The Economist (Великобритания): Америка разворачивает новые экономические вооружения, чтобы укрепить свою власть
Когда Дональд Трамп обосновался в Овальном кабинете, он пообещал вернуть Америке былую мощь. Как выяснилось, говорится в статье, его план заключался в том, чтобы превратить в оружие экономические рычаги давления. Сейчас мир видит, какими огромными силами может оперировать эта сверхдержава, когда ее не сдерживают никакие правила и соглашения с союзниками.
30 мая, после конфликта на почве миграции, президент пригрозил ввести пошлины на товары из Мексики. Рынки пошатнулись, и мексиканская делегация бросилась в Вашингтон, чтобы молить о мире. Днем позже были отменены льготные торговые условия для Индии. Обычно воинственно настроенное правительство этой страны не стало вступать в борьбу и пообещало сохранить «крепкие связи». Вскоре с повышением пошлин столкнется и Китай, а его телекоммуникационный гигант «Хуавэй» (Huawei) лишился своих американских поставщиков. Авторитарные лидеры страны в ярости, но тем не менее второго июня они все еще настаивали на «диалоге и переговорах». Ужесточение эмбарго в отношении Ирана, введенное несмотря на возражения со стороны Европы, душит его экономику.
Президент Трамп, должно быть, смотрит на все это с удовлетворением. Никто больше не относится к Америке легкомысленно. И враги, и друзья знают, что она готова использовать весь свой экономический арсенал, защищая собственные интересы. Америка прибегает к новой тактике хладнокровного балансирования на краю войны и к новым видам оружия, пользуясь своим положением нервного центра мировой экономики и не давая потокам товаров, идей, информации и денег свободно проходить через границы. В ком-то этот образ мощной сверхдержавы 21 века вызывает энтузиазм. Но такое поведение может спровоцировать кризис, ведь оно ставит под сомнение самый ценный актив Америки — ее легитимность.
Возможно, вы думаете, что влияние Америке обеспечивают ее 11 авианосцев, 6 500 ядерных боеголовок или ее якорная функция в МВФ. Но кроме этого она еще и центральный узел в деловой сети, лежащей в основе глобализации. Эта сеть фирм, идей и стандартов отражает и приумножает возможности Америки. Хотя в эту систему и входят товары, идущие через снабженческие цепочки, в основном ее составляющие нематериальны. Под контролем Америки или у нее на территории находится более 50 % межгосударственных ресурсов, необходимых для реализации бизнес-проектов, венчурных капиталов, телекоммуникационных систем, лучших университетов мира и фондовых активов. Примерно 88 % всех валютных сделок в мире осуществляются в долларах. Повсеместно на планете постоянно используются карты «Виза», в долларах выставляются счета, люди спят рядом с устройствами с чипами «Квалькомм» (Qualcomm), смотрят «Нетфликс» (Netflix) и работают в компаниях, куда инвестирует средства «БлэкРок» (BlackRock).
Иностранцы идут на все это, потому что в конечном итоге им это выгодно. Может, и не они устанавливают правила игры, зато они получают доступ к американским рынкам и могут рассчитывать на справедливое отношение к себе, наравне с американскими фирмами. Глобализация и технологии сделали эту сеть еще более мощной, хотя доля США в мировом ВВП и уменьшилась с 38 %, которые были в 1969 году, до сегодняшних 24 %. Китай пока не может с ними конкурировать, хотя его экономика по размеру и приближается к американской.
Несмотря на это, Трамп и его советники убеждены, что нынешний миропорядок невыгоден для США, указывая на «ржавый пояс» страны и торговый дефицит. И вместо того, чтобы подражать относительно сдержанной тактике, к которой страна прибегала во время последнего торгового конфликта с Японией в 1980-х годах, они решили пересмотреть принципы функционирования экономического национализма.
