Расчёты и просчёты российской армии. Куда смотрел Генштаб ВС РФ?
События последних дней на украинском театре военных действий, мягко говоря, стали холодным душем для россиян. ВС РФ отошли на юге Харьковской области к границам ЛНР, то есть теперь к нашим российским рубежам. Отданы значительные по площади территории ДНР, которые уже принадлежат РФ. А сейчас наши войска отступают на севере российской Херсонской области. Мы потеряли, как минимум, пять населённых пунктов. Надеюсь, ничего не пропустил.
Всё, что мы наблюдаем в настоящее время имеет определённые предпосылки, не обращать внимания на которые, значит вновь и вновь повторять свои ошибки, наступать на одни и те же грабли. Чем это может закончиться — предугадать не сложно. Если не говорить об ошибках, то некоторые лица, забравшиеся на высоты военной власти, как бы не будут их замечать. И те, кто стоит над ними, также проигнорируют сначала одну оплошность, потом — другую, а так и до серьёзных проблем недалеко.
Военные эксперты и Минобороны нам долго рисовали красивую картинку про перемалывание украинских войск, выдавая вымысел за реальность, а специальная военная операция (СВО) идёт своим чередом, независимо от того, что рисуют нам на телеэкранах.
А теперь только факты. СМИ сообщили о снятии с должности бывшего командующего войсками Западного военного округа генерал-полковника Александра Журавлёва. Причём это было сделано в момент, когда российские войска очень быстро отступали на Изюмско-Балаклейском и Купянском направлениях, бросая технику и вооружения. Снят с должности и другой генерал — Геннадий Жидков. За провалы на харьковском фронте.
Реалии СВО
Возможно, здесь связи никакой. К тому же, глава Чечни Рамзан Кадыров обрушился с критикой на генерал-полковника Александра Лапина, обвинив его в провале оборонительной операции ВС РФ на юге Харьковской области. А этот военачальник, судя по всему, отвечает за центр боевых порядков ВС РФ, и его подчинённые были задействованы в качестве усиления, когда бойцы, предположительно, 20-й армии, Западного округа и ополчения Донбасса оставили свои позиции, располагавшиеся на Изюмско-Балаклейском рубеже и отступали за реку Оскол. Также резервы Центрального военного округа поддержали товарищей в боях за (уже российский) город Лиман. Который недавно благополучно был оставлен.
Выяснилось, что в северном секторе СВО войск на передовой было катастрофически мало. Фронт закрывали разрозненные опорные пункты. Например, один из участков фронта, протяжённостью примерно 3,5 км обороняли всего до 30 бойцов, это штатный мотострелковый взвод, которому согласно Боевого устава Сухопутных войск РФ, части третей, положено оборонять опорный пункт размером не более 300 м по фронту. Помимо этого, на передний край не было завезено в достаточном количестве боеприпасов и средств связи, на что в своём телеграм-канале указал Рамзан Кадыров. И наблюдалась, мягко говоря, частичная потеря управления. Солдаты проявляли чудеса храбрости, но воевать, не получая приказов свыше, и тем более без боеприпасов, согласитесь, весьма проблематично.
Об этом рассказал эксперт, попросивший сохранить анонимность. По его словам, ВСУ применили здесь новую тактику, наступая рассредоточенными боевыми порядками, которые состояли из самостоятельно действовавших моторизованных взводов, имевших средства ориентирования на местности, блоки сетевого управления войсками и надёжную, защищённую связь. Те из них, что натыкались на российские опорные пункты, сразу же предавали информацию украинской артиллерии, и та немедленно приступала к огневой обработке позиций россиян. Большинство таких взводов просто проходили вглубь нашей обороны, не встречая никого на пути.
В конце концов, и вышла следующая картина: наши войска, отяжелённые гражданскими беженцами, вытягивались в длинные колонны и отходили под обстрелом противника, который двигался справа и слева от них. Та же тактика наступления применялась ВСУ при штурме Лимана. Что касается генерала Лапина, к нему тоже есть масса вопросов. Главный — где это он научился воевать, атакуя сильно укреплённые позиции противника строго в лоб? Если его принуждают к этому старшие начальники, пусть так и скажет.
Сейчас в южном секторе спецоперации ВСУ наступают сразу на нескольких направлениях. Но наибольшего успеха они достигли, продвигаясь вдоль правого берега Днепра силами трёх бригад: 17-й отдельной танковой, 60-й отдельной пехотной и 128-й отдельной горно-егерской. Понятно, что в качестве бронированного кулака используются танки 17-й бригады. Здесь украинцы атакуют иначе, чем на юге Харьковской области, поскольку там есть леса, а на этом участке — степной ландшафт. ВСУ несут огромные потери, значительную часть времени они посвящают эвакуации своих раненых и погибших, россияне этому не препятствуют. Как ни странно, но в южном секторе наши боевые порядки выглядят так же, как и на севере. Войск на переднем крае катастрофически не хватает. А ведь и Киев, как выяснила разведка, особо не скрывал своего наступления под Херсоном. Значит, сюда должны были перебросить силы с других участков фронта. Похоже, что в Генштабе ВС РФ вообще решили, что украинцы блефуют и наступать не собираются.
