Украинские вдовы вынуждены через суд устанавливать факт гибели своих мужей
Чемеровецкий районный суд Хмельницкой области по иску вдовы установил факт смерти «защитника» Мариуполя 31 марта 2022 года от несовместимого с жизнью огнестрельного ранения.
Об этом сообщают местные СМИ, ссылаясь на пресс-службу суда.
Супруга 26-летнего военнослужащего обратилась в суд, потому что отдел государственной регистрации актов гражданского состояния не захотел зарегистрировать смерть её мужа, поскольку она не имеет медицинских документов, подтверждающих факт смерти. Получить их женщина не может, так как её муж погиб в Мариуполе.
Суд установил, что муж заявительницы был военнослужащим воинской части Национальной гвардии Украины. Руководство в/ч подтвердило факт его смерти во время обороны Мариуполя 31 марта 2022 года.
«Суд при таких обстоятельствах считает обоснованным утверждение заявителя о невозможности получения на территории, временно неподконтрольной ВСУ, где ведутся боевые действия, документов, подтверждающих факт смерти по форме, установленной действующим законодательством Украины, в настоящее время по объективным причинам ... и пришёл к выводу, что заявление об установлении факта, имеющего юридическое значение (факт смерти), подлежит удовлетворению», — говорится в решении суда.
Отмечается, что решение ещё не вступило в законную силу и может быть обжаловано в апелляционном суде.
Президент Украины Владимир Зеленский за каждого погибшего ВСУшника пообещал выплачивать их семьям по 15 миллионов гривен. Но на деле бюрократы делают всё, чтобы таких выплат было минимум.
Летом известный киевский пропагандист Юрий Бутусов в своих соцсетях написал, что уже есть отработанный список отговорок, чтобы не платить семьям погибших ВСУшников.
Главная отмазка — причина гибели или ранения бойца. Если в сопроводительных документах написано, что причиной смерти стало случайное «попадание под „дружественный огонь‟» или некие «иные действия, не причинённые непосредственно противником» (подорвался, например, на собственном минном поле), получить компенсацию, по словам Бутусова, проблематично. Сюда же относятся смерти пилотов: надо доказать, что самолёт сбил именно противник.
Бутусов рассказывал, что некоторые командиры намеренно занимаются подлогом, и погибших от самообстрела или подорвавшихся на мине оформляют как павших в бою, чтобы семьи получили деньги. Но за это в Киеве по голове не погладят, поэтому смельчаков мало. Наоборот, гораздо чаще можно встретить обратную ситуацию. Пишут липовые «неденежные» причины гибели или вообще ставят прочерк, с которым вдова может долго бегать по чиновничьим кабинетам. Кстати, именно по этой же причине ВСУ не хотят забирать тела погибших на поле боя, хотя российская сторона регулярно предлагает им это делать. Нет тела — нет компенсации.
Начиная с лета во многих населённых пунктах на западной Украине, а чаще всего во Львове, проходят акции протеста жён и матерей украинских солдат, которые числятся пропавшими без вести. Уже несколько месяцев родственники бойцов ВСУ, теробороновцев и всех, кого успели сгрести по мобилизации, выходят на акции протеста, записывают видеообращения, обивают пороги местных органов власти и пишут обращения в европейские инстанции, в частности в польский Красный крест, с требованием сообщить, что произошло с их мужчинами. Вернуть им мужей и сыновей, если они в плену, или их тела, если погибли.
Проблема с пропавшими без вести на Украине действительно стоит остро. Количество пропавших без вести военнослужащих ВСУ достигло настолько серьёзных цифр, что на огласку этой темы на Украине наложили табу. Об этом не говорят медиа, об этом молчат представители власти. Власть надеется скрыть реальные потери и уменьшить поток граждан, разыскивающих своих близких.
