Донецкая мясорубка для ВСУ и последствия восьмилетнего «потерпительства»
Очередной день в Донецке выдался недобрым. Каждые сутки проходят, как в фильме «День сурка», по кругу: обстрелы, жертвы, подрывы на минах, пожары. Пока фронт не отодвинется от городской черты на значительное расстояние, ничего не изменится.
Посёлок Пески на северо-западе Донецка, который взят сводными силами республиканской армии при поддержке артиллерии и российской авиации, при всей его символичности, как важного опорника ВСУ, не является ключевым пунктом украинских рубежей. Он — лишь одна точка из множества, откуда ВСУ обстреливает и уничтожает столицу донецкой республики. Кроме посёлка Пески, предстоят штурмы Опытного, Водяного, Северного, Тоненького, Орловки. Через Орловку идёт основное снабжение украинских боевиков. А пока громкие заявления пропагандистов о «полукольце» «охвате» или «авдеевском котле ВСУ» изрядно предвосхищают события и не отражают реальную обстановку. Это значит, что обстрелы и террор украинских вояк придётся терпеть ещё не одну неделю.
Но есть и очевидные плюсы. Первый — Пески больше не подконтрольны врагу. Второй — напряжённые и сильные бои на авдеевском направлении мешают ВСУ создать ударный кулак. Чтобы не допустить обрушения группировки, Киев вынужден перебрасывать технику и резервы, разрозненные части, и метаться в попытках штопать бреши в разных местах. Причём, давление усиливается, вояки попадают в беспощадную мясорубку всех огневых систем. Поэтому последние дни украинские боевики несут серьёзные потери, а количество пленных или сдавшихся — мизерное.
Подтверждение этому — не только рассказы бойцов и артиллеристов ДНР, но и горькие признания самих украинских вояк. Украинский военнослужащий Сергей Гнездилов рассказал, что происходило в Песках: «Шесть дней продолжался ад. 6500 снарядов на село меньше, чем за сутки. В таком шквале вражеского огня трудно оставаться в живых нашей пехоте. Контрбатарейный огонь отсутствует, враг без каких-либо проблем для себя кладёт артснаряд в наши окопы, разбирает очень прочные наши бетонные позиции за десятки минут, без паузы и минимального отдыха продавливая нашу линию обороны. Позавчера она сломалась, и потекли рекой двухсотые и трёхсотые. Батальон своими телами сдерживает натиск. Едет резерв на позицию, закрывать прорыв собой, а через пять минут из 15 человек целым остаётся один».
Такое же превращение украинских вояк в фарш произошло и на позициях вентствола шахты «Бутовка». Погибших привезли в морг Авдеевки, чей сотрудник на условиях анонимности рассказал, как это было.
«С вентствола в один день привезли кучу трупов в грузовиках. Но вместо того, чтобы помочь сотрудникам морга разгружать и заносить тела, о чём мы вежливо попросили, все вояки стояли у машин и кричали, как заведённые, „Слава Украине — героям слава‟. У тел были осколочные ранения, многие — фрагментированы», — рассказал он.
Похожая ситуация с потерями и вытеснением ВСУ происходит возле Артёмовска на севере Донецкой области. Местные жители говорят, что из подвалов они выходят только в случае острой необходимости, настолько сильные артобстрелы и интенсивные бои на окраинах. Также на горловском направлении удалось выкинуть украинские подразделения из Гладосово и Травневого. Их жители пережили все ужасы прифронтовой зоны, которую в декабре 2017 года заняли ВСУ в ходе своего ползучего наступления. В очередной раз плюнув на минские соглашения, украинцы захватили эти посёлки и ещё один — Чигири. Тогда удержать позиции рядом и защитить людей НМ ДНР не удалось, положение на горловском фронте резко ухудшилось, а соседние посёлки ДНР горловской агломерации Гольмовский и Доломитное стали постоянными эпицентрами обстрелов, жертв и разрушений. Фактическую потерю Гладосово, Травневого и Чигирей и продвижение противника местные пропагандисты традиционно и цинично оправдали «неудобными позициями» и «готовыми котлами». С тех пор прошло пять лет, поселки, наконец, освобождены и перешли в подчинение ДНР, туда завозится гуманитарная помощь. А сказочники, годами оправдывающие потерю территорий и минские договорняки, взлетели вверх по карьерной лестнице.