По информации, полученной из надёжного источника, буквально за короткое время до объявления частичной мобилизации, ВС РФ провели ротацию войск на фронте. Передний край был сильно ослаблен, а замена так и не пришла. Причина проста — значительная часть контрактников уволилась из армии (успели аккурат до объявления мобилизации). Понятно, что в ходе мобилизации их всех вернут в строй, но на это понадобится дополнительное время.
Извечное — кто виноват?
Мы видим явные недочёты в военном планировании. А это недоработка Генштаба, который, кстати, накануне подвергся жёсткой прямой критике со стороны Рамзана Кадырова, косвенной критике со стороны Евгения Пригожина. Нарекания в адрес главного органа управления ВС РФ высказывают в нелицеприятной форме многие военные эксперты. Более того, последние указали на недочёты в военном строительстве и в ненадлежащей подготовке к специальной военной операции, что вылилось в проблемы с самого её начала.
Одно из главных правил военного искусства гласит, что полководцу нельзя распылять свои силы, наоборот надо собирать их в кулак и громить противника, создавая численное преимущество в нужном месте в нужное время.
Начнём с того, что группировка российских войск, начавших СВО, была неоправданно мала. Генштаб ВС РФ явно недооценил противника. Ввод войск в зону СВО проходил как-то странно. Генштаб ВС РФ разделил свои малые силы на множество частей и практически размазал их по огромному пространству, или, если хотите, по фронту, протяжённостью более 2500 км. Не была проведена должная разведка и необходимая по случаю массированная огневая подготовка в начальной стадии СВО. Надо было нанести максимальный урон противнику: уничтожить живую силу и боевую технику в местах постоянной дислокации, превратить в пыль и прах арсеналы, места хранения боевой техники и запасов ГМС, оборонные предприятия, ТЭС, транспортные узлы, основные дороги и ключевые сооружения на коммуникациях. Лишить врага связи, в полном понимании этого слова, погрузить его во тьму средневековья. Оставить его без системы ПВО. Вместо этого Генштаб ограничился точечными ударами крылатыми ракетами и удовлетворился минимальными результатами.
Во-первых, группировку надлежало увеличить как минимум вдвое, а то и втрое. Во-вторых, вместо распыления силы надлежало выбрать два направления главных ударов: стремительными движениями войск, при максимальной огневой поддержке артиллерией, а главное авиацией, с юга и севера по правому берегу Днепра, рассечь Украину надвое и лишить возможности командование ВСУ и Запад снабжать украинские силы, находившиеся в левобережной части стираны. А там была практически вся украинская армия. При реализации вышесказанного, она довольно быстро оказалась бы не в состоянии сопротивляться. В-третьих, под видом вызова на сборы ещё до начала операции необходимо было фактически провести частичную мобилизацию, а заявить официально о ней могли намного позже, в любой подходящий момент. И наконец, в-четвёртых, перевод оборонных предприятий на военные рельсы и обеспечение их всем необходимым для увеличения производства нужно было делать загодя, равно как и подготовку тылов к всестороннему обеспечению многократно увеличенной армии.
Совершенно очевидно, что войскам в СВО ставилась задача не воевать, а просто напугать украинское политическое руководство и тут же сесть за стол переговоров. Наивно полагать, что физически несломленный противник согласится о чём-то вообще договариваться. А сегодня Киев, окрылённый победами, вообще готов идти и отвоёвывать Крым и весь Донбасс. О переговорах нет даже намёка.
И ещё некоторые замечания по увлечению Генштаба так называемой концепцией ротных и батальонных тактических групп, заимствованной у враждебного нам Запада. Который, к слову, от неё давно отказался и перешёл к укрупнению действующих на поле боя сил до бригадных тактических групп.
Ещё во время чеченских войн куда более эффективно в гористой местности и на коротких участках фронта проявляли себя батальоны, усиленные артиллерией и самоходками. Но это было разумно тогда, а вот на украинских фронтах, растянутых на тысячи километров, это уже было ошибочной тактикой построения войск. Кстати, в Чечне, на низовом уровне командир батальона мог мгновенно вызвать вертолёты и самолёты для нанесения ударов с воздуха. Сегодня наши батальоны лишены такой возможности.
