"Обдолбанные укропы устраивают охоту на женщин". Беженцы из Украины о жизни в оккупации

В ДНР появились беженцы. Да, именно беженцы, как бы парадоксально это ни звучало. Люди готовы бежать на территории, «контролируемые террористами и сепаратистами», в надежде хотя бы здесь найти спасение от «украинской демократии».

Людмила и Михаил из числа таких беженцев. Молодая семья с двумя детьми дошкольного возраста раньше жила в одном из поселков, который расположен на оккупированной Украиной части ДНР. Недавно Мише пришла повестка из военкомата, согласно которой ему предстояло идти в АТО «освобождать Донбасс от российских агрессоров». Супруги решили, что глава семьи не пойдет убивать соотечественников с перспективой оставить сиротами и своих малышей. Поэтому и бежали на территорию, подконтрольную ДНР. На той стороне остались родители и родственники. Поэтому, соглашаясь давать интервью «АФ», ребята попросили не называть их фамилии и поселок, который они покидали тайком.

- Почему вы решились бежать с оккупированной территории именно сейчас?

- Михаил. События на евромайдане мы сразу восприняли отрицательно. Хоть мы и молоды, но к сомнительным европейским ценностям не стремимся. И меня, и Люду, родители воспитали так, что мы понимаем, что любые материальные блага надо зарабатывать тяжелым трудом, а с неба ничего не падает просто так. К событиям «Русской весны» мы сразу питали симпатию. У меня даже было желание пойти в ополчение еще в 2014-м, когда шли бои за Славянск. Но нашему старшему сыну тогда было только полтора года, а вскоре мы узнали, что станем родителями во второй раз. Я не рискнул бросать жену одну в такой ситуации. Пошел работать водителем. Жить мы старались тихо, не привлекая внимания властей. Но недавно мне принесли повестку из военкомата. Я должен был идти в АТО.

- Вы испугались за свою жизнь?

- Людмила. Бояться за свои жизни и жизни своих детей нам приходилось все эти почти два года жизни в оккупации. Я часто вспоминала рассказы моей прабабушки, которая пережила все ужасы немецкой оккупации и проводила множество параллелей с современной ситуацией. Сегодня история повторяется. Только враги пришли не из другого государства. Уничтожать нас явились наши же соотечественники.

Михаил. Когда пришла повестка, об опасности, грозящей мне в случае, если пойду в АТО, мысли возникли. Но не в первую очередь. Сразу же я представил, что мне придется стрелять не просто в сограждан, а в своих земляков. В Донецке живут и работают многие мои друзья. Бывшие одноклассники пошли в ополчение. Как можно стрелять в друзей? И ради чего я должен идти воевать? За кого, за чьи интересы? Ведь мы прекрасно знаем, что нет никакой российской агрессии, что это одни украинцы пришли убивать других только за то, что мы говорим на русском языке и думаем не так, как они.

- Расскажите, как живется жителям Донбасса на оккупированных ВСУ территориях?

- Людмила. Жить там, где стоят ВСУ страшно. Я уже сказала, что всё, происходящее в зоне АТО, напоминает события Великой Отечественной войны, о которых мне рассказывала прабабушка. В некоторых вещах украинские оккупанты Донбасса даже превзошли немецких фашистов. Например, в рядах гитлеровцев не было повального пьянства и наркомании. Они подчинялись своим начальникам и зверствовали только по приказам свыше. А украинская армия больше похожа на стадо взбесившихся животных, крушащих всё на своем пути. Предугадать их действия невозможно.

Мы для них не люди, а биоматериал, подлежащий уничтожению. Как солдаты, так и офицеры, не скрывают ненависти к мирным. Они могут войти в любой дом, забрать понравившиеся вещи, технику. Однажды, когда Миша был на работе, в наш дом завалились трое пьяных карателей с автоматами. Я очень испугалась. Сразу схватила на руки младшего сына. К счастью, старший был в садике. «Гости» забрали телевизор, ноутбук. Один из них снял с моего пальца обручальное кольцо.