Во-первых, вместо того, чтобы использовать пошлины в качестве средства достижения конкретных экономических уступок, они постоянно прибегают к ним для создания атмосферы нестабильности в отношениях с торговыми партнерами Америки. Цель, ради которой вводятся новые мексиканские пошлины — уменьшение числа мигрантов, пересекающих Рио-Гранде — не имеет ничего общего с торговлей. И это идет вразрез с духом Соглашения о свободной торговле между США, Канадой и Мексикой (USMCA), которое Белый дом подписал всего шесть месяцев назад и которое должно заменить Североамериканское соглашение о свободной торговле (NAFTA) (Конгресс его еще не ратифицировал). Наряду с этими крупными столкновениями, постоянно случается и множество мелких конфликтов. Чиновники борются с иностранными стиральными машинами и импортом хвойных пиломатериалов из Канады.
Во-вторых, сфера подобной деятельности больше не охватывает лишь физические товары — как оружие США теперь использует и свои связи в мире. Непосредственные враги страны, такие как Иран и Венесуэла, становятся объектами еще более суровых санкций: в прошлом году в черный список было добавлено полторы тысячи человек и организаций — рекордное количество. Остальному миру приходится приспосабливаться к новому режиму в области технологий и финансов. Был принят закон о запрете сделок с иностранными соперниками, связанных с покупкой и продажей полупроводников и программного обеспечения, а в прошлом году подписали закон об иностранных инвестициях в Кремниевую долину. Если фирма оказалась в черном списке, банки, как правило, отказываются иметь с ней дело и отключают ее от системы долларовых платежей. Это наносит им большой ущерб, что в прошлом году почувствовали на себе, например, Зэт-те-и (ZTE) и Русал.
Такие методы раньше обычно использовались в ситуации войны: легальные технологии, позволяющие контролировать платежные системы, были разработаны для охоты за «Аль-Каидой» (организация запрещена в России). Теперь «чрезвычайное положение» объявили в сфере технологий. Чиновники могут по своему усмотрению определять, что является угрозой. Хотя чаще всего они нападают на конкретные компании вроде «Хуавэя» (Huawei), другие тоже напуганы. Если вы управляете транснациональной компанией, разве вы можете быть уверены, что ваши китайские клиенты скоро не окажутся в черном списке?
Пока что ущерб для экономики Америки кажется небольшим. Пошлины вызвали агонию в экспортных узлах вроде северной Мексики, но даже если Трамп введет все пошлины, которыми он угрожал, налог на импорт составит всего 1 % от ВВП США. Его рейтинг общественного мнения сохранил свой уровень дома даже на фоне того, что в остальном мире он сильно упал. Его чиновники считают, что эксперимент по превращению экономических связей Америки в оружие только начался.
Но на самом деле счет все растет. Америка могла бы создать глобальную коалицию, чтобы заставить Китай реформировать экономику, но сейчас она уже утратила к себе расположение. Союзники, которые хотели бы заключить новые сделки с США, включая покинувшую ЕС Великобританию, теперь будут бояться, что один-единственный президентский твит может сорвать договор сразу после его подписания. И ответная реакция тоже уже началась. Китай составляет свой собственный черный список иностранных фирм. Кроме того, есть большой риск того, что случится какая-нибудь глупая ошибка, которая станет причиной финансовой паники. Только представьте, если Америка заблокирует китайские акции на один триллион долларов, которыми сейчас торгуют в Нью-Йорке, или отключит иностранные банки.
В долгосрочной перспективе деловая сеть под руководством Америки оказывается под угрозой. Уже есть намеки на мятеж — только трое из 35 европейских и азиатских военных союзников США пока согласились заблокировать «Хуавэй». Усилия по созданию конкурирующей глобальной инфраструктуры будут становиться все интенсивнее. Китай создает свои собственные суды для разрешения торговых споров с иностранцами. Европа экспериментирует с созданием новой платежной системы, чтобы обойти санкции против Ирана, которая со временем может быть использована и в других местах. Китай и, возможно, Индия будут стремиться положить конец своей зависимости от полупроводников из Кремниевой долины. Дональд Трамп прав в том, что экономическая сеть Америки дает ей огромную власть. Чтобы ее заменить, нужны десятилетия и огромные средства. Но если этим злоупотреблять, в конечном итоге можно все потерять.
