Стратегия США: Превратить Россию в продажную Польшу?
В большой геополитической игре Польша всегда была и остается в ЕС «троянским конем» США. Польской элите, обласканной американцами, ставилась задача не допустить стратегического альянса между Европой и Россией.
И Польша все эти годы надежно служила интересам американцев: занимала вместе со странами Балтии самую русофобскую позицию, формировала с ними «санитарный кордон» из прибалтийских государств и Украиной в целях изоляции России и недопущения формирования экономического и политического альянса между ЕС и Россией.
Сегодня перед США стоят уже другие задачи: там с тревогой наблюдают за формированием стратегического партнерства между Россией и Китаем. Причем к ускоренному сближению двух стран приложила руку непосредственно администрация Трампа. Заветы опытнейшего политика и бывшего госсекретаря Генри Киссинджера не приняты во внимание: он всю свою жизнь положил на то, чтобы не допустить альянса между в то время СССР и Китаем. И блестяще выполнил свою задачу, о чем подробно писал в своей книге «О Китае».
Однако сегодня, похоже, Белый дом вновь решил применить опыт бывшего госсекретаря США и попытаться помешать союзу России и Китая. Но обо всем по-порядку.
Когда Дональда Трампа в ходе предвыборной кампании называли «изоляционистом», далеко не все понимали суть данного термина. Изначально команда Трампа и стоящие за ним элиты рассчитывали сократить активность на внешнеполитическом направлении, снизить градус напряженности в отношении целого ряда стран, сконцентрироваться на решении внутриполитических проблем, а затем, уже усилившись, демонтировать глобалистские структуры и заново начать реализовывать политику американского доминирования на международной арене.
Впрочем, с самого начала этот план пошел под откос. Ключевая причина в том, что Трамп оказался под сильным внутриполитическим давлением. Чтоб встроиться в американский истеблишмент, он был вынужден проводить более жесткий по сравнению с Обамой внешнеполитический курс. Сам Трамп в ходе апрельской встречи с президентами балтийских республик заявил, что «никто не был более жестким по отношению к России, чем мы [новая администрация]». Также, вопреки обещаниям, США при Трампе наращивают военные контингенты в Афганистане, Ираке, Сирии, Восточной Европе.
Тем не менее, в определенной степени право называться «изоляционистом» Трамп заслужил. Речь идет о том, что своими действиями Трамп разрушает трансатлантическое единство, а также настраивает против себя Китай, Турцию, Индию, Иран. Если Трамп продолжит со свойственной себе экспрессией разрушать архитектуру мировой экономики и безопасности, пускай далеко несовершенную, то впору будет говорить о том, что США движутся в сторону международной изоляции.
Многие задаются вопросом, зачем Трамп в последнее время делает реверансы в сторону России: он предложил своим партнерам вернуть РФ в «Большую семерку» и даже заявил, что Крым принадлежит России. Какую цель преследуют все эти громкие заявления? Ответ напрашивается один: Вашингтон опасается складывающегося альянса Москвы с Пекином и пытается притормозить, а то и вывести Россию из разряда стратегического союзника Пекина и склонить к той или иной форме сотрудничества с Вашингтоном в противовес Пекину.
Напомним, что с приходом Трампа в Белый дом КНР была объявлена ключевым соперником США на международной арене. В отличие от Китая, те вызовы, которые Россия бросает американским интересам, куда менее существенны. США серьёзно обеспокоены увеличением военно-политического и экономического влияния Пекина в Азиатско-Тихоокеанском регионе, милитаризацией Южно-Китайского моря, трансевразийским проектом Новый Шелковый путь, китайской внешнеторговой и инвестиционной экспансией в мире. Введение пошлин на множество китайских товаров, усилившиеся обвинения КНР в нарушении прав интеллектуальной собственности – лишь первый «пробный шар» Вашингтона. Но США ныне находятся далеко не в той форме, чтобы противостоять одновременно и КНР, и РФ, особенно при ухудшении отношений с Евросоюзом, поэтому перетянуть на свою сторону Москву – весьма прагматичный шаг.
