В Киеве осознали тупик евроинтеграции. Что дальше?
Ещё в конце каденции Порошенко профильные чиновники периодически говорили о том, что необходимо пересматривать Соглашение об ассоциации между Украиной и Евросоюзом. Эту же риторику переняли чиновники новой власти, рассчитывая, заполучив по итогам двух избирательных кампаний кредит доверия со стороны Брюсселя, добиться более выгодных условий для украинских товаропроизводителей на европейском рынке.
«Украина все активнее использует беспошлинные тарифные квоты на поставки своей продукции. Очевидно, что нынешние параметры положений Зоны свободной торговли не соответствуют реальному потенциалу нашего сотрудничества. Учитывая это, Украина выступает за обновление положений торговой части Соглашения об ассоциации Украина-ЕС. Это одна из ключевых задач в наших отношениях на ближайшие годы», – заявил в конце января премьер-министр Гончарук.
В принципе, это не первая попытка украинских властей добиться пересмотра условий договора об ассоциации и заполучить более выгодные торговые условия. Кое-какие промежуточные результаты в этом вопросе действительно были. Так, в июне 2017 Еврокомиссия и Европарламент утвердили расширение квот на беспошлинные поставки сельскохозяйственной продукции: кукурузы – до 1 млн тонн (при объеме производства в Украине в 28 млн тонн), меда – до 8 тыс тонн (против 70 тыс тонн), курятины – до 36 тыс тонн (против 3 млн тонн). То есть – расширение квот происходит «по чайной ложке», что имеет мизерный эффект для национальной экономики. Зачастую квоты исчерпываются в первые недели года, и затем поставки осуществляются на обычных условиях – тех, которые существовали еще до подписания Соглашения об ассоциации.
В свое время Юрий Косюк, крупнейший производитель курятины на Украине и близкий соратник Порошенко, жаловался на низкие квоты на беспошлинные поставки в ЕС, называя Соглашение об ассоциации «обманом Украины». Предприятия Косюка пытались обходить европейские квоты, поставляя на фабрики в странах ЕС курятину с костью, где затем кость отрезали и в продажу направлялось куриное филе, но через какое-то время это лазейку перекрыли. Вообще удивительно, что Косюк, на которого по идее работает множество квалифицированных юристов и экономистов, был удивлен крайне низкими квотами и причитал об «обмане Украины».
Вероятно, подобное расширение квот – это пока что максимум, на который может пойти Евросоюз в рамках пересмотра Соглашения об ассоциации. Тем более Киев отстает от графика выполнения Соглашения об ассоциации с ЕС, что не способствует односторонним уступкам Брюсселя Киеву: по данным правительства Украины, наименьший прогресс достигнут в части выполнения разделов «Транспорт, транспортная инфраструктура, почтовые и курьерские услуги» (выполнено 19% задач), «Интеллектуальная собственность» (21%), Финансовый сектор» (22%).
Кроме того, нынешняя редакция Соглашения об ассоциации между Украиной и Евросоюзом крайне выгодна для европейской экономики, поскольку украинский рынок стал куда менее защищенным от импорта с западного направления, в то время как доступ украинских товаропроизводителей на рынок стран ЕС сдерживается низкими квотами на беспошлинные поставки и нетарифными барьерами.
Излишняя открытость украинского рынка привела еще и к тому, что он стал менее интересен для потенциальных инвесторов в части локализации каких-либо производств (исключение составляют производства, функционирующие по давальческим схемам, экспортирующие продукцию в страны ЕС). Демонтаж таможенных барьеров на западном направлении (как минимум частичный; по отдельным товарным позициям, например автомобилям, обнуление ввозных пошлин произойдет лишь в 2025 году) и сокращение возможностей экспортировать продукцию с Украины на Восток (страны СНГ, включающие Россию, республики Центральной Азии и Закавказья) привело к тому, что потенциальные инвесторы из стран ЕС в большинстве своем не рассматривают Украину в качестве сборочной площадки.
Когда в 2017 году был получен «безвиз» со странами Шенгенской зоны, говорилось о том, что Украина достигла предела евроинтеграции, и больше никаких серьезных сдвигов в отношениях с ЕС в среднесрочной перспективе не предвидится. В особенности после внесения правок в Соглашение об ассоциации с ЕС в конце 2016 года по инициативе Нидерландов (после референдума в этой стране в апреле 2016), согласно которым Украина не может претендовать даже на статус кандидата в члены ЕС.
Время, которое прошло с момента заполучения «безвиза», подтвердило, что тезис о достижении предела евроинтеграции соответствует действительности. Понимали это и администрации Порошенко, который с тех пор изменил риторику и начал оперировать тезисами о том, что Украина будет добиваться членства в 4-ех союзах, которые существуют внутри ЕС – таможенном, энергетическом, шенгенском, цифровом. Что было, мягко говоря, не совсем логично, учитывая, что о специфике функционирования данных союзом знают далеко не все специалисты, не говоря уже о рядовых гражданах.
В январе 2020 года вице-премьер-министр Украины по вопросам европейской и евроатлантической интеграции Дмитрий Кулеба заявил, что Украина отказалась от идеи таможенного союза с ЕС. В свою очередь приоритетом Кулеба назвал заключение договоренностей о «промышленном безвизе» с ЕС (Соглашения об оценке соответствия и приемлемости промышленной продукции – ACCA), действие которого распространяется на непищевую продукцию и упростит доступ малого и среднего бизнеса на рынки Евросоюза.
Нетрудно заметить, что с 2014 года произошел резкий откат в оптимистических настроениях и заявлениях украинских чиновников. Если сразу после Евромайдана Порошенко и Ко программировали общество на то, что Украину вот-вот возьмут в Евросоюз, то с каждым годом этот энтузиазм шел на спад. Фактически финальную черту под этим подвел вице-премьер Кулеба, который отверг возможность «облегченной» евроинтеграции в виде присоединения к союзам, существующим в рамках ЕС.
Кроме того, из-за выхода Великобритании из ЕС и уменьшения дотаций для стран региона Центральной и Восточной Европы с 2021 года (начало нового 7-летнего бюджетного цикла в ЕС) привлекательность Евросоюза наверняка будет снижаться в украинском социуме, так и среди правящего класса. Наверняка активизируется сотрудничество между ЕС и РФ «в обход Украины» после Brexit. Параллельно с этим высокие шансы переизбраться имеет Дональд Трамп, что снизит влияние группы Сороса-Клинтон-Байдена на Украину и подорвет ресурсную базу значительной части сегодняшних украинских «верхов». В свою очередь не видно предпосылок для улучшения торгово-экономических отношений с РФ, несмотря на некоторое снижение градуса политической риторики после ухода Порошенко с президентской должности. Подорвана в среднесрочной возможность развития отношения с Китаем из-за коронавируса.
Выходит, что усиливаются тенденции дистанцирования Украины от каких-либо международных интеграционных политических и экономических проектов. Во взаимоотношениях с ЕС ожидается длительная стагнация, которая будет сопровождаться вялотекущим ростом политического недовольства между сторонами. Активизируются претензии со стороны Польши и Венгрии, которых меньше будут сдерживать общеевропейские наднациональные институции и заокеанские визави. Впрочем, все это было нетрудно предположить еще в 2013 году.
