Куда приплыл «философский пароход»? К годовщине депортации «лучших умов» России. Часть 3
Основатель Института истории искусств в Санкт-Петербурге граф В. Зубов в своей эмигрантской работе «Страдные годы России. Воспоминания о революции (1917—1925)» вспоминал: «Это было время, когда ГПУ было сравнительно снисходительно: все профессора, арестованные в этой группе, впоследствии были высланы за границу, что для большинства было осуществлением их тайных желаний. Также и Строев получил приказ о высылке: он продал свою библиотеку, мебель и приготовился к отъезду. Неожиданно перед ним извинились, его-де спутали с другим лицом, с профессором [В.А.] Строевым-Десницким. Он, значит, не высылался, и ему отказали в обещанном заграничном паспорте. Можно себе представить его горькое разочарование. Кажется, что после долгих стараний ему удалось всё же получить разрешение на выезд, по крайней мере, много лет спустя я встретил его в Берлине, где он и скончался».
Куда приплыл «философский пароход»? К годовщине депортации «лучших умов» России. Часть 2.
Куда приплыл «философский пароход»? К годовщине депортации «лучших умов» России. Часть 1.
Действительно, большинство высланных из Советской России на «философском пароходе» были и сами не против такого расклада, поскольку не видели себя в новом коммунистическом обществе. Некоторые же не видели настолько, что после прихода в Германии к власти нацистов, остались в Третьем Рейхе и с воодушевлением приняли планы Гитлера по завоеванию «жизненного пространства» на востоке.
«Белые рыцари фашизма»
У самого любимого современным российским истеблишментом философа Ивана Ильина с фашизмом всё было прекрасно. Его арестовали весной 1920 за участие в националистической организации. Ильин читал членам кружка «рефераты и доклады контрреволюционного характера», — указано в соответствующем постановлении Политбюро ЦК РКП(б). Во время ареста философ говорил, что считает советскую власть «исторически неизбежным оформлением великого общественно-духовного недуга, назревавшего в России в течение нескольких сот лет... Политическая партия строит государство только тогда, и только постольку, поскольку она искренно служит сверхклассовой солидарности; я глубоко убеждён в том, что РКП, пренебрегая этим началом, вредит себе, своему делу, своей власти в России».
Власть в России была не у партии, а у рабочего класса, что Ильин понять был не в силах, а идеи сверхклассовой солидарности (слесарь солидарен с олигархом, потому что они оба русские/немцы/украинцы/итальянцы, но собственность и власть при этом остаётся у олигархов) привели его прямо к фашизму, который декларировал то же самое слово в слово.
В работе 1933 года «Национал-социализм. Новый дух» Ильин пишет, что сверхклассовый дух роднит «немецкий национал-социализм с итальянским фашизмом. Однако не только с ним, а ещё и с духом русского белого движения», «у всякого искреннего национал-социалиста он горит в сердце, напрягает его мускулы, звучит в его словах и сверкает в глазах... Несправедливое очернение и оклеветание его мешает верному пониманию, грешит против истины и вредит всему человечеству».
И он абсолютно прав, прямо сравнивая Врангеля с Муссолини и называя первого «белым рыцарем фашизма».
«Что сделал Гитлер? — рассуждал русский философ. — Он остановил процесс большевизации в Германии и оказал этим величайшую услугу всей Европе... Пока Муссолини ведёт Италию, а Гитлер ведёт Германию — европейской культуре даётся отсрочка».
Тексты из работы Ильина 1937 можно приводить вообще без комментариев:
«Итальянский фашизм, выдвигая идеи „солдато‟ и „сакрифичио‟ как основные гражданственные идеи, выговорил по-своему, по-римски то, чем искони стояла и строилась Русь: идею Мономаха и Сергия Радонежского, идею русского миссионерства и русской колонизации, идею Минина и Пожарского, идею закрепощения сословий, идею Петра Великого и Суворова, идею русской армии и белого движения», «фашизм не даёт нам новой идеи, но лишь новые попытки по-своему осуществить эту христианскую, русскую, национальную идею применительно к своим условиям».
