Российская экономика споткнулась о геополитику
Резкое ослабление рубля вызвало бурную дискуссию на тему поиска виновных в случившемся. Кто-то призывал наказать Центробанк за повышение ставки. Другие кивали на спекулянтов и паникеров - от банков до простых граждан, избавляющихся от дешевеющего рубля. Но все это только верхушка айсберга.
«А зачем нам самим шить»
В начале двухтысячных годов экономическая модель России была окончательно сориентирована на экспорт сырьевых товаров. Это факт, который прочно «засел» в статистике внешней торговли. К примеру, в период 2001-2011 годов, благодаря хорошей конъюнктуре на внешних рынках, Россия стабильно наращивала экспорт энергоносителей, металлов, древесины, пшеницы и других товаров. За это десятилетие при возросшей в 5 раз цене на нефть и в 3,5 раза на газ, а также за счет роста цен на основные металлы и химическую продукцию, совокупная стоимость годового экспорта России выросла со 103 млрд. до 524,5 млрд. долларов.
Экспортные успехи позволили забыть о бюджетном дефиците, а также cформировать внушительные резервы, достигавшие в январе 2013 года 537,6 млрд - выросшие за 10 лет в 11 раз. Вместе с резервами, с поправкой на события 2008 года, росли доходы населения, потребление и сбережения. Но у головокружительных успехов нашей экспортной модели была и обратная сторона - все эти годы стремительно рос объем импорта.
Причем импорт быстрыми темпами замещал отечественное производство - от потребительских товаров, до станков и разнообразного оборудования. О побочном эффекте экспортно-сырьевой модели красноречиво свидетельствует товарная структура внешней торговли России. Возьмем одну важную не сырьевую статью экспорта. По итогам 2013 года экспорт машин, оборудования и транспортных средств составил 5,4% от общего объема экспорта, сократившись по сравнению с 2000-м годом на 3,4%. За аналогичный период увеличился импорт по данной группе - с 31,4% в 2000 г. до 45% в 2013 г. При этом в структуре экспорта стабильно увеличивалась доля минеральных ресурсов, с 53,8% - до 71,4% за аналогичный период.
В этот период извлечение природной ренты становится главной движущей силой роста ВВП. Исчерпывающий ответ на вопрос, почему при этом допускалось неуправляемое замещенее отечественных товаров импортом, в одном интервью дал первый министр финансов Российской Федерации Егор Тимурович Гайдар: «А зачем нам самим шить, вот у меня французский костюм…очень хороший. будем покупать готовые». Таким образом, вопрос обеспечения различными товарами, которых либо у нас не было вовсе, либо они уступали по различным характеристикам, был решен по-гайдаровски просто.
Экспертная и научная общественность в последние годы выдала массу критических отзывов относительно подобной модели экономического развития. Конечно, нельзя отрицать, что подобная политика позволила сгладить наболевшие социально-экономические проблемы: доступность потребительских товаров в эти годы выросла в разы. После полуголодных девяностых, в стране наконец-то утвердился средний класс. Условно, это широкий слой граждан, получивших возможность приобрести собственный автомобиль, съездить за границу, купить новый телевизор и тому подобное. Относительная стабильность цен и доходов позволила многим приобретать жилье в ипотеку.
Исходя из реалий «золотого десятилетия», государству особо не нужно было вмешиваться в экономику, ибо все шло само собой - растущий мировой спрос на сырьевые товары рождал соответствующее предложение российских компаний. Оставалось только констатировать неплохой экономический рост, накапливая резервы на случай непредвиденных обстоятельств. И, вполне логично, что денежно-кредитная политика должна была соответствовать духу действующей экономической политике. Что требовалось от Центробанка в таких условиях? - контроль за соответствием денежной и товарной массы - таргетирование инфляции с помощью денежной эмиссии и банковской ставки процента.
В новых геополитических условиях
Надо отметить, что многие все еще рассчитывают на скорое выздоровление мировой экономики, а следом и российской. Они проводят параллель с 2008 годом. Мол, тогда удалось решить проблемы ликвидности российских банков и компаний через вливание средств резервов. Удалось стабилизировать рубль, а следом вновь начался рост цен на нефть и все вернулось ну круги своя.
