Александр Рар: Я пессимист- Европе не удастся вырваться из объятий Америки

Сегодня в ЕС всю политику Европы определяет дуэт президента Франции Эмманюэля  Макрона и канцлера Германии Ангелы Меркель, в том числе и в отношении России. В интервью нашему издания известный немецкий политолог Александр Рар рассказал нам, как складываются отношения внутри тандема и как это влияет на отношения ЕС к России.

— Франция переживает серьезный внутриполитический кризис: движение «желтые жилеты» сегодня во многом определяют повестку дня для президента страны Макрона, загоняют его в угол и, казалось бы, ослабляют международные позиции страны. Однако Макрон не сбавляет усилий на закрепление лидирующей роли Франции в ЕС. Чем это вызвано? Его личными амбициями или иными причинами?

— Франция, как и Германия, хочет играть первую скрипку в Европейском Союзе. Честно говоря очень, трудно себе представить Европу без лидерства Франции и Германии, на немецко-французском тандеме и построен ЕС. Но нужно объективно признать, что обе страны слабеют внутри Европы. Во-первых, у Франции и Германии очень сложные отношения с американцами, которые раскалывают Европу на западную и восточную. Мне кажется, что Макрон это хорошо понимает, и он является тем политиком, главным политиком в Европе, который хочет спасти Европейский Союз. Но как его спасти? Не так, как предлагают некоторые страны – ползти под американцев, во всем слушаться Америку, каким-то образом потворствуя Трампу. Нет, Макрон хочет больше самостоятельности внутри Европы. Немцы не смогут этого добиться в виду их исторического прошлого: они не смогут громко заявлять, что Европейский Союз должен быть независимым полюсом от Америки, а вот Франция с заложенными генералом Де Голлем традициями своего особого независимого взгляда на мир, своей историей – может. Поэтому вся надежда на Францию и на Макрона, что они смогут сподвигнуть Европу на отход от вассальной зависимости от США, на разработку концепции автономной жизни, большей самостоятельности, суверенности Европы на мировой арене.

— Кто сегодня, на ваш взгляд, является лидером в традиционном тандеме Франции и Германии, претендующем на роль негласного руководителя ЕС?

— Как я уже сказал, позиции Германии и Франции резко ослаблены. Из Евросоюза уходит их партнер – Великобритания, которая бросается в объятия американцев. Кстати, это мало кто понимает на Западе, но союз Америки с более слабой Британией будет большим вызовом для Европы, он не будет облегчать, а только осложнять дальнейший путь развития Европы как самостоятельного игрока, потому что Америка через Великобританию будет, конечно, вмешиваться и пытаться контролировать Европейский Союз. Как мне кажется, Франция и Германия являются единственными странами, которые начинают это понимать, но не знают, как против этого действовать. По моему мнению, нужно просто констатировать, что французско-германский мотор ослаблен и в будущем будут появляться альтернативные моторы, которые будут предлагать себя на роль европейских лидеров. Главные претенденты это поляки, итальянцы, Вышеградская четверка, которая будет разрабатывать свою позицию внутри Европы. Поэтому сейчас мы находимся в ситуации, когда Франции и Германии попытаются уговорить европейцев стать на путь автономии ЕС и играть самостоятельную роль. И тут вся надежда скорее на Францию, чем на Германию. Но все может закончится ничем и Европа так и останется слабым игроком да ещё с клубами по интересам внутри сообщества, которые будут пытаться навязывать свои точки зрения. Может быть германо-французская дружба останется, но обязательно поляки создадут в рамках Вышеградской группы свой центр принятия решений. Страны юга Европы могут создать свой неформальный центр для отстаивания своих интересов.

— В Германии Меркель многие называют «хромой уткой». Так ли это? Фрау канцлер, несмотря на потерю авторитета в партии и плохие результаты земельных выборов, продолжает контролировать ситуации в партии и не собирается в досрочную отставку. Ваше мнение?