Говорят, после войны взгляды Ильина поменялись. Действительно, он начал объяснять, что фашизм наделал много ошибок, переборщил с евреями, но в целом он хороший, его просто неправильно поняли:
«Фашизм есть явление сложное, многостороннее и, исторически говоря, далеко ещё не изжитое. В нём есть здоровое и больное, старое и новое, государственно-охранительное и разрушительное. Поэтому в оценке его нужны спокойствие и справедливость».
Гитлер был не очень из-за холокоста, а вот Франко и Салазар «поняли это и стараются избежать указанных ошибок. Они не называют своего режима „фашистским‟. Будем надеяться, что и русские патриоты продумают ошибки фашизма и национал-социализма до конца и не повторят их», т.е. перестанут называть себя фашистами».
Ильин был главным идеологом НТС, организации, непосредственно связанной с власовцами, которые воевали во Второй мировой на стороне Гитлера.
На Гитлера надейся, но сам не плошай
Философ Борис Вышеславцев выехал по своей воле и встретил войну в Берлине. С нацистами у него было всё так же хорошо, как и у Ильина. Он поддержал РОА, дружил с Власовым, работал в организованном Власовым журнале «Новые вехи».
В 1944 находился в Праге, где состоял в Совете преподавателей Русского Свободного университета (РСУ). Заведение это крайне интересное. Основанное, ясное дело, русскими эмигрантами, в 1941 оно начало проводить специальные курсы для членов коллаборационистских воинских организаций, для членов РНСД (Российского национально-социального движения), чтобы подготовить административные и судебные кадры для фашистского правительства на оккупированных территориях СССР. Ректор РСУ В. Ильин надеялся на помощь Гитлера в «освобождении» России от большевиков, поэтому с рвением включился в подготовку кадров для управления Россией после её «освобождения» гитлеровскими войсками.
РСНД, собственно говоря — русская нацистская партия со своими штурмовиками, контактами с Всероссийской национал-революционной партией Восняцкого (США), Русской Фашистской партией К. Родзаевского (Манчьжурия), Союзом Малороссов А. Казембека, Русским национальным союзом в Америке Н.А. Мельникова (США). РСНД оказались ещё большими фашистами, чем гитлеровцы. В 1939 они так сильно возмутились подписанию пакта Молотова-Риббентропа, что деятельность организации на территории Германии просто прикрыли. Но движение продолжало работу в оккупированной Чехии (отсюда и курсы в РСУ), а некоторые его члены воевали в составе вермахта.
«Да, мы преклоняемся перед личностью Вождя Германской нации Адольфа Гитлера и видим в нём, как и в его союзнике Б. Муссолини, духовного вождя мировых сил света, спасающих человечество от кромешной тьмы большевизма. Не деньгами купил Адольф Гитлер наши сердца, а силой своего духа и правдой своей идеи», — писал один из лидеров РСНД.
Именно руководство РСУ сдало фашистам одного из героев предыдущих статей нашего цикла — пассажира «философского парохода» толстовца Валентина Булгакова. Ректор написал на него донос, обвинив «в коммунизме, хотя бы и в христианском». Мы уже говорили, что Булгаков был помещён в концлагерь, а после войны вернулся в СССР и до конца жизни работал главным хранителем музея-усадьбы Толстого в Ясной Поляне.
Вот в таком замечательном университете подвизался Борис Вышеславцев в 1944. Когда стало понятно, что войну Германия проигрывает, Власов помог Вышеславцеву уехать в Швейцарию. Но даже там он не успокоился — пытался через Красный Крест, посольства нейтральных стран и союзников донести до «свободного мира» идеи Власова, чтобы спасти его от казни в Москве, сотрудничал с НТС. Там же Вышеславцев написал «Философскую нищету марксизма», критикуя марксизм со стороны идей фашистского солидаризма, т.е. единства работяги и олигарха на основании нации, расы, крови и почвы. Отрицание философии, о которой Ленин говорил в своей последней статье, привело Вышеславцева, и не только его, прямо в объятия к Гитлеру.
