«Мысли Си Цзиньпина»: чем закончился XIX съезд Компартии Китая
В Пекине завершился очередной, XIX съезд Коммунистической партии Китая. Съезд народных представителей собирается каждые пять лет и в какой-то мере является рутинным событием, поскольку ключевые решения, оглашаемые на нем, как правило, принимаются заранее и не становятся новостью ни для партийной верхушки, ни для аналитиков.
Но бывают и исключения. Накануне XIX съезда много говорили о растущей концентрации власти в руках нынешнего председателя КНР Си Цзиньпина, вставшего у руля на прошлом съезде, пять лет назад. Предполагалось, что его старинный соратник Ван Цишань, руководитель Центральной комиссии по проверке дисциплины, а по сути — сил внутренней безопасности, сменит Ли Кэцяна на посту премьера госсовета КНР, однако этого не случилось.
Но гораздо интереснее то, что произошло на съезде. Например, «Мысли Си Цзиньпина» были включены в устав КПК.
Собственно, сам съезд начался с трехчасовой речи Си, где он представил свою философию под названием «Мысли Си Цзиньпина о социализме китайского образца в новой эре». До него в тексте документа фигурировали только Мао Цзэдун и Дэн Сяопин. Правда, упомянута еще и «теория трех представительств» Цзян Цземиня, но ни один китайский лидер, кроме Мао Цзэдуна, не описывал свою философию как «мысли».
Теперь любая попытка оспорить решения председателя Си автоматически входит в противоречие с уставом КПК — в Китае такое положение не назовешь выигрышным.
Кто больше матери-истории ценен?
Такого в Поднебесной не было со времен Мао. Вкупе с все более активным восхвалением деятельности Си Цзиньпина во всех областях жизни внесение его «мыслей» в основополагающие партийные документы наводит на мысль о новом «председателе Мао» и маленьких красных книжечках с его изречениями в кармане у каждого китайца.
Труды Си Цзиньпина в Китае уже тиражируются. Не хотите карманный цитатник — можно загрузить сборник цитат в мобильный телефон.
Но, как отмечает старший научный сотрудник Института Дальнего Востока РАН Василий Кашин, есть и отличия от режима Мао: «Си все же сталкивается с существенным сопротивлением на уровне региональных руководителей. Не все принятые в центре по его настоянию решения доводятся до исполнения на местах, — говорит он. — Характерным примером являются трудности по исполнению решений по ликвидации избыточных мощностей в ряде отраслей промышленности, финансируемых из местных бюджетов — они не выполняются систематически. Мао Цзэдун после “культурной революции” не имел с этим проблем».
«Только для того, чтобы подчеркнуть амбициозный характер личности Си Цзиньпина и тот авторитет, который он уже успел завоевать, можно сравнивать его с Мао, — соглашается заместитель директора Института стран Азии и Африки Андрей Карнеев. — А так это совершенно разные эпохи, разные люди. И никто в Китае, включая всю верхушку КПК, не мечтает о том, чтобы вернуться в прошлое».
Ожидать повторения событий 1966−76 годов в полной мере все же не стоит, считает Кашин.
Хотя бы потому, что едва ли не все нынешнее политическое руководство, в том числе и сам Си Цзиньпин, вышло из семей репрессированных во времена «культурной революции». Однако чистка партийного и бюрократического аппарата идет полным ходом.
За пять лет с момента начала правления Си через Центральную комиссию по проверке дисциплины прошли 1 миллион 300 тысяч человек, напоминает Василий Кашин. Хотя большая часть из них отделалась взысканиями по партийной линии — выговорами, переводом на другую работу, увольнениями, — процентов 10−15 фигурантов этих дел отправились в тюрьму. Борьба с коррупцией, которую во время своего первого срока поднял на щит Си Цзиньпин, идет полным ходом, решая при этом как практические задачи, так и цели дальнейшей консолидации власти.
«Учитель Си сказал»
Собственно, сами мысли Си Цзиньпина не новы, особенно первая — «обеспечение лидирующей роли КПК на всех направлениях деятельности». Вторая мысль подчеркивает, что все преобразования совершаются ради народа, а третья — неизбежность и необходимость реформ.
