Россия взялась за Белоруссию, как когда-то Московское царство за Украину

Телеграм-канал «Высокая порта» верно подметил и провёл аналогию между тем, что сегодня происходит с Белоруссией, и историей взаимоотношений гетманщины с Московским царством.

Сценарий, разворачивающийся сейчас в Белоруссии, до боли смахивает на сценарий постепенного переваривания Украины (Гетманщины) Московией. Украина ведь не сразу превратилась в московскую провинцию. Изначально казаки рассматривали свои отношения с Москвой как почти равноправные: скажем, предлагая царю свою присягу, они выдвинули список условий — царь должен был сохранять старые казацкие права и привилегии. То есть они вовсе не намеревались записаться в царские холопы, а видели царя своим сюзереном, конституционным монархом. Тем не менее, в итоге они оказались именно что холопами. Как так вышло?

Главная причина состояла в следующем. Как сформулировал М. Н. Покровский, правители Украины, казацкая старшина, выдвигали по отношению к Москве два взаимоисключающих требования:

1) не вмешивайтесь в наши внутренние дела

2) защитите нас от наших внутренних врагов.

Да, теоретически гетманы и полковники хотели сохранения независимости. Но в конфликтах с собственными подданными они из раза в раз прибегали к московской помощи и защите — благо, московские войска стояли совсем рядом, в Путивле. Ну а пользоваться чьей-то защитой и сохранять от него независимость — логически невозможно.

Уже преемник Хмельницкого гетман Выговский бил царю челом, чтобы тот провёл среди казаков перепись и не давал всякой черни записываться в казаки. Идея посылать по украинским городам московских воевод ему тоже очень понравилась: «Этим в войске бунты усмирятся... изволил бы великий государь послать в войско запорожское своих воевод и ратных людей для искоренения своеволия». Мысль понятна — сам гетман справиться со своеволием не может, вот и приходится звать на помощь московских ратных людей.

Ну а к временам Брюховецкого Украина стала просто царской провинцией. Став гетманом, он в первую очередь попросил у царя выделить ему личную гвардию из московских людей: «Без таких людей мне никакими мерами быть нельзя в шаткое время — меня уже раз хотели погубить, да сведал вовремя». Ради личной власти и богатства Брюховецкий готов был сдать что угодно и кого угодно, все казацкие права и привилегии, включая и церковную автономию — так, Брюховецкий предложил, чтобы киевским митрополитом стал «святитель русский из Москвы».

В общем, мысль ясна. В тот момент, когда правитель А попросил у правителя Б ратных людей, ну или по нынешним временам ОМОНа для защиты от собственных подданных, его страна уже не может считаться независимой. Да, внешние атрибуты суверенитета могут сохраняться ещё долго, но по сути они превращаются в фикцию, мыльный пузырь, который лопнет при первом же столкновении с реальностью.