— Меркель везет в том, что у неё колоссальный опыт и всех серьезных конкурентов, которые могли бы бросить ей вызов, серьезно побороться за её наследство, она убрала с политической сцены. Единственный, кто не исчез, остался, это Фридрих Мерц. Но консервативное крыло в ХДС оказалось очень слабым.Меркель изменила свою партию, может в этом и её личная заслуга, и эта политическая сила стала зеленой, она стала левой, она ушла от традиции консерватизма. И люди, которые придерживаются этой либерально-зеленой и левой точки зрения внутри христианско-демократического руководства, гораздо сильнее, чем консервативное крыло. Поэтому будущий наследник Меркель будет из этой среды, из так называемого либерального крыла, и это будет никак не господин Мерц. Меркель выигрывает время, потому что никто сейчас не хочет позиционировать себя как её наследник, потому что это преждевременно и может только навредить. Фрау Крамп-Карренбауэр, видимо, одна из наследниц канцлера, пытается сейчас укрепить свои позиции, однако внутри партии против неё уже есть своя оппозиция. В частности, это Армин Лашет, премьер министр земли Северная Рейн-Вестфалия, который тоже имеет хорошие шансы стать будущим канцлером. Кстати, у него наиболее пророссийская позиция из всех нынешних кандидатов на пост канцлера из рядов христианских демократов. Также нельзя сбрасывать со четов и баварского премьер-министра Зедера, который очень сильно набрал политический вес, при том что христианские демократы Баварии являются очень важным фактором, определяющим будущее этого политического движения.

Поэтому, как мы видим, кандидатов достаточно много, между ними происходит борьба. Пока на Меркель никто в открытую не нападает, а она эту ситуацию использует. Для неё сейчас понятно, что нужно спасти канцлерство. Поэтому Меркель и проводила конференцию по Ливии, право на проведение которой она получила из рук Путина. Россия согласилась , чтобы это мероприятие прошло в Берлине. Путин подарил Меркель эту возможность вместе с Эрдоганом. Скорее всего он пошёл на этот шаг и убедил Эрдогана подыграть Меркель в благодарность за ее поддержку «Северного потока» и других его инициатив. Но в конечном итоге Меркель тоже должна понимать, что у неё не будет сил выстроить ту Европу, о которой она мечтала, политически сильную Европу, и что это уже будет задачей её наследника. Но факт тоже заключается в том, что в Германии появилась очень серьезная партия Зеленых, набирающая колоссальный вес, и лидер этой партии, господин Хабек, как мне кажется, на сегодняшний день имеет даже больше шансов стать канцлером, чем госпожа Крамп-Карренбауэр или господин Лашет из-за, как это ни странно, огромной поддержки Зеленых в немецком обществе. Тут есть часть электората, которые голосуют за гуманизм, права человека, за экологию, за либеральную модель – они будут выбирать зеленых. В то же время многие, скажем так, партийные солдаты и последователи христианской демократии разочаровываются и переходят на сторону «Альтернативы для Германии».

— В дуэте Макрон-Меркель президент Франции занимает явно иную позицию по отношению к России. Он выступает за возобновление диалога и активное вовлечение России в дела Европы. Свою позицию обьясняет опасностью сближения России с Китаем. Почему позиция Макрона отличается от Меркель, В чем причины разницы в подходе к России?

— Мне кажется, что Макрон более честен, является большим последователем, как говорят немцы, «real Politik». Они понял, что против России Европу выстроить невозможно. Он понял, что украинская проблема на десятилетия может парализовать сотрудничество Европы с Россией. Макрон понимает, что для того, чтобы Европе стать самостоятельным игроком на международной арене, нужно изменить отношение к России в те времена, когда отношения европейцев с американцами портятся. Поэтому французский президент более смелый, он делает сильные заявления, но как мы сейчас видим, у него, как и у Трампа, есть проблема – «глубинное государство». Оно действует как в США, так и во Франции против тех, кто ломает традицию управления обществом выходцами из их среды. Они ставят этих людей и управляют ими в тени. В этом смысле Макрон не настолько сильный президент, как Путин в России, который может решать судьбы страны единолично. А что касается Меркель, то в отличии от Макрона, она очень озабочена тем, чтобы не портить отношения с восточноевропейскими странами. С моей точки зрения, это большая ошибка, потому что эти государства тоже по разному смотрят на Россию: десять лет тому назад они все были на антироссийских позициях. Сегодня на этих же позициях остались поляки и Литва, отчасти Латвия и Эстония. Из других стоит упомянуть Польшу.Меркель по определенным историческим соображениям и потому, что ей нужна поддержка восточных европейцев, ничего не будет делать против Польши. Поэтому она принимает критическую точку зрения Польши в отношении России. В отличие от канцлера, Макрон относится критически, как и его предшественник Ширак, к позиции восточноевропейских стран, в частности Польши, которые мешают ЕС сблизиться с Россией.

— Почему Меркель упорствует в своей позиции критического отношения к России и стоит на том, чтобы Россия изменила своё отношения к Донбассу, пошла на встречу Украине в ее требованиях установления контроля над всей границей. Есть ли подвижки в позиции Меркель после парижского саммита?