Между тем, страшные события, происходящие сейчас в Донецке — это последствия восьмилетнего «потерпильства» и соглашательства, и они собирают кровавую жатву каждый день. 4 августа — очередная трагедия в центре города перед церемонией прощания с командиром Ольгой Качурой, позывной Корса. Район главной площади и двух театров был накрыт снарядами натовского образца 155 мм. На месте погибли пятеро — три женщины, маленькая девочка и парень, от обстрелов других районов погибли ещё двое. Если бы снаряды упали в момент самой церемонии, куда должны были прийти многочисленные сослуживцы и представители власти, масштаб потерь бы зашкалил. Вопреки слухам, никаких массовых мероприятий с привлечением народа, чтобы отдать дань памяти знаковому и отважному командиру Корсе, власть публично не озвучивала и не собирала. А проститься с Ольгой хотели бы многие: её имя стоит в одном ряду с такими героями, командирами и ополченцами 2014-го года, как Арсен Павлов и Михаил Толстых. Но утечка информации, где и когда пройдёт церемония, всё равно произошла, украинские террористы допустили сбой во времени, и лишь это спасло большинство людей, приходящих к театру.
5 августа в городе снова погибли 4 мирных жителя, 28 человек ранены. Трое были разорваны снарядом, попавшим в автобус, ещё один погиб возле больницы №17, там же пострадал экипаж «скорой помощи» и пациенты, одна из женщин спасла ребёнка, накрыв его собой. Количество погибших бойцов официальная статистика всегда умалчивает. Война не отпускает Донецк и затягивает в воронку новых жертв. Враг делает всё, чтобы остановить или парализовать жизнь в городе. Кроме обстрелов, увеличилась и территория, дистанционно заминированная противопехотными минами «лепесток» с помощью украинских РСЗО «Ураган». В кассете находится 312 мин. Один залп может выпустить 4995 мин. Сколько именно упало на город и окрестности, не знает никто. Город превратился в огромное минное поле.
«Лепестки» хаотично разбросаны по улицам, зелёной зоне, частным дворам. Их очень трудно обнаружить в тёмное время суток, днём на них тоже легко подорваться: корпус маленькой, чуть больше зажигалки, мины — зелёного или коричневого цвета, при приземлении она может закопаться в траву, замаскироваться там, а на грунте покрыться пылью и стать незаметной. Их опасность ещё в том, что необнаруженные и необезвреженные ловушки останутся надолго или навсегда — лежат и ждут, не ржавеют, не гниют. Взрывчатое вещество «лепестка» похоже на маслянистую жидкость. Если она протекает, то герметичность мины нарушена, в этом случае мина может не сработать или сработать частично. Но случаев подрывов уже много — и людей, и машин. И количество продолжает расти.
На дорогах небезопасно: центральные трассы относительно очищены, но на второстепенных съездах и дорогах стоят таблички «Осторожно, заминировано! Лепестки!», а вдоль обочин можно наткнуться на мину. В Кировском районе автобус наехал на такую и врезался в столб, колесо разорвано, передняя часть повреждена, но обошлось без жертв. В северной части Донецка подорвалось маршрутное такси. Вчера на «лепестке» подорвалась легковушка соседа, а во время осмотра моей улицы другой сосед-ополченец осторожно собрал на лопату 34 мины. Как он объяснил, «лепесток» срабатывает от повышения давления на него, а не от движения. Все мины были помещены в ведро и ждут сапёров, которые просто перегружены многочисленными вызовами. Например, недавно только с территории одного небольшого рынка для оптовиков в Кировском районе сняли 45 мин, приоритет — это общественные места, в каждый двор приехать сразу невозможно.
