Первый шаг к миру. В Берлине прошёл саммит по Ливии
Почти пять часов переговоров, 16 представителей стран и международных организаций, итог — резолюция, которая включает эмбарго на поставку оружия и полное прекращение огня. Но будут ли выполнены эти условия?
Самая важная в Германии конференция о мире за последние десятилетия — так берлинский саммит окрестили в немецкой прессе, сравнивая его с процессом по Афганистану 20 лет назад. Еще не мир, но первый шаг общими усилиями.
За столом переговоров — Россия, Франция, Египет, Саудовская Аравия, Эмираты, США, все в той или иной степени поддерживающие генерала Халифу Хафтара, и Турция и Италия, выступающие за главу признанного ООН правительства национального согласия Ливии Файеза Сарраджа. А также Великобритания и Китай по линии Совбеза ОНН и соседний с Ливией Алжир.
Начало конференции задержалось. Как объясняет Die Zeit, все ждали, пока закончится короткая 20-минутная встреча двух важнейших гостей саммита — Владимира Путина и Реджепа Эрдогана. Им необходимо побеседовать наедине до официальных переговоров.
Однако главная интрига — сядут ли вместе за стол переговоров сами Хафтар и Саррадж. Но сразу становится понятно, что нет. Халифа Хафтар и Файез Саррадж встретились с Ангелой Меркель каждый в двустороннем порядке, без камер, до начала конференции. В зале, где решалась судьба Ливии, самой Ливии как таковой и не было.
Член комитета по иностранным делам в Европарламенте Сергей Лагодинский к итогам саммита относится скептически.
Сергей Лагодинский член комитета по иностранным делам в Европарламенте «Если прочитать резолюцию и декларацию, которая была принята, там положительно то, что все они признают, что эмбарго на поставку вооружения должно отслеживаться и санкционироваться. Но все было написано, как будто речь идет о ком-то. Вот они сели и кому-то грозят, кого-то призывают. На самом-то деле все люди, которые там сидели, в этом участвуют. У них слишком много было призывов, слишком мало самообязательств. Мы знаем прекрасно, как смотрят в глаза, а потом делают все наоборот. Учитывая это, я не совсем понимаю конкретно, что будет. Все это переходит назад в область ООН, но Совет Безопасности уже много резолюций принимал на эту тему, и та же Россия и Франция сидели за столом переговоров. Я не вижу повода говорить о том, что это огромный успех, но, в принципе, это успех, если успехом называть такой скромный шаг вперед».
В итоговой резолюции на 55 страниц процесс урегулирования в Ливии разбит на шесть так называемых корзин: прекращение огня, выполнение оружейного эмбарго, политический процесс, реформа сектора безопасности, экономическая реформа и соблюдение прав человека. А также всем участникам саммита предлагается отказаться от вмешательства в вооруженный конфликт в Ливии. Все это слишком хорошо, чтобы быть правдой, считает немецкий журналист Борис Райтшустер.
Борис Райтшустер немецкий журналист «Итоги сказочные: мол, есть прекращение огня. Это было бы прекрасно, но мы помним, что эти же ребята были у Путина недавно и тоже так говорили, а потом Хафтар уехал, не подписав ничего. Так что эти заявления прекрасные, но у меня большие сомнения. Слишком это красиво, чтобы быть правдивым. Это все немного напоминает конституцию Советского Союза: там тоже все было прекрасно написано, как все хорошо. И сейчас то, что на бумаге, очень хорошо, например с темой беженцев, а реально все по-другому. Я думаю, что Меркель смогла их всех собрать ввиду того, что она уже достаточно хромая утка и мало решает, с ее низкой позиции это какой-то успех. Тем более что это презентуется сейчас как успех. Похоже, это выглядит как ее удача, и сейчас будем смотреть, будет так, как договорились, или будет как у Путина, когда при нем договорились и потом не выполнили».
Как пишет Der Tagesspiegel, берлинский саммит по Ливии был очень важен для канцлера Германии Ангелы Меркель. Ей было необходимо восстановить свою репутацию антикризисного политика. Пока успешно. Хотя газета отмечает: политическая воля закончить войну в Ливии явно есть, но что будет на практике? А газета Bild, которая в преддверии саммита задавалась вопросом, какими же будет его итог — мир или фиаско, сама же теперь отвечает: однозначно не фиаско, но и до мира еще слишком далеко.
Мария Волкова
