«Талибан» проводит избирательные репрессии, несмотря на миролюбивую риторику

Нью-Йорк Таймс сообщает, что у талибов имеется список лиц, которых они разыскивают для допроса и наказания. Издание отмечает, что боевики «арестовывают или угрожают убийством или арестом членов семей определённых лиц, если они сами не сдадутся «Талибану».

Тут, конечно, есть и определенный скепсис, связанный с тем, что американцы сегодня заинтересованы в негативной информации по «Талибану», особенно на фоне открытой недееспособности режима Гани, который был полностью подмандатным именно американцам. Уже в открытую и без политкорректности идет информация о дикой коррупции как самого Гани, так и всего его окружения, а история с вертолетом денег становится уже в какой-то степени мемом. В общем, психологически потребность в переводе стрелок, несомненно, есть.

С другой стороны, «Талибан» — победитель, и хотя в открытую делаются максимально миролюбивые заявления, на деле эксцессы неизбежны. А в отношении ряда деятелей режима Гани миролюбие проявлять будет крайне сложно, это касается в первую очередь сотрудников тайной полиции и спецслужб, которые, конечно, вряд ли могут рассчитывать на прощение и амнистию. Впрочем, это риски и издержки профессии, сомнительно, что даже в самой цивилизованной стране к таким людям будет проявлен избыточный гуманизм после смены режима.

Кстати, заметно кардинальное отличие пропаганды «Талибана» от «Исламского государства». ИГИЛ делал упор на зрелищности террора, практикуя постановки казней, которые были предельно изобретательны и натуралистичны. Цель — посеять страх и ужас, что по мнению руководства ИГ, обессиливает врагов и минимизирует риски со стороны гражданского населения. Талибан, напротив, сводит репрессии к минимально публичным мероприятиям.

Скорее всего, здесь вопрос не гуманизме. Известный востоковед Георгий Мирский писал, что в исламском мире иракцы и алжирцы — две наиболее жестокие культуры, в которых насилие, причем показательное насилие является необходимым условием подчинения власти. Мягкая власть, провозглашающая идеи гуманного отношения, воспринимается с недоумением.

Афганцы же, несмотря на приверженность достаточно жестким нормам шариата, вписывают их в племенные кодексы, причем зачастую кодексы могут даже вступать в противоречия с исламскими нормами, но всё это давно растолковано местными учеными, которые нашли компромиссы в этих рассогласованиях. Афганистан — трайбалистская культура, огромное количество местных племен и родов просто вынуждены находить механизмы согласования интересов, а потому прощение вчерашнего врага — дело обычное. Враг — тот, кто смотрит на тебя через прицел. В остальных случаях возможны любые варианты.

Разница в культурах — серьезное основания для столь кардинального отличия в подходах. Плюс «Талибан» сейчас, как победитель, заинтересован в переходе к мирному управлению, а значит — как минимум вербально он должен декларировать мягкие подходы даже к побежденным.

Это всё никак не исключает неизбежных стихийных или вполне проектных репрессий, но вряд ли на данном этапе талибы заинтересованы в эскалации насилия. Другой вопрос, если им не удастся замирить своих противников — тогда риторика и действия вполне могут и поменяться.