Реформы предстоят немаленькие.
На съезде утвержден план долгосрочного — до 2050 года — развития Китая, дальнейшего обогащения страны и ее населения и все более активное присутствие на мировой арене.
«Тучные» 2000-е годы с двузначными темпами роста экономики остались в прошлом, и заметные перекосы в экономике страны теперь приходится исправлять.
«С одной стороны, старый, сложившийся за 30 лет политики реформ государственный аппарат оказывает пассивное сопротивление политике Си, с другой, становление этой прослойки было связано с системной коррупцией, зачастую носившей более дикие формы, чем все виданное в России, — говорит Василий Кашин. — Она достигла такого уровня, что возникла угроза утраты контроля за важными направлениями политики».
Переломить сопротивление бюрократии — важная задача для Си Цзиньпина, однако в «Мыслях» она не упоминается. Зато упоминается «последовательное утверждение законодательной основы и принципов правового государства».
В выступлении председателя прозвучало и еще несколько мыслей, в частности, о гармонизации отношений человека с окружающей средой и сохранении в неизменном виде концепции «одна страна — две системы». Эти тезисы предназначены и зарубежным слушателям — западным инвесторам и предпринимателям. Си также выступил с идеей «сообщества единой судьбы», для формирования которого он предлагает активизировать глобальные процессы.
Впрочем, с этой идеей китайский лидер уже выступал на экономическом форуме в Давосе, да и один из центральных проектов первого срока Си — «Один пояс — один путь», — вроде бы напрямую связан с концепцией «сообщества». Однако о торговых компромиссах Китая с Европой, не говоря уже про Америку, речь пока не идет.
«Сообщество единой судьбы» — это сравнительно новый термин в китайском политическом лексиконе, который демонстрирует претензии Китая на активную роль в мировых делах, говорит Андрей Карнеев. Во времена Дэн Сяопина Китай старательно самоустранялся от участия в решении мировых проблем, в том числе и тех, что непосредственно его затрагивали. С тех пор положение и роль Поднебесной в мире поменялись радикально, и Пекин настаивает на том, чтобы его голос в решении проблем, затрагивающих все человечество, был ясно артикулирован и хорошо слышен.
Что же касается верховенства закона, о котором тоже мыслил Си Цзиньпин, то это как раз тезис не новый. О нем говорили все китайские лидеры, начиная с Дэн Сяопина. А идея единства закона для всех вообще изложена еще в трудах китайских «законников"-легистов в глубокой древности, в частности, в «Книге правителя области Шан», написанной, по преданию, в IV веке до нашей эры.
Однако, говоря о лозунге «Мы строим правовое государство», надо помнить, что в Китае этот тезис понимают не совсем так, как может думать внешний наблюдатель, напоминает Андрей Карнеев. Верховенство закона ограничивается доминирующей ролью КПК. Преодолеть это противоречие можно с помощью по-настоящему независимой судебной системой, но идея разделения властей в китайской верхушке вызывает категорическое отторжение.
Многополярный мир и верховенство закона, о котором Си Цзиньпин так много говорил в Давосе, в Европе, конечно, восприняли более чем благожелательно, но как именно Поднебесная будет участвовать в воплощении этих принципов в жизнь, пока неясно.
«Управлять многими — то же, что управлять немногими. Дело в организации»
Зато хорошо понятно, как именно Пекин будет защищать свои завоевания на ниве построения «социализма с китайской спецификой в новую эру».
В числе «Мыслей Си Цзиньпина» есть и положение о максимальном усилении роли партии в строительстве и функционировании армии.
Реформы армии он начал практически сразу после вступления в должность.
Си Цзиньпин начал решительную борьбу с коррупцией в высших генеральских кругах едва ли не сразу по вступлении в должность. За пять лет кардинально обновился офицерский состав, а модель армии, по мнению военных аналитиков, уходит от российской, существующей как государство в государстве, к западной, предполагающей совместное руководство и более последовательную интеграцию армейских структур в государство.