С одной стороны, вышеуказанные планы Трампа, учитывая компрадорскую сущность российских элит, нельзя назвать не реализуемыми. По мнению известного российского эксперта Дмитрия Евстафьева, нынешнее российское правительство «стремится дожить до того момента, когда тем или иным образом экономическая ситуация вернется к «нормальности» и восстановится та схема отношений с Западом, которая позволяла подключаться к внешним механизмам экономического роста». Во имя примирения с Западом, снятия санкций, получения гарантий сохранения зарубежных активов и права войти в «клуб избранных» часть российской элиты готова пожертвовать стратегическим альянсом Москвы с Пекином.
С другой стороны, у Трампа очень мало «плюшек» для РФ, которыми можно соблазнить официальную Москву и добиться сокращения контактов с Пекином. Вопрос американских санкций для российской экономики принципиальным не является. Куда более значимыми являются санкции европейские, но, во-первых, их уже научились обходить все заинтересованные стороны, а, во-вторых, в ЕС все громче звучат голоса о необходимости снять антироссийские ограничения. К тому же, объективные экономические интересы США, к примеру, в части экспансии на европейский газовый рынок толкают Вашингтон на путь дальнейшей санкционной конфронтации с РФ, проектирующей «Северный поток – 2». Лидером же в области высоких технологий США уже не являются, да и явно не будут делиться ими с РФ.
Говоря о политических моментах российско-американских отношений, то никакой «Большой сделки» ни по Украине, ни по Сирии быть не может в принципе, как минимум в обозримой перспективе. Внутри Украины имеется консенсус элит относительно невыполнения Минских соглашений, который невозможно сломать извне, а прекращение боевых действий в Сирии невозможно без учета интересов Турции, Ирана, Израиля, Саудовской Аравии.
Нынешние предложения Трампа, пожертвовать Пекином ради отношений с Западом, были бы актуальны лет 12-15 назад – до Мюнхенской речи Путина (который, мало кто помнит, начинал свое правление как умеренно прозападный президент), вооруженного конфликта в Южной Осетии, киевского Евромайдана, продолжающейся информационной войны и прочего. На сегодняшний день вероятность распада российско-китайского альянса существует лишь на бумаге. Слишком уж много точек соприкосновения у РФ и КНР и слишком сильна политическая турбулентность в мире, чтоб одномоментно менять стратегический вектор.
Помимо политических аспектов сотрудничества, Россия важна для Китая в качестве поставщика минерально-сырьевых ресурсов для растущей экономики и поставщика вооружений в условиях закрытого для Китая западного оружейного рынка. Для России Китай – не просто рынок сбыта, но и важный партнер по целому ряду интеграционных проектов (ШОС, БРИКС, НШП), который выступает в качестве одного из гарантов безопасности российского «мягкого подбрюшья» на юге, т.е. постепенно исламизирующихся среднеазиатских республик.
Пока Америка и Европа выясняли отношения по поводу ввозных пошлин на сталь и алюминий, Россия и Китай договорились о совместном газовом проекте в Арктике, строительстве «Росатомом» двух энергоблоков Тяньваньской АЭС и демонстрационного реактора на быстрых нейтронах, а также анонсировали создание экономического суперсоюза – Евразийского экономического партнерства. Важен и тот факт, что между Китаем и Россией ныне практически нет спорных вопросов – разве что соперничество за влияние в Центральной Азии и продажа российских вооружений не самым дружественным Пекину Индии и Вьетнаму. В отличие от советских времен, когда между СССР и КНР случались даже приграничные вооруженные инциденты, нынешние Россия и Китай не конкурируют на идеологической основе – как ранее, когда пытались перетянуть в свой лагерь страны третьего мира, выбравших социалистический путь развития.
Собственно, российско-китайский альянс в ближайшие годы имеет все шансы на укрепление и расширение направлений сотрудничества. Едва ли «хитрый план Трампа» превратить Россию в «продажную Польшу» имеет шансы на успех, чтобы помешать формированию отношений стратегического партнёрства с Китаем.