— Я не слышал от Меркель решительных требований о передаче контроля над границей между Россией и Донбассом Украине. Думаю, что канцлер достаточно прагматичный политик, понимающий, что Россия этого делать не будет, а если и будет, то только после того, как весь регион получит автономию, будут избраны местные власти, которые будут напрямую говорить с Киевом. По моему мнению, одна из проблем Меркель состоит в том, что она обращает слишком много внимания на Польшу и страны Балтии.

— Вы считаете, что Берлин изменит свою позицию в отношении Украины, которая саботирует минские договоренности? Есть ли признаки этого?

— Есть признаки того, что Берлин, как и Париж и Европа, устали от украинской проблемы. Европа понимает, что эту проблему сложно решить и уже не смотрит только на интересы Украины, рассматривая её как жертву так называемой агрессивной политики России. Где-то Запад уже понимает и ситуацию в России, во всяком случае, я это чувствую в Германии. Германия хочет примирения, хочет реализовать Минские соглашения. Мешают в этом американцы. Немцы выступают против жесткой позиции, они не хотят войны на востоке. Куда сейчас вся эта ситуация движется? Появились другие проблемы. Ливия, Афганистан, Ирак, Сирия, отнимающие внимание главных европейских стран, вынуждая их тесно работать с Россией и Турцией для решения вопросов, которые гораздо более опасны и являются более серьезными вызовами для Европы, чем Украина.

Поэтому я полагаю, что Европа не будет препятствовать замораживанию конфликта на Донбассе. Будет ситуация, как в Приднестровье, и Европа не будет особо против этого выступать ввиду её прагматизма: немцы, как и французы понимают – война длится уже пять лет и заставить сейчас население Крыма непризнанных республик со дня на день вернутся в Украину просто нереально.

— Вы верите, что ЕС сумеет после демаршей и откровенного давления США в защиту своих торговых интересов изменить свою позицию и выработать свой реалистический курс в отношении России , руководствоваться прагматическим интересами, а не логикой противостояния с Москвой, которую Вашингтон надвязывает Брюсселю?

— Честно говоря, я очень надеюсь, что Европа найдет в себе силы и мудрость действовать самостоятельно от Америки, эмансипироваться от американцев. Думаю, здесь должно сыграть свою роль такое примитивное чувство как гордость. Невозможно такой стране, такой нации и германской элите признавать свое вассалитет от Америки. С другой стороны, ситуация гораздо сложнее, чем мы думаем, потому что выйти из подчинения Америки оказывается почти невозможным, так как США за последние семьдесят лет сделали все для построения нужных институтов, создания рычагов давления, влияния и правил в международных отношениях, из-за чего из них теперь очень трудно сиюминутно выйти.К сожалению, Европа расколота. Для Меркель и Макрона перспектива эмансипации от Вашингтона является может и не реалистичной, но достаточно приемлемой альтернативой потому, что быть вассалами американцев они не хотят, но в то же время они понимают, что, порвав с США, они могут разрушить Евросоюз, так как восточноевропейские страны готовы быть вассалами американцев. С удовольствием хотят ими быть. Они много лет жили под так называемой доктриной Брежнева, когда Москва решала, куда им двигаться, что им делать, сейчас они будут жить под доктриной Трампа или другого американского президента. Они к такому привыкли, это, с сожалением, надо констатировать. Поэтому когда Меркель и Макрон будут стоять перед альтернативой – становиться более самостоятельными, но терять восточную Европу или пытаться из Европы сделать общую организацию и не ссориться с Америкой, они выберут второе.

— Сумеет ли ЕС создать свою армию, о чем много говорят, изменить свою миграционную политику, наладить диалог с Москвой и пойти на возобновление торгово-экономических отношения, отметив полностью или частично санкции против Москвы?

—У меня сейчас вышла книга «2054 год – код Путина». Над ней я работал пять лет. Из личного опыта, личных наблюдений, в том числе и за закулисными событиями, собрал очень много материала, информации, знания, которые влились в этот политический роман. Почему я об этому говорю? Потому что мой вывод там достаточно плачевный: Европа не сможет уйти от Америки, отчего я должен грустно и пессимистически констатировать, что с сегодняшней колокольни и по моим расчетам мир будет и дальше раскалываться – на слабую Европу, которая будет продолжать существование под крылом могущественного Вашингтона, это будет одна часть мира. Вторая часть мира будет большая Евразия, евразийские альянсы, союзы, которые будут сближать Россию и Китай, Россию и Индию, кстати, Россию и Турцию, которая выйдет из НАТО, по моему убеждению, Иран, и другие азиатские страны. И третья часть этого мира будет исламский экстремизм, который побороть просто не возможно – он будет мигрировать из Ирака в Сирию, оттуда в Ливию, а оттуда еще куда-то. И это тоже реальность перед которой Европа будет стоять.