Однако оптимисты забывают, что к сугубо экономическому фактору в 2014 году подключился глобальный политический фактор. Это одно из ключевых различий с кризисами 1998 и 2008 годов. Даже конфликт с Грузией нельзя сравнить по масштабу внешнеполитических последствий с тем, что происходит сегодня.
Кризис ликвидности, который в 2008 году застал российскую экономику с колоссальным внешним корпоративным долгом, вынудил государство использовать накопленные золотовалютные резервы. Так, максимальный объем ЗВР в августе 2008 достигал 596, 5 млрд. долларов. Минимальное значение было достигнуто в мае 2009 года - 383,7 млрд. На пике кризиса «сгорело» 212, 7 млрд. долларов. Однако помимо резервов, которые использовало государство, российские банки и компании вновь вернулись к практике заимствования денег за рубежом. Особенно быстро наращивали внешний долг частные компании. Их кредитная нагрузка выросла на 12 млрд за 2009 год, в то время как отечественный банковский сектор выдал рублевых кредитов на сумму 3,9 млрд. долларов.
212 млрд. долларов ЗВР ушло на оздоровление экономики, но дальнейшее восстановление экономики происходило за счет внешних заимствований. Как видно на графике за четыре года, с 2008 по 2012 год, компании заимствовали порядка 78 млрд. долларов за рубежом. Сегодня же Запад, поступательно перекрывая доступ к внешним источникам финансирования, вынуждает нас рассчитывать исключительно на внутренние резервы. Это серьезно ограничивает пространство для маневра.
Понятно, что Вашингтон и Брюссель не откажутся от санкционной политики в отношении России и скорее всего санкции будут продлены в 2015 году, а возможно, даже усилены. Очевидно, что не ради того, чтобы «попугать» нашу страну, европейские фермеры терпят многомиллионные убытки от торговых ограничений.
Дело в том, что присоединив Крым, Россия бросила вызов всей действующей геополитической модели под американским лидерством. Такого не прощают. Поддержка Россией Донбасса лишь убедила Вашингтон и ЕС в том, что пришло время поставить Россию на место. Евросоюз недавно принял очередной пакет санкций против Крыма. И жестко выставил Кремлю условия снятия санкций: а) возврат Крыма б) полный отказ от поддержки Донбасса. Говоря проще, это означает полную капитуляцию.
Падение цен на нефть
На руку Западу играет и происходящее на мировых рынках. Эпоха дорогой нефти подошла к концу. Цены на нефть и другие сырьевые товары, достигнув пика в 2011-2012 годах, с тех пор плавно снижаются. В 2015-2016 годах Всемирный банк прогнозирует цену на нефть в диапазоне 70-80$. Таже согласно прогнозу ВБ, в 2015 году мировой экономический рост замедлится на 0,2%.
Наблюдаемый сегодня перегрев мировой экономики, прежде всего ударяет по странам, национальные экономики которых слабо диверсифицированы, ориентированы на экспорт сырьевых товаров и товаров низкой степени передела. Россия не исключение. Падение цен на нефть чревато сокращением экспорта и бюджетных поступлений. Это приводит к девальвации рубля и удорожанию импорта. Как было отмечено выше, в последние 14 лет шел процесс замещения отечественных товаров импортными: готовых товаров, полуфабрикатов и комплектующих, станков и производственного оборудования. То есть в такой ситуации мы получаем резкое удорожание широкой номенклатуры товаров, не только импортных, но и отечественных, производство которых критически зависит от импорта.
Оценивать возможные потери для России от ухудшения конъюнктуры на внешних рынка достаточно сложно. До определенного уровня удешевление национальной валюты играет на руку российской экономике: экспортеры получают дополнительные стимулы, дефицит бюджета сокращается. Но только до определенного момента. Очевидно, что здесь есть некий рубеж, пересекая который - положительные эффекты и незначительные потери могут обернутся резким падением экономики. Не стоит забывать, что до 70% в структуре экспорта занимает именно нефтегазовый экспорт, который дает более половины бюджетных поступлений.