Поэтому появляется всё больше историй о доморощенных сапёрах, которые пытаются как-то сами справиться с минной напастью. Людей понять можно: некоторые не могли выйти из дома даже за хлебом. Одна семья несколько суток даже порог не переступала, так как двор был густо усыпан «лепестками». А надо идти на работу, заниматься повседневными делами. В итоге пожилой дедушка решил рискнуть. Надев самую крепкую обувь и многослойную одежду, выбрался во двор и собрал мины в кучу, освободив проход. Другие люди после сбора мин их уничтожали кустарными способами — с помощью камней или тяжёлых покрышек, охотники — расстреливали из ружей. Но всё же повторять это и сильно рисковать профессиональные сапёры не рекомендуют, лучше дожидаться приезда бригады МЧС.
Всего в донецкие больницы доставлены 22 человека, подорвавшиеся на мине. Один из них погиб от кровопотери. У остальных, в основном, тяжёлые травмы. Характер травм коротко прокомментировал травматолог одной из донецких больниц Влад Южин: «Типичные истории порывов на фугасных минах «лепесток» выглядят так — пошла на огород, пошёл на работу, ехал по дороге. Один из пациентов рассказал, что шёл по знакомой и проверенной тропе, где ничего не было с утра, а в обед прилетели мины. Неосторожность — и подрыв. После взрыва потерял сознание, встать не смог, полз и звал на помощь. Соседи заметили и быстро вызвали „скорую‟.
Вообще, оказание грамотной первой помощи по остановке обильного кровотечения и оперативность доставки пострадавшего в больницу имеют огромное значение при минно-осколочной травме. У пострадавших развивается травматический и геморрагический шок. Подрыв на мине — это всегда многофакторное повреждение, политравма. То есть, сочетание механических, термических и химических поражений. Они приводят к отрыву конечностей. Раны рваные, загрязнённые, с инородными телами в виде осколков от металлического взрывателя. При взрыве происходят глубокие и обширные разрушения тканей и костей. Такие мины серьёзно калечат людей, и убивают, если помощь не пришла вовремя. Мягкая пластиковая мина прогибается, когда на неё наступают и взрыв отрывает стопу.
Жертв „лепестков‟ на операционных столах мы видели много раз за годы войны, но, в основном, пострадавшими были военные. Такого количества поступающих мирных всего за несколько суток не было никогда. К сожалению, судя по обстановке, подрывы продолжатся, работы прибавится. Хочу отдельно предупредить людей, чтобы они соблюдали максимальную осторожность и внимательность, имели под рукой перевязочные средства и экстренно вызывали скорую помощь».
Тем временем, донецкая мясорубка для ВСУ продолжает работать. В городе интенсивно передвигаются военные машины и грузовики, во многих видны пустые ящики из-под снарядов. С фронта буксируются повреждённые БТР, ночами к передовой едут танки. Несмотря на потери и усталость, фактор наступления и серьёзной поддержки российских вооружённых сил воодушевляют донецких армейцев, так как основная цель наступления — разгром врага. Украинские спикеры не случайно сейчас перегревают эфиры обещаниями наступления. Инициатива в боях у ВСУ утеряна, что украинцы пытаются компенсировать террором мирных городов. Военный психолог Александр Карияни объясняет причинно-следственные связи: «Украинские пропагандисты специально анонсируют будущие контратаки ВСУ. Это положительно влияет на солдат и на общество. Но по факту ВСУ находятся в позиции обороняющихся, что снижает боевой дух в долгосрочной перспективе. Поэтому солдатам ВСУ киевский режим постоянно внушает ненависть к России и ко всему русскому».
Что бы там ни внушали украинским воякам их командиры, пока что самыми убедительными и эффективными доводами являются огненные валы, сметающие их позиции, и зачистки очагов сопротивления. После всего того ада, в который превращена жизнь дончан, заставить украинских боевиков платить и каяться за это можно только оружием.
