Развалины общего мира – позор предательства или залог возрождения?
Когда политэмигранты Украины писали во многих изданиях и на сайтах, выступали на Круглых столах и конференциях о трагической ситуации с беженцами и эмигрантами из страны, захваченной нацистами, многие презрительно кривились: ишь, чего захотели, каких-то льгот, облегчения получения гражданства, легального статуса, позволяющего работать.
Да и некоторые наши собратья по эмиграции угодливо подхватили обвинения в адрес уехавших и не уехавших русских Украины, дескать, надеются на халяву, хотят, чтобы донецкий Ваня или Вася из Курска освобождал русских, захваченных марширующими бандеровцами в Одессе и Харькове, а эмигранты жаждут осесть в Первопрестольной или Крыму.
И мы, выдержавшие драки и побоища на площадях, тюрьмы и ямы СБУ, бои и бомбежки на Донбассе, должны смиренно оправдываться перед местными чинушами и начальниками, которые издевательски выдыхают нам в лицо: «Мы. Вам. Не должны!»
И вот это громогласное: «Мы. Вам. Не должны!» звучит и в коридорах ФМС, и в местных чиновничьих кабинетах, и со страниц изданий и из государственных учреждений.
Украинские беженцы – это не агрессивные здоровые амбалы, которые сегодня штурмуют вокзалы Германии и Швеции. Это не хорошо одетые брюнеты с айфонами, которые толпами слоняются на площадях Бремена и Ганновера, пристально рассматривая проходящих немок.
Украинские беженцы – это не пресыщенные обязательной государственной помощью арабы, которых сытно кормят и которым выдают карманные деньги на сигареты и кафе. Это незаметные и обычные люди, которых в толпе не отличить от любого российского гражданина. Никому ведь не заглянешь в душу, чтобы увидеть там боль и растерянность от потери жилья, близких, всего привычного уклада, который складывался годами. Не увидеть в их глазах отчаянье бездомности, когда с тоской вспоминаешь привычную комнату с родной занавеской, в которую невозможно вернуться.
Для проверки, я задаю многим вопрос: «Как вы думаете, сколько человек из Украины получило статус беженца, который гарантирует хоть какую-то социальную поддержку?»
Я думаю, никто не угадает. В СМИ гуляют разнообразные цифры в десятки и сотни тысяч человек. На сайте ФМС эту цифру можно откопать среди многих официальных документов. Внимание! На 31 декабря 2015 года в России на учете состояло 273 (двести семьдесят три!) человека в статусе беженца, а всего за два года статус беженца получили около 400 человек из Украины.
Да, еще 311 тысяч получили статус временного убежища. Но этот статус, который, кстати, у многих уже отбирают, уж никак не позволяет считать беженца нахлебником и дармоедом, объедающим российский бюджет, поскольку по нему вообще не положено никакой материальной помощи.
У всех возникает тогда вопрос, а почему же такое ничтожное количество получило статус беженца? На самом деле не только забота о российском бюджете руководила действиями чиновников, намертво перекрывших возможность получить бумажку с этими словами.
Просто у беженца невозможно потребовать обязательную регистрацию, т.е наличие жилья, напротив, ему эту регистрацию нужно предоставить, с него нельзя спросить справку о доходах, напротив, ему нужно дать необходимый источник существования.
Однако подавляющее большинство политических эмигрантов и беженцев не хотят никаких подаяний и подачек. Они хотят одного - дайте нам право законно, не пугаясь штрафов и депортации жить и работать в стране, чей язык и культуру мы считаем родными. Но бюрократическая машина обставила такими непреодолимыми заборами и барьерами это право, что прямым издевательством звучат простодушные упреки российских граждан, неосведомленных в жестоких реалиях: «А почему украинцы не хотят просто получить российское гражданство?»
Жестокие колеса бюрократической машины уже практически затянули активистов Партии регионов Романа Гриву и Александра Лаха, которых чуть было не экстрадировали на Украину по требованию украинской юстиции. Только благодаря непосредственному участию экс-премьера Украины Николая Азарова, члена Общественной Палаты Российской Федерации Георгия Федорова, этих людей удалось спасти от неминуемой гибели в застенках СБУ, хотя они провели немало месяцев в российских СИЗО, ожидая экстрадиции.
И Роману Гриве предоставили статус временного убежища после решения суда от отказе от экстрадиции, а Александру Лаху в аналогичной ситуации ФМС отказала, и он пока все еще продолжает пребывать в СИЗО города Москвы.
Недавно ко мне обратился и помощник Жилина, руководителя легендарного «Оплота». Его, активного участника Антимайдана, украинская прокуратура подала в розыск через Интерпол, как организатора «преступлений против Майдана». И вот его уже задерживают в России, и над ним тоже повисает угроза экстрадиции. Мы, конечно, надеемся, что уж в данном случае до экстрадиции не дойдет, но сам факт, что российская юстиция воспринимает требования Украины по выдаче политических противников режима, как законные и подлежащие рассмотрению, этот факт поражает.
Но особенно нас, политэмигрантов Украины, потряс трагический случай с заместителем Стрелкова с позывным «Батя».
Человек, героически прошедший Славянск, бои в Донецке, оказался в России. Будучи немолодым военным в отставке, он очутился в России без средств к существованию, столкнувшись с жестокой бюрократической машиной. Его тоже, наверно, обвиняли в инфантильном желании халявы, убивая словами : «Мы. Вам. Не должны!»
Он не смог получить не то что российское гражданство, ему было отказано даже в разрешении на временное проживание (РВП), и в отчаянье от безысходности и нищеты он выехал за пенсией на Украину, где был немедленно схвачен и оказался в подвалах СБУ.
С каким злорадством обсуждают эту трагедию на форумах украинских нацистов : «Вот, видите, вот ваш Русский Мир! Это к вам теперь обращаются русские чиновники, говоря, что вам никто ничего не должен!»
Когда мы в обсуждениях на Круглых столах и в статьях писали, что рано или поздно чиновничье равнодушие обернется катастрофой, мы все же надеялись, что природное русское участие и великодушие преодолеет жестокость миграционного законодательства.
Но сколько еще таких трагедий должно произойти, сколько людей должны быть ввергнуты в трясину отчаянья и безнадежности, чтобы было наконец принято правильное решение?
Необходимо срочно и незамедлительно создавать структуру, которая непосредственно должна заниматься проблемами бывших ополченцев, раненых в боях на Донбассе, активистов пророссийских организаций, политэмигрантов, выехавших под угрозой ареста и физического уничтожения.
Никакая общественная или волонтерская организация не может преодолеть чиновничьи рыбьи глаза, которые равнодушно и презрительно смотрят на горе людей.
Ну, и конечно, нужно преодолевать жестокую разобщенность и пропаганду зависти и неприязни к «понаехавшим».
Сейчас совершенно очевидно, что против нас, против России начата беспощадная война на уничтожение.
В этой войне невозможно победить, бросая обозы, отталкивая раненных и обливая презрением соратников, окруженных врагами.
Мы победим, если мы встанем плечом к плечу, прикрывая друг друга, если мы будем знать, что фраза «Русские своих не бросают!» - это не устаревший анахронизм, а необходимая составляющая нашей жизни и нашего общества.