Вернемся к Центральному банку России. После резкой декабрьской девальвации рубля на регулятор пришелся главный удар общественной критики. И совершенно справедливо, так как регулятор за благополучные годы спокойно почивал на лаврах и был застигнут кризисом врасплох. Центробанк показал, что у него нет профессионалов, способных работать в кризисных условиях.
Работа в обратной логике, когда экспорт сужается и напрашивается стимулирование внутреннего потребления - для них всегда было «Terra Incognita». В условиях геополитического противостояния с Западом, Центробанк продолжает действовать по-старинке, повышая процентную ставку в попытках остановить бегство капитала из рубля в иностранную валюту.
ЦБ может воздействовать на ситуацию только локально. Например, стабилизация рубля после падения 16 декабря это результат повышения ставки по свопам на межбанке, что немного охладило пыл спекулянтов. Но это всего лишь один инструмент, решающий конкретную проблему, а не воздействующий на корень всего «дерева» проблем.
Резюмируя описанное выше, системные проблемы можно свести к трем основным: 1. Запад намерен изолировать Россию от внешнего кредита, нарушив воспроизводство нашей экономики в формате экспортно-сырьевой модели 2. Стоимостной объем экспорта будет сокращаться по мере сохранения низких цен на нефть и другое сырье 3. Как следствие, это приведет к дефициту импорта.
Вероятное дальнейшее снижение цен на нефть до 50$ за баррель усилит 2 и 3 фактор, следовательно девальвация рубля может выйти из под контроля, а повышение в очередной раз процентной ставки или прочие меры ЦБ не будут играть никакой роли, потому что начнется массовое, паническое бегство из рубля.
Что можно сделать?
Понятно, что высокие цены на нефть не могли держаться вечно. Что импортозависимая экономика, при своей «фасадной» красоте, имеет критические ограничения. И рано или поздно в верхах должно было прозвучать слово «импортозамещение». Вопрос времени и обстоятельств…которые внезапно наступили. Логично, что на всякий пожарный случай должен быть механизм защиты от возможного резкого изменения мировой конъюнктуры. И этот механизм не должен сводится к монетарным мерам, работающим исключительно в благоприятной среде роста мирового спроса на сырье и, главное, в условиях относительной благосклонности стран блока НАТО.
Конечно же, России нужен механизм стимулирования реального сектора экономики, подразумевающий наличие глобальной стратегии, выработанной всеми экономическими ведомствами страны. В частности, должна быть понижена банковская процентная ставка, или, скажем, введена отдельная процентная ставка для реального сектора. Что плохого в том, чтобы дешевый рубль получили отечественные производители?
Однако все не просто. Так как в начале двухтысячных мы решили, что «сами шить ничего не будем», то разумеется поднимать сегодня многие отрасли фактически с нуля - дело затратное и долгое. Если еще раз посмотреть на структуру нашего экспорта, то масштаб новой индустриализации просто колоссальный. Безусловно, этим придется заниматься, потому что речь идет о выживании российского государства.
Но начать сопротивление сложившимся обстоятельствам нужно с того, что будет иметь быстрый результат. Один из вариантов - это продажа сырья не за валюту, а за российские рубли. Например, еще в августе 2014 года «Газпром нефть» договорилась продать на экспорт 80 тыс. тонн нефти в Европу с возможной оплатой в рублях. Выбор валюты не противоречит международной практике. В свою очередь, продажа нефти за рубли позволила бы увеличить спрос на российскую валюту, так как покупателю придется обращаться в российские банки и резервировать энное количество рублей под выполнение контракта. Это помогло бы Центробанку расширить рублевую эмиссию без инфляционных рисков.
Главный риск перехода к продаже нефти и газа за рубли - это риск утраты рынков сбыта. Но этого можно избежать. В любом случае, риски инерционного сценария преодоления кризиса - опора на внутренние резервы и борьба с инфляцией традиционными монетарными способами, в условиях экономической войны, которую нам объявил Запад, чревата гораздо худшими последствиями.