Обновление в рядах командования НОАК хорошо заметно на съезде: из 300 делегатов от армии лишь 30 принимали участие в работе предыдущего съезда пять лет назад.
На XIX съезде принята резолюция, в которой поставлена задача модернизировать вооруженные силы страны до уровня ведущих стран мира.
Опять же, ничего фундаментально нового не произошло. Сроки, названные в военном разделе доклада Си Цзиньпина, существовали и раньше: завершение механизации и информатизации и повышение стратегических возможностей армии к 2020 году, и сильнейшие вооруженные силы в мире к 2050 году. Теперь к ним добавился новый: к 2035 году должна быть завершена техническая модернизация армии.
«Китай будет вести великодержавную политику — это термин, который начал использоваться в предыдущие пять лет правления Си Цзиньпина, — объясняет Василий Кашин. — Отчасти он связан с тем, что Китай создал за рубежом, в том числе в Африке и на Ближнем Востоке, колоссальную бизнес-империю с объемами накопленных инвестиций более триллиона долларов. В последней “белой книге” по военной стратегии миссия защиты зарубежных интересов Китая фигурирует все более явным образом».
«Риторика о сильной армии, безусловно, связана с опасениями руководства КПК относительно, во-первых, внутренней стабильности, а во-вторых, отношений Китая с США и своими соседями, — говорит Андрей Карнеев. — Стремительно возрастающая роль Китая в мировых делах объективно требует модернизации вооруженных сил, приведения их в соответствие с современными требованиями».
Впрочем, эксперты призывают не слишком паниковать по поводу военных амбиций Поднебесной. Да, военный бюджет Китая велик (по официальным данным за прошлый год — 146 млрд долларов, что делает его вторым в мире после США), и армия получает все больше современных систем вооружений. Но с точки зрения реальной боеспособности армии, ее организационной структуры и эффективности использования проблем еще немало, и коррупция — не единственная из них.
Си Цзиньпин навсегда?
Вопрос о том, кто сменит Си Цзиньпина через пять лет, остался без ответа. Андрей Карнеев считает это главным итогом съезда.
Многие аналитики считают, что Китай постепенно отходит от принципа коллективного руководства и сменяемости верховной власти.
Возможно, Си решился на это, глядя на более чем скромные достижения страны во время правления Ху Цзиньтао, а может быть, хочет оставить себе больше времени для завершения масштабных реформ, начатых в первые годы его правления.
«Это важный съезд, который завершает некий исторический период. На этом китайцы сделали акцент, когда заявили о «социализме с китайской спецификой в новую эру», — считает Василий Кашин. До этого главной задачей было сначала накормить страну, потом одеть и обуть ее, потом достигнуть приемлемого уровня благосостояния. Стремительный экономический рост Китая в последнее десятилетие во многом решил эти задачи, и теперь можно переходить к более масштабным задачам, связанным, в том числе, и с новой ролью Китая в мире — это больше не «всемирная фабрика» Дэн Сяопина, который фактически сдал страну с несметными трудовыми ресурсами в аренду западным производителям.
Си Цзиньпин, похоже, понимает, что ростом благосостояния и экономической мощи Китай обязан отнюдь не плановой экономике советского образца — и демонстрирует себя едва ли не большим приверженцем свободной экономики, чем, например, Дональд Трамп, не говоря уже о государствах Западной Европы.
Однако в области политических механизмов контроля Си отстаивает систему всеобъемлющего контроля КПК над всеми социально-политическими процессами Поднебесной.
Более того, он призывает партийцев вернуться к «исконным ценностям», которые когда-то были движущей силой КПК, но рыночные реформы и последовавшее за ними относительное благосостояние заставили многих китайских коммунистов позабыть о них.
Андрей Карнеев полагает, что Си — это лидер, который в кризисный момент пытается сохранить хотя бы те остатки легитимности, которые есть у КПК в глазах населения. Правда, для этого он выбрал главным образом методы запретительного характера. В глобальном мире, сторонником которого является председатель КНР, эти меры вряд ли принесут желаемый результат.
