В Туве отказались от русских названий населённых пунктов
Сенатор Совета Федерации РФ от Республики Тыва Дина Оюн заявила, что возвращение сёлам Тувы их исконных названий с начала 2023 года связано с исторической памятью и удобством в произношении.
С 1 января 2023 года в Туве прошло масштабное переименование населённых пунктов. По инициативе местных жителей почти ста сёлам республики вернули их исторические названия. Из названий населённых пунктов убрали аффикс «-ский», несвойственный тувинскому языку. Например, населённый пункт Бай-Талский получил название Бай-Тал, а Хемчикский — Хемчик.
В середине апреля в социальных сетях распространилась дискуссия о «вытеснении» русской топонимики в республике.
«Мне кажется, это вполне логичная работа республиканского парламента по упорядочению географических названий и сохранению исторической памяти. Верховный Хурал принял это решение, проведя работу с историческими документами. Фактически сёлам вернули их исконные названия, которые между собой и употребляли местные жители. Более того, аффикс „-ский‟ сильно „утяжелял‟ слово, делал трудным для туристов произношение наших сёл», — сказала Оюн.
По словам сенатора, никакого двойного смысла или подтекста в этом вопросе быть не может.
«Я не могу понять, почему снова возникла эта тема. Жителям республики было важно, чтобы названия исконные были возвращены», — отметила Оюн.
«В Республике Тыва за последнее время 104 сумонам (административно-территориальным единицам) вернули исконные названия. Теперь в этих названиях не будет окончания „-ский‟... Давайте объясню по-простому. В Туве — два государственных языка. В документации на русском языке должно использоваться, к примеру, „Хову-Аксынский сумон‟. На тувинском: Хову-Аксы сумузу. Как можно „вернуть исконные названия‟ применительно к практике другого языка? Это примерно как обязать: в русскоязычной документации отныне использовать вместо прилагательного „английский‟ исконное „инглиш‟. Зачем эти языковые игры понадобились губернатору Ховалыгу? Вспоминаем, как осенью в республике было прекращено вещание большинства российских радиостанций. Вспоминаем про „турок‟ в окружении губернатора. Складываем два плюс два. Люди проверяют границы дозволенного. И делают это во время войны», — отметил политолог Борис Мышлявцев.
Позже он добавил: «СИГНАЛ. Читатель пишет насчёт переименований: „Вот смотрите. Есть село N. А есть территория, на которой администрация из села N ведёт хозяйственную деятельность. С официальным названием этой территории жители в быту не встречаются, только при взаимодействии с органами власти. Смена названия территории (а не села) отразится только в официальных документах и нигде более. Тогда акт переименования, не отражающийся на жизни людей, по своей сути — символичен. Это сигнал. А если сигнал, то возникают вопросы: какой и кому?‟»
«Не вдаваясь сейчас в дискуссии о сепаратизме, отметим, однако, что речь идёт о давно идущем изнасиловании русского языка. Одержимые „национальной гордостью‟ (на самом деле — колхозными комплексами) братья с небратьями упорно требуют замещения русских этнонимов с топонимами на свои. И добиваются, с помощью обуреваемых деколонизаторским зудом русских „интеллектуалов‟. Та же Тува стала „Тывой‟, якутов надо называть „саха‟, иначе будут проблемы, Башкирия откликается только на „Башкортостан‟. Причём в русский язык лезут с ногами даже из-за государственной границы: отсюда „Кыргызстан‟, „Беларусь‟ и прочие „Балтии‟. Стоит ли уточнять, что сами якуты, башкиры, татары и прочие продолжают использовать свои собственные варианты названия России („Рэсэй‟ и т.д.). Латыши именуют русских „криевс‟. Русские не обижаются и не возражают, и правильно делают. Как не возражают немцы против того, что ни в одном языке, кроме немецкого, их не называют „дойч‟. Как не парится Китай оттого, что никто в мире не говорит „Чжунго‟. Потому что говорить на своём языке (со всеми укоренившимися топонимами-этнонимами) — это не оскорбление других. Оскорбление — когда другие указывают тебе, как говорить на твоём языке. Плохо, что мы не замечаем, когда нас оскорбляют», — написал политолог Владимир Шумилин.
«Если вспомнить, что ещё 100 лет назад, в 1926 году Китай не признавал независимость Тувинской республики и считал её частью своей территории, а сама Тува вошла в состав РСФСР только в 1944 году, то игры властей современной Тувы выглядят, мягко говоря, неуместно. Хотя на фоне дружбы России с Китаем взахлёб, может быть являются каким-то дипломатическим знаком или игривым политическим сигналом, непонятным широкой публике, но полезным для укрепления добрососедских отношений», — напомнил политолог Сергей Старовойтов.