Правда, тогда вызвать поддержку вертолётов и самолётов было несложно. От сигнала, до ударов по противнику с воздуха проходило не более 15 минут. Сейчас это целая процедура, поскольку каждый вызов авиации идёт строго через Генштаб, что приводит к неоправданной потере времени.
В ходе войны с Грузией батальонные тактические группы (БТГ) также проявили себя как эффективные боевые единицы. В Сирии повторилось то же самое. И, как обычно бывает на Руси, в результате наш Генштаб, похоже, решил почивать на лаврах, закостенел и, вероятно, уверился в том, что добра от добра искать не стоит. Если раньше БТГ формировались на время выполнения боевой задачи, то в последние годы их сделали штатными войсковыми формированиями. В бою каждой БТГ, по замыслу, нарезался участок, в пределах которого она, маневрируя, уничтожала противника и, выполнив задачу, или исчерпав свои запасы, уходила в зону отдыха, ремонта техники и вооружения, пополнения личным составом, боеприпасами, ГСМ и другими расходными материалами.
С началом спецоперации наши БТГ рванули со старта, вперёд. Значительная часть из них действовала в первые дни эффективно. Кому-то везло меньше, и они застревали, попав в засаду, или из-за поломки техники, или нехватки ГСМ. Технику бросали, где придётся и как могли, выбирались к главным силам. Те, кто действовал эффективно, в конце концов, натыкались на превосходящие силы противника и увязали в боях. Поэтому наступление первых дней быстро застопорилось. К тому же тылы не успевали не только за передовыми БТГ, но и за теми, кто шёл в последующих эшелонах. Не зря заведовавшего материально-техническим обеспечением ВС ФР генерала армии Булгакова в конце концов сняли с занимаемой должности. О плохой работе тыла поговорим чуть позже. Сейчас вернёмся к БТГ.
В ходе боёв на украинском ТВД стало понятно, что необходимо укрупнять войсковые формирования. Но, при этом, (эврика! — шучу) командующие должны давать больше самостоятельности подчинённым им командирам, а те соответственно — предоставлять возможность проявлять инициативу командирам более низкого уровня, и так по всем ступеням управления войсками. Это старая как мир прописная истина — является основой основ военного искусства, но, о ней почему-то забыли наши современные «великие полководцы».
Тыл и мобилизация
Насторожило постановление российского правительства, разрешающее руководителям регионов тратить свои бюджетные деньги, а равно и финансы унитарных предприятий на закупки «беспилотников, средств их обнаружения, средств радиосвязи, электроники, приборов ночного видения, тепловизионных биноклей и прицелов, приборов обнаружения, лазерных и оптических систем наведения, автотранспорта, обмундирования, туристического (бивуачного — ред.) снаряжения, лекарств, средств личной гигиены, продовольствия и прочего».
Так, стоп, а чем тогда занималось Управление тыла ВС РФ в ходе подготовки к спецоперации? Судя по всему, на это было потрачено немало денег. Интересно, в свете вышесказанного, звучит сообщение, размещённое депутатом Госдумы от правящей партии «Единая Россия», генерал-лейтенантом в отставке Андреем Гурулёвым в его телеграм-канале: «Мне до сих пор непонятно, куда делись полтора миллиона комплектов (военной униформы — ред.), которые хранились на пунктах приёма личного состава. Откуда проблемы с формой, ещё с чем-то? Это никто никак не собирается объяснить!?»
Работа многих военкоматов также вызывает нарекания, в том числе и со стороны российских местных и центральных властей. В единичных случаях дело не ограничилось только нареканиям. Например, хабаровский губернатор Михаил Дегтярёв сообщил, что отстранил от должности краевого военного комиссара. Правда, ему тут же нашлось аналогичное местечко в Магадане.
Алексей Леонков на одном из телеканалов сообщил, что оборонные предприятия фактически перешли на работу в условиях военного времени, в три смены. А им, для производства дополнительных объёмов вооружений и боеприпасов требуются оборотные денежные средства в значительно большем объёме, чем до начала СВО. А финансовые структуры работают, по-прежнему, ни шатко, ни валко, в мирном режиме, и не предоставляют нужную денежную массу производителям оружия, которое остро требуется на фронте. Таковые действия финансовых институтов очень похожи на преднамеренный саботаж. Намечаются простои в производстве и технологические паузы из-за недопоставки сырья и по прочим причинам.
Организация качественной работы мобилизационных служб, тыла, а также бесперебойного функционирования всей многосложной структуры поставок вооружений, боеприпасов, техники и прочих наименований, производимых по заказу ВС РФ также входит в перечень забот Генштаба. Увы, он, похоже, не очень справляется со всем валом нахлынувших проблем.
