Почему Запад хочет и почему Запад не сможет убить Россию
Курс Запада на полное уничтожение России вызван осознанием исчерпанности компрадорской модели её существования.
В самом деле: российская государственность создавалась в далёком 1990 году — ещё в недрах Советского Союза — для решения трёх примитивнейших задач: разграбления советского наследства, вывоза награбленного в фешенебельные страны и легализации там в качестве личных богатств.
Машинка была по-советски надёжной и работала исправно при всех исторических катаклизмах.
Однако к 2020 году советское наследство закончилось (наглядней всего это выразилось в людоедском повышении пенсионного возраста в 2018 году, принудившего граждан России к заведомо непосильному физиологически труду).
Наивно думать, что это было замечено только в России: прежде всего и с наибольшей ясностью это было видно Западу — главному выгодоприобретателю грабежа советского наследства. И формальное продолжение бегства частных капиталов из России ситуацию не меняло: аналитики глобального управляющего класса, как и в целом истребляемые одичалыми профессионалы, оценивают, прежде всего, ресурсную базу любого процесса, а не его сиюминутное состояние.
Если бандит, грабящий для вас чужое добро и исправно приносящий его вам (в случае России — это по-прежнему правящий её социально-экономической сферой либеральный клан), утрачивает способность выполнять свою функцию (просто добро кончилось), — он для собственной вашей безопасности должен быть уничтожен, причём раньше, чем начнёт испытывать какие-либо смутные сомнения.
При этом уничтожение должно быть (просто по кризисной логике экономии ресурсов) дешёвым и надёжным, то есть без разделения на «овец и козлищ», в идеале — со всей средой обитания, чтобы никто из добросовестного, но ставшего ненужным обслуживающего персонала случайно не выжил и не предъявил претензий (или, тем более, не попросил о новом трудоустройстве).
Именно этим подходом и определяется внезапный для многих разворот Запада от логики сотрудничества с Россией к логике её убийства: либеральный компрадор сделал своё дело и должен умереть.
А «страшный Путин» и прочие объекты официальной ненависти — не более чем предлог, удобное обоснование утилизации своей обслуги.
Поэтому главное разочарование в своих западных хозяевах ждёт не сбежавших либеральных оппозиционеров (которым я искренне желаю возврата к нормальной жизни и обыденного мещанского счастья), а их бюрократическую «крышу» в России, всё ещё жаждущую возврата к «нормальной жизни, как в 2013 году».
Она ещё может, как в 2022 году, обеспечить вывоз своим западным хозяевам рекордные объёмы золота и долларов в качестве дани, — но не изменит этим их фундаментальное отношение к себе: «Рим предателям не платит», «мёртвые могут разговаривать, но не должны оживать».
В силу исключительных интеллектуальных качеств жаждущие потребления либеральные чиновники, воспитанные, прежде всего, Ясиным, Чубайсом, Мау и Кузьминовым, осознать так и не смогут ничего, — но вот ощутить крах своих надежд и утрату смысла жизни (заключающуюся, например, в игре в теннис в нью-йоркском Бэттери-парке с «правильными людьми» из госдепа) смогут совершенно точно.
Разумеется, их разочарование эффективно используется, и будет использоваться Западом для разрушения России, в первую очередь, для продолжения реализации ими смертельной для нашей Родины политики в социально-экономической, культурной, дипломатической и иных сферах. Однако уничтожить Россию не удастся, причём в силу не только нашей особой стойкости и прочности (которая, между прочим, имеется, обеспечивается культурной спецификой и потому патологически не учитывается Западом), но прежде всего уникальности роли нашей Родины в функционировании человечества.
Либеральные аналитики достаточно давно заклеймили нас как «встроенный генератор ошибок», который подлежит уничтожению просто для обеспечения стабильного развития человечества, — не подозревая, что даже в их собственной логике «генератор ошибок» категорически необходим, так как является по самой своей природе генератором развития. (Ведь любая качественная новизна есть нарушение старых правил, то есть, с точки зрения этих отмирающих правил, ошибка, — именно поэтому, например, китайский «социальный рейтинг», укрепляющий массовую добропорядочность, есть величайшая стратегическая угроза Китаю.)
Русская культура уникальным образом объединяет три наиболее важных и при этом наиболее дефицитных в современном мире качества: спасающий человечество от самоуничтожения гуманизм, спасающую человечество от деградации способность к созданию новых технологий, объединяющее человечество (пусть даже отчасти и против его желания) мессианство.
Поэтому в современном мире, стоящем перед угрозой массовой утраты технологий жизнеобеспечения из-за не только распада глобальных рынков, но и системной дебилизации масс и управляющих систем, Россия и русская культура как таковые являются фундаментальным условием выживания человечества.
А большие системы, к которым человечество, безусловно, относится просто по порядку величин, обладают тёмным и скрытым от своих элементов, но бесспорным инстинктом самосохранения, который в нынешних условиях играет на нашей стороне сильнее, чем любой мировой кризис.
Разумеется, изложенное не означает, что нам будет хорошо: нам будет ужасно, как всегда, в глобальных катаклизмах (не говоря уже о внутренних смутах).
И не все мы выживем — но все мы победим.
Разумеется, если не будем опускать руки и поддаваться отчаянию, превращая себя в живых мертвецов, подобных пока ещё, по чрезмерной для одних и преступной для других исторической инерции, руководящим нами либералам.