Обиделся на Гитлера из-за 300 марок
Философ Фёдор Степун хотел повторить путь Ильина и Вышеславцева, но немного не сложилось. В политике он был давно, с восторгом встретил Февральскую революцию, был избран представителем от эсэров во Всероссийский Совет рабочих, крестьянских и солдатских депутатов, служил начальником политического управления в Военном министерстве правительства Керенского, писал в газету правых эсэров «Воля народа». После Октября некоторое время работал худруком в «Показательном театре Революции», но, поскольку, как и предыдущие мыслители, не понимал смысла классовой борьбы, был снят с должности. Выслали его за пропаганду идей Освальда Шпенглера.
В книге «Мысли о России» уже в эмиграции в Германии Степун писал:
«Самая страшная и нравственно неприемлемая сторона большевицкой революции — это гнусный, политический размен религиозной бездны народной души: апокалипсис без Христа, апокалипсис во имя Маркса. В результате бессмысленный срыв разумного социалистического дела обезумевшею сектою марксистовимяславцев». Что должен был делать человек с такими взглядами в экспериментальном пролетарском театре, непонятно.
Зато при нацистах Степун замечательно преподавал в Дрезденском университете. Уволили его аж в 1937 «за жидофильство и русофильство». Ну не поддерживал философ расовую теорию Гитлера, а в остальном его всё устраивало. Но на Гитлера Степун всё-таки обиделся... за 300 марок.
«Меня большевики выгнали из страны и заставили подписать, что я подлежу высшей мере наказания, если вернусь. А Гитлер также выгнал меня из университета и дал мне за то, что я молчу, 300 марок в месяц, так сказать, помирай с голоду, и запретил печататься и запретил разговаривать», — можно прочитать в работе Степуна «О корнях большевизма, о демократии, свободе и будущем России».
«Мы живём хорошею и внутренне сосредоточенною жизнью (видимо, на 300 марок в месяц от Гитлера — прим. автора), — писал он после увольнения, когда нацисты загоняли евреев в гетто и начинали захват Восточной Европы. — Приезжавший к нам отец Иоанн Шаховской упорно подсказывал мне мысль, что это Бог послал мне времена тишины и молчания, дабы обременить меня долгом высказать то, что мне высказать надлежит, и не разбрасываться по всем направлениям в лекциях и статьях...».
Бог через Гитлера послал, надо понимать. Кстати, это тот самый Иоанн Шаховской, который в 1937 был духовником добровольческой русской роты в армии Франко, а в июне 1941 написал в Германии в газете «Новое слово»:
«Понадобилась профессиональная, военная, испытанная в самых ответственных боях железно точная рука германской армии. Ей ныне поручено сбить красные звёзды со стен русского Кремля, она их собьёт, если русские люди не собьют их сами. Эта армия, прошедшая своими победами по всей Европе, сейчас сильна не только мощью своего вооружения и принципов, но и тем послушанием высшему зову, Провидением на неё наложенному сверх всяких политических и экономических расчётов. Сверх всего человеческого действует меч Господень».
Очень странным выглядит сегодня оправдание и восхваление «лучших умов», которые видели в Гитлере «меч Господень». Казалось бы, в России действует закон о запрете искажения истории Великой Отечественной войны и приравнивания фашистской Германии к СССР, но уплывшие на «философском пароходе» деятели всё ещё в чести в довольно широких кругах, как творческой интеллигенции, так и политической элиты. Наверное, должно пройти ещё какое-то время, чтобы общество смогло окончательно преодолеть культурную катастрофу Перестройки и «святых» 90-х, которая вынесла из исторического небытия то, чему дОлжно упокоиться там навеки.
