные по производству топлива в крупнейших странах-потребителях. В частности, в США уже почти в три раза упало производство керосина. Производство бензина сократилось на небывалые 45%. И это только итоги марта. Ещё худшая картина ожидается в Европе, где карантинные меры были реализованы в наиболее жёсткой форме. Упало за последний месяц потребление топлива в Индии, Китае и России. Аналогичная картина складывается и в сфере авиаперевозок, которые фактически сведены до нуля.
Стало быть, восстановление потребления нефти до адекватных уровней следует ожидать лишь после того, как завершится глобальный транспортный карантин.
Впрочем, свет в конце тоннеля всё-таки проглядывается. В частности, в Европе, в странах-лидерах по распространению инфекции пики заболеваемости уже достигнуты, и количество новых случаев начинает снижаться. К примеру, в Италии власти готовятся к ослаблению карантинных мер. Ещё со вторника в перечень разрешённых правительством видов бизнеса были добавлены лесоводство, производство компьютеров, гидравлические работы, а также оптовая торговля бумагой и картоном. Прочим предпринимателям была разрешена отправка находившихся на хранении грузов. Также итальянские власти выдали разрешения на возобновление производства металлургическим компаниям.
Схожие меры принимаются и в других странах ЕС. В Испании аналогично готовятся к возобновлению работы предприятия металлургии и автопрома. Уже реанимировал производство немецкий автоконцерн Volkswagen. Ранее во Франции корпорация ArcelorMittal возобновила производство стальной продукции, вернулись в строй и три завода шинной компании Michelin.
В США недавно был обнародован федеральный трёхэтапный план по отмене антивирусных ограничений. Первый этап правительственной директивы предполагает открытие общественных заведений, включая рестораны, кинотеатры, спортивные объекты и церкви при условии, что в них будут соблюдаться «строгие меры социального дистанцирования». Правда, пока американская статистика заболеваемости говорит не в пользу скорого завершения строгой фазы карантина.
Так или иначе, грядущее послабление ограничений позволит вернуть к жизни грузовые и пассажирские перевозки, после чего последует и восстановление спроса на нефть. Впрочем, неясным остаётся ключевой вопрос — будет ли восстановление экономики носить V-образный характер, или затянется на несколько лет. Это зависит от того, насколько сильным окажется эффект мультипликации убытков из-за карантинной блокады целых сегментов экономики в десятках стран мира. Если времени, проведённого в тотальной изоляции, оказалось достаточно, чтобы запустить серьёзную волну неплатежей, которая пронесётся по всем сферам и отраслям экономики, — то из карантина мир шагнёт в нечто не менее страшное — в затяжную депрессию. Собственно, от этой «интриги года» будет зависеть и скорость восстановления на нефтяном рынке.
