Миру всё больше угрожает рецессия
Рецессия в Европе почти неизбежна, если конфликт на Украине усугубится, а Германия уступит яростным призывам отказаться от нефти и газа из России. В США потребительские цены растут с невиданной последние 40 лет скоростью, пишет известный экономист Кеннет Рогофф.
Вероятность замедления экономического роста в Европе, Китае и США велика и с каждым разом она возрастает.
Действительно ли на мировую экономику надвигается идеальный шторм, и в конце этого года в Европе, Китае и США одновременно начнётся рецессия? Риски такой тройной рецессии возрастают с каждым днём. Рецессия в Европе почти неизбежна, если конфликт на Украине усугубится, а Германия наконец уступит яростным призывам отказаться от нефти и газа из России. Китаю всё сложнее поддерживать рост в условиях драконовских карантинов из-за COVID-19, которые уже резко остановили Шанхай и теперь угрожают Пекину. На самом деле, вполне вероятно, что китайская экономика уже вошла в рецессию. В США потребительские цены растут с невиданной последние 40 лет скоростью, и перспективы мягкой посадки цен без сильного удара по экономическому росту выглядят всё более отдалёнными.
Как частные, так и государственные источники в последнее время говорят в своих прогнозах о растущих региональных рисках, но, возможно, они недооценивают степень их взаимного приумножения. Например, повсеместные карантины в Китае в краткосрочной перспективе вызовут проблемы в мировых цепочках поставок, что, в свою очередь, приведёт к повышению инфляции в США и снижению спроса в Европе. Как правило, такие проблемы можно смягчить с помощью снижения цен на сырьё. Однако завершения конфликта на Украине пока не видать, поэтому, скорее всего, мировые цены на продовольствие и энергоносители продолжат расти при любом сценарии.
Рецессия в США, особенно если она вызвана повышением ключевых ставок со стороны Федеральной резервной системы, спровоцирует снижение мирового спроса на импорт и приведёт к хаосу на финансовых рынках. И хотя рецессии в Европе обычно имеют глобальный эффект снижения спроса, замедление экономического роста из-за конфликта может кардинально изменить деловое доверие и финансовые рынки во всём мире.
Какова вероятность одного из этих сценариев? Экономический рост в Китае уже давно начал замедляться, и лишь благодаря удаче и в целом компетентному макроэкономическому управлению глубокой рецессии удалось избежать. Но ни одно, даже самое мудрое, макроэкономическое управление не спасёт ситуацию, если китайские руководители приняли ошибочное решение по поводу COVID-19.
Большинство азиатских стран уже отказались от стратегии "нулевого COVID-19" и уже переходят в режим борьбы с COVID-19 как с эндемической угрозой, и они больше не считают это пандемией. Но к Китаю это не относится. Там правительство тратит огромные суммы, чтобы превратить пустующие офисные здания в центре города в места прохождения карантина.
Возможно, новые карантинные центры — замечательная идея, поскольку они позволяют перенаправить раздутый китайский строительный сектор в более полезное русло с социальной точки зрения, вместо того чтобы накапливать новые проекты после долгих лет избыточного строительства (о чём я и экономист Международного валютного фонда Юаньчэнь Ян (Yuanchen Yang) предупреждали ещё в 2020). Возможно, китайские руководители знают что-то, что пока неизвестно их западным коллегам и связано с необходимостью подготовиться к следующей пандемии. В этом случае создание карантинных центров может казаться дальновидным. Но, вероятнее всего, Китай сражается с ветряными мельницами, чтобы взять под контроль вирус, который становится всё заразнее, и тогда карантинные центры окажутся большой тратой ресурсов, а сами карантины — бесполезной мерой.
Риск рецессии в США резко возрос, и сейчас неуверенность связана в основном с тем, когда она наступит и насколько она будет глубокой. С каждым разом вызывает всё больше сомнений оптимистичный сценарий, при котором инфляция снижается сама по себе, в связи с чем Федеральной резервной системе не нужно сильно повышать процентные ставки. Поскольку во время пандемии значительно увеличились сбережения, наиболее вероятным кажется сохранение высокого потребительского спроса и ухудшение проблем, связанных с цепочками поставок.
Правительство США, похоже, начинает ограничивать политику стимулирования, что усилит опасения по поводу рецессии, даже если эти меры помогут смягчить инфляцию. А если программы по стимулированию будут продолжать реализовывать в полную силу (почему бы и нет в год выборов?), то работа Федеральной резервной системы будет ещё сложнее.
Что касается Европы, последствия замедления экономического роста в Китае и США угрожали бы её развитию даже без конфликта на Украине. Однако военный конфликт значительно увеличил риски и сделал Европу более уязвимой. Она уже демонстрирует слабый экономический рост. Если российский президент Владимир Путин прибегнет к использованию тактического ядерного или химического оружия, Европе придётся решительно обрывать связи, что приведёт к непредсказуемым последствиям для её экономики и рискам новой волны напряжённости, в результате которой санкции введут также против Китая. С другой стороны, европейские правительства находятся под сильным давлением, вынуждающим их значительно увеличить расходы на национальную оборону.
Очевидно, что страны с новой рыночной экономикой и более бедные развивающиеся страны сильно пострадают в случае глобальной рецессии. Совершенно точно проблемы будут даже у стран-экспортёров энергоносителей и продовольствия, которые до настоящего момента получали экономическую выгоду от конфликта на Украине из-за высоких цен.
Если повезёт, риск глобальной рецессии может снизиться в конце 2022 года. Но пока велика вероятность того, что рецессия накроет Европу, США и Китай, и она только увеличивается. Обвал в одном регионе повысит вероятность обвала в других регионах. От рекордно высокой инфляции не становится легче. Не уверен в том, что политики и законодатели способны справиться с задачей, которую им вскоре предстоит решать.
Кеннет Рогофф (Kenneth Rogoff) — бывший ведущий экономист Международного валютного фонда и профессор экономики и государственной политики Гарвардского университета.