Михаил. Когда я узнал о том, что произошло, первым желанием было убить этих уродов. Но Люда меня успокаивала и говорила, что это счастье, что они не нанесли никакого физического вреда ей и малышу. В нашем поселке были и такие случаи. В один из домов на соседней улице ВСУшники тоже искали, чем поживиться. Семья там живет очень бедно, ни золотых украшений, ни дорогой техники. Ничего не найдя, укропы разозлились и изнасиловали хозяйку, а ее мать, пытавшуюся встать на защиту, жестоко избили. Вообще, на территориях Донецкой и Луганской областей, которые контролируют ВСУ, это частое явление. На молодых девушек идет настоящая охота. Укропы на машинах дежурят около техникумов, училищ. Когда девочки идут домой, они выбирают понравившуюся, затаскивают в машину и увозят. Многие так и исчезают. Кто-то возвращается. Заявления об изнасилованиях пишут, но немногие. Родители сейчас встречают после занятий и студенток техникумов, и старшеклассниц.

- Люда, вы сказали о повальном пьянстве и наркомании в рядах ВСУ. Можно об этом подробнее?

- Людмила. Адекватных людей в украинской армии – единицы. Все нормальные сбежали от призыва. А воевать в АТО идут отморозки. Трезвыми они бывают только, когда приезжает Порошенко или еще кто-нибудь из большого начальства. В остальное время обносят все магазины, ящиками скупая спиртное. И это еще счастье, если заплатят. Часто они просто врываются с оружием и забирают всё, что хотят. Иногда приходят к магазинам среди ночи и начинают стучать и выламывать двери, требуя выдать им водку, так как они «защищают родину». Наркотики употребляют больше территориальные батальоны. Туда вообще набирают, в основном, уголовников и всякий маргинальный элемент. Зельем их снабжает начальство, чтобы они воевали лучше и не испытывали ни страха за свою жизнь, ни жалости к людям. Под действием наркотиков они и видят не только зеленых чертиков, но российских военных из Бурятии, и всяких там кадыровцев-спецназовцев.

- А есть среди населения оккупированных территорий те, кто симпатизирует нацистам?

- Михаил. Конечно, есть. К счастью таких подонков немного. Они всячески пытаются выслужиться перед оккупационными властями. В основном, это те, кто приехал в Донбасс из западных областей. У нас есть одна бабулька, дочка бандеровца. Она живет в Донбассе много лет, еще в ранней молодости приехала сюда с мужем. Дед умер еще до войны, а она осталась, и теперь ходит и на всех «стучит» в милицию и СБУ. По ее доносам уже не раз арестовывали людей. Кто-то возвращался, а кто-то так и исчезал. Иногда она выдавала действительно тех, кто симпатизирует ДНР, но чаще просто сводила счеты с теми, кто ей не угодил. Пока родные тех, кого арестовали, думали, как с ней разобраться, оказалось, что сам Бог покарал старую ведьму. У нее недавно обнаружили рак.

- У нас еще часто рассказывают, что на оккупированных территориях есть подпольные организации. Это соответствует действительности?

- Михаил. Я слышал, что под Славянском действуют партизанские отряды. А насчет организованного подполья в оккупированных городах не знаю ничего. Есть просто люди, которые делают пакости укропам в меру своих возможностей. Иногда это выливается в какие-то диверсии, но не более. Да, ненависть к ВСУ и террбатам очень сильна. Многие готовы переживать обстрелы и бомбежки, лишь бы нас забрали в ДНР. Люди возмущены минскими соглашениями. Если бы не это, то нас уже давно отбили бы. Я хочу сказать, чтобы ополченцы не боялись стрелять по оккупированным городам и сёлам. Жители готовы терпеть это, лишь бы их освободили от украинских оккупантов.