Узники совести. Ровно год в следственном изоляторе находится православный журналист Дмитрий Скворцов
16 февраля состоялось очередное заседание над журналистом Дмитрием Скворцовым, которого обвиняют за защиту канонического православия в государственной измене. Спустя год с момента ареста Скворцова и вручения ему обвинительного акта, суд так и не решился приступить к рассмотрению этого явно сфабрикованного дела по сути.
На этот раз прокуратура провела замену прокурора, а новый прокурор попросил отложить заседание ещё на два месяца, пояснив, что не успел ознакомиться с делом. Однако, не зная материалов дела, прокурор уверенно запросил суд продлить Скворцову меру пресечения — содержание под стражей ещё на два месяца.
Это является нарушением УПК Украины, потому что Скворцов был арестован Службой безопасности Украины 20 февраля 2023 года. И вот уже год он находится под стражей. Содержание под стражей является исключительной мерой пресечения, который применяется исключительно в случае, если прокурор докажет, что ни одна из более мягких мер не сможет предотвратить риски, предусмотренным статьёй 177 УПК Украины — скрыться от следствия, уничтожить доказательства и так далее.
О «доказательствах» в деле Скворцова — отдельный разговор. Изначально, после ареста защитник журналиста пытался вернуть обвинительный акт прокурору, потому что в формулировке обвинения нет конкретики. То есть, до сих пор не указано, какими фактическими действиями Скворцов мог нанести ущерб информационной безопасности Украины. Мало того, среди обвинений, которые предъявлены журналисту — его публикации довоенного периода, то есть, материалы, опубликованные до 2021 года. А в розыск он был объявлен после начала СВО, хотя он не опубликовал с того времени ни один материал. А журналистские статьи, которыми он, якобы, нарушил решение СНБО от 2020 года, были написаны с 2014 по 2016 год. Получается, журналист нанёс ущерб информационной безопасности Украины из прошлого, и за это вот уже год находится в СИЗО?
Одним словом, правовой произвол продолжается. Суд просто продлевает содержание под стражей журналиста, хотя тяжесть предъявленных ему обвинений вовсе не требует такой исключительной меры, как содержание под стражей. Есть и другие меры предосторожности: личное обязательство, личное поручительство, залог, домашний арест. Почему украинские суды отпускают под залог убийц и коррупционеров, назначают домашний арест чиновникам, укравшим миллионы?
Сам политзаключённый Дмитрий Скворцов высказал своё мнение по поводу решения суда: «Принимая во внимание заверение прокурора в том, что он не знаком с делом, выглядит удивительным обширность и „основательность‟ мотивировочной части ходатайства нового прокурора о продлении мне тюремного срока. На самом деле, ничего удивительного: „новое‟ ходатайство практически слово в слово повторяет шесть или семь предыдущих ходатайств предыдущего прокурора. Поэтому, мне уже нечего добавить к возражениям на эти ходатайства, „обоснованность‟ которых я уже опровергал с точки зрения украинского УПК, Европейской правовой практики, с точки зрения элементарной логики, общепризнанных законов полемики и так далее, суд ознакомлен с моими аргументами. Сегодня хочу добавить лишь следующее. ЕСПЧ в деле „Тодоров против Украины‟ высказал правовую позицию, согласно которой, для продолжения содержания под стражей должны быть исключительно весомые причины. „При этом тяжесть преступления и серьёзность обвинения не могут являться достаточными причинами для содержания под стражей на протяжении довольно длительного срока‟. Я считаю, что почти год — это уже достаточно длительный срок», — отметил журналист.
Скворцов отметил, что подобные «продления» содержания под стражей делаются украинским судом автоматически, что является вопиющим нарушением прав человека.
