После Меркель разногласия между Европой и США только усилятся. Мнение экс-президента фонда Маршалла
Новое правительство Германии будет продолжать проводить нейтральную внешнюю политику, что приведёт к ещё большему усилению трансатлантических разногласий. Немецкое лавирование между режимами в России и Китае наносит ущерб германо-американскому сотрудничеству, поэтому ФРГ следует наконец-то занять позицию в своей внешней политике.
Об этом в авторской статье для швейцарской Neue Züricher Zeitung пишет Хизер Конлей, бывший президент фонда Маршалла из вашингтонского Центра стратегических и международных исследований.
«В Германии не любят перемен. Немецкую внешнюю политику вряд ли уже можно называть политикой — она является сложной смесью исторической вины и общественно приемлемого социального поведения. Если во внешней политике Германии и происходят изменения, то инициируются они только не немцами, а в том числе многими представителями сектора национальной безопасности США, которые настаивают на „лидирующей‟ роли Германии. После чего почти всегда наступает разочарование. Те редкие моменты, когда изменения действительно происходят, обычно случаются внезапно и без предупреждения. Наиболее впечатляюще это проявилось в 2015 году, когда канцлер Ангела Меркель приняла 1,5 миллиона беженцев», — пишет эксперт.
Такой дефицит перемен в поведении Германии на международной арене прочно укоренился в позиции нейтралитета, которой придерживается эта страна. В опросе, проведённом Pew Research Center в 2019 году, 60% респондентов из Германии заявили, что в случае нападения России на другого члена НАТО они не поддержат обязательства по статье 5 Североатлантического договора («нападение на одного из членов НАТО это нападение на всех»). В ежегодном исследовании «The Berlin Pulse», проведённом Фондом Кёрбера в 2020 году, был задан вопрос, какую позицию Германия должна занять в новой холодной войне между США и Китаем: 82% немцев ответили, что хотят нейтралитета. Также был задан вопрос об отношении к растущему влиянию Китая, на который 43% респондентов ответили, что заняли бы нейтральную позицию.
Таким образом, даже после эпохи Меркель для Германии будет по-прежнему характерна политическая преемственность, что в первую очередь пагубно скажется на трансатлантических отношениях. Несогласованные трансатлантические налоги на выбросы CO2, отсутствие решимости в трансатлантической передаче данных и технологическое превосходство США усугубят трансатлантический спор и увеличат разрыв. Кроме того, следует ожидать, что для решения трансатлантических проблем останется мало политического пространства. Чем больше энергии Европе придётся потратить на устранение растущих потрясений между экономически консервативным севером и обременённым долгами югом, нетолерантным востоком и нетерпеливым Западом, тем чаще ей придётся сталкиваться с постоянно растущими нерешёнными проблемами миграции и высокими ценами на энергию, а также с критическими вопросами, касающимися приоритета ЕС над национальным законодательством.
Если официальные переговоры по коалиции увенчаются успехом, то новая коалиция, возглавляемая СДПГ, вероятно, не будет педалировать вопрос об увеличении оборонного бюджета. Она будет тщательно подбирать слова в отношении Пекина и Москвы, особенно в переговорах о «Северном потоке-2», потому что СДПГ и «Зелёные» не согласны по этому спорному внешнеполитическому вопросу. Несмотря на некоторый прогресс в осмыслении экономических и политических вызовов, которые Пекин и Москва создают для долгосрочных интересов Германии, в политике ничего не изменится.
В США такую преемственность воспримут весьма негативно. К сожалению, правительство Джо Байдена возлагает большие ошибочные надежды на то, что и переходное правительство, и будущее федеральное правительство примут более решительные меры в поддержку Украины, против российских манипуляций европейским энергетическим рынком и для более жёстких действий против Китая. Особенно после того, как президент Байден имплементировал своё спорное решение не вводить какие-либо санкции, противоречащие американскому законодательству, ввиду интереса Германии к «Северному потоку-2».
Следующее федеральное правительство Германии также будет стремиться играть роль нейтрального моста между Западом и авторитарными режимами в России и Китае, защищая при этом свои экономические интересы со всех сторон. При этом их позиция будет противоречить позиции США, которые пытаются настроить западные демократии против действий этих самых режимов.
Позиция Германии также ослабит усилия НАТО по выработке более надёжного, стратегического и военного подхода и, таким образом, вступит в конфликт с целями ЕС в сфере безопасности и обороны. Призывы к отдельной оборонительной политике в Европе снова станут громче, особенно после досадного разоблачения зависимости Европы от американских вооружённых сил после вывода войск из Афганистана. Даже если неясно, приведут ли эти призывы к усилению защиты Европы, Германии следует увеличить свою военную мобильность, удвоить свои усилия по укреплению НАТО как центрального политического форума и укрепить своих союзников, особенно Украину и Грузию.
В последнее время крупные американские корпорации, такие как Apple, Google и Tesla, много инвестировали в Германию. Хотя некоторые из этих инвестиций, безусловно, были обусловлены требованиями европейского права, они, в том числе, являются инвестициями в будущее крупнейшей экономики Европы. Прочные технологические связи между Германией и США и разумная нормативно-правовая база помогут противостоять таким конкурентам, как Китай, если они захотят обогнать немецкую промышленность.
«И пусть в Германии не любят перемены, но они неизбежны. И это повлечёт за собой трансформацию международного порядка. Трансатлантические отношения могут либо продолжать оставаться основанной на ценностях „операционной системой‟ для международного сообщества, либо уступить место нелиберальной или авторитарной системе. Политика а ля „дальше в том же духе‟ и нейтралитет больше не являются жизнеспособными вариантами», — резюмирует американский аналитик.