«„Также не допускается каждый раз при рассмотрении содержания под стражей использовать идентичные или стереотипные формулировки, автоматически продолжать содержание под стражей‟ (дело „Лисовский против Литвы‟ от 02.05.2017 года), а мы видим автоматические формулировки, идентичные во всех ходатайствах, включая последнее. „Должны быть убедительно продемонстрированы конкретные факты дела для того, чтобы оправдать дальнейшее содержание под стражей‟ („Илийков против Болгарии‟ 26.07.2001 года). „Необходимо должным образом оценить наличие рисков, которые оправдывают содержание под стражей конкретными обстоятельствами, а не абстрактными формулировками... всецело учитывая индивидуальные обстоятельства обвиняемого‟ („Бузаджи против республики Молдова‟ от 05.07.2016 года). Такими „индивидуальными обстоятельствами‟ прошу считать тот факт, что я болею в тюрьме больше, чем бываю здоров. И никаких надежд на улучшение здоровья нет по той причине, что стены постоянно влажные, конденсат просто течёт по стенам, батареи настолько „тёплые‟, чтобы просто не лопнуть при морозе», — довёл до сведения суда политзаключённый.
Дмитрий Скворцов обратил внимание суда и на тот факт, что он не очень здоровый человек и условия содержания в тюрьме не позволяют ему надеяться на то, что он сможет дождаться хотя бы грамотно составленного обвинительного приговора.
«Мы укладываемся во влажные постели и просыпаемся во влажных постелях. Всё заплесневевшее, всё зелёное, всё зелёное насквозь — подушки, матрацы, стены... это счастье выехать на судебное заседание и здесь просто подышать сухим воздухом. Вы, может быть, и такого счастья не знаете — немного подышать сухим воздухом. Поэтому, если вы, конечно, не против, чтобы я дотянул до приговора, прошу дать мне возможность хотя бы подлечиться дома, назначив мне домашний арест», — рассказал на суде журналист.
Адвокаты Скворцова уже не раз отмечали, что подобное содержание заключённых европейским гуманитарным правом приравнивается к пыткам. В прошлом году директор итальянского Института Милотона Фридмана Алессандро Бертольди в своём письме, направленном в комитет ООН по правам человека, ЕСПЧ, Международную амнистию и Ватикан, назвал аресты Скворцова и ему подобных узников совести «немыслимыми для демократических стран беззакониями... жертвами которых становятся, в частности, журналисты, имеющие альтернативные, отличные от властной, позиции и взгляды на происходящие события». В данном деле, как и во многих других, сфабрикованных СБУ, нарушены основополагающие принципы международного права в области прав человека, свободы слова, совести и вероисповедания, а также Конституция Украины. В частности, речь идёт о нарушении Всеобщей декларации прав человека (статей 18—21, санкционирующих конституционные свободы, а также духовные, общественные, политические свободы, такие как свобода мысли, мнения, их выражения, религии и совести, свобода объединения, а также получения и распространения информации и идей через любые средства массовой информации).
Однако, в очередной раз ни доказательства защиты, ни факты, изложенные самим политзаключённым, не оказали никакого воздействия на судей. Что интересно, судьи в совещательной комнате совещались на... русском языке! Поэтому Скворцов не удержался и воскликнул: «Що це за недержавна мова лунає в святих стінах українського суду?!» («Что это за не государственный язык раздаётся в святых стенах украинского суда?!»). Вряд ли судьи собирались отпустить православного журналиста на домашний арест, но, видимо, свою роль сыграла и его дерзкая реплика. Тем более, что Дмитрия Скворцова арестовали за статьи и материалы в защиту канонического православия Украинской православной церкви, русской культуры и русского языка. И хотя преследования гражданина за его религиозные взгляды также противоречат Всеобщей декларации прав человека (ст.2 и ст.18), сегодня мы видим, что президент Украины Зеленский и его камарилья давно растоптала все законы.
Итак, политзаключённый, православный журналист Дмитрий Скворцов, который вот уже год находится в украинских застенках, получил продление своего срока предварительного содержания ещё на два месяца. И так украинская судебная система может мурыжить гражданина бесконечно. Правозащитники не раз предлагали обменять журналиста кого-нибудь из военнослужащих ВСУ, но пока никакого сдвига в этом вопросе нет. Повезло обменять лишь умиравшего в тюрьме поэта и писателя Яна Таксюра. Его обменяли по личной просьбе Патриарха Московского и всея Руси Кирилла. Дождётся ли Дмитрий Скворцов такой милости?
