Нейтралитет — подарок, которым Украина не воспользовалась. Запад пожинает плоды отказа от реализма
Распад СССР в 1991 году, помимо очевидных негативных последствий для его граждан, имел ещё и разрушительное воздействие на сознание многих западных политиков. На Западе решили, что холодная война выиграна, проблема противостояния с Советским Союзом больше не актуальна, а главное, по их мнению, все старые правила и принципы глобального взаимодействия можно отправить в утиль за ненадобностью. Отныне всё, везде и всюду будет происходить по праву сильного, то есть (в их понимании) по праву «белого господина».
Отсутствие необходимости бодаться с «Красной Империей» привело не только к оттоку из соответствующих структур огромного количества специалистов-советологов, но и к пренебрежению мнением признанных экспертов по международным отношениям, таких как Стивен Уолт, Генри Киссинджер и Джон Миршаймер. А зря, это могло бы избавить нынешних американских политиков, да и мир в целом от изрядной доли разочарования.
О чём, собственно, идёт речь? В своё время американский политолог, профессор Гарвардского университета Стивен Мартин Уолт говорил, что, исходя из теории политического реализма, наш мир пребывает в анархии, когда любые международные институты, призванные, казалось бы, выступать третейским судьёй, а при необходимости и международным полицейским, на самом деле не выполняют свою роль. Не могут, не хотят или не в состоянии — не суть, главное, что вместо некоего порядка и чёткой иерархии в мире царит анархия, когда каждый (государство) сам за себя и полагаться может лишь на собственные силы.
Подобный расклад неминуемо приводит к размежеванию участников международных процессов на сильных и слабых, при этом сильные естественным образом пытаются обеспечить свою безопасность за счёт слабых, чтобы стать ещё сильнее и иметь возможность противостоять другим сильным государствам. В общем, выживает сильнейший — банальный закон природы. Продолжая биологическую аналогию, стоит отметить, что помимо сильных, а зачастую и даже лучше них, возможным катаклизмам с успехом противостоят наиболее приспособленные, те, кто вовремя, а главное, правильно сориентируются и сумеют использовать свои шансы. К таковым может относиться симбиоз с более сильным (союз), а также максимальное невмешательство в противостояние двух равнозначных величин — нейтралитет.
Тот же Уолт писал, что нейтралитет представляет собой внешнеполитическую стратегию (снова возвращаемся к политологии), которая помогает снижению градуса напряжённости между противоборствующими полюсами международных отношений, где нейтральные страны выполняют роль буфера и способствуют сглаживанию имеющихся противоречий. С точки зрения слабых государств звучит эта сентенция, казалось бы, не очень, но по сути это весьма даже неплохой вариант.
Дело в том, что союз с кем-то из сильных создаётся обычно при наличии угрозы собственной безопасности, и тогда ты либо ищешь противовес тому, кто тебе угрожает, либо принимаешь его «ухаживания» и признаёшь его покровительство. И то, и другое гарантирует тебе относительно спокойное дальнейшее существование, но при этом неминуемо делает тебя участником вероятного конфликта (а, согласно трудам апологетов политического реализма, они неизбежны) сильных между собой.
Нейтралитет же, напротив, это выбор страны, пребывающей в состоянии покоя, когда у неё нет потребности волноваться за собственную безопасность, и она не ощущает никаких внешних угроз. На самом деле, подобное положение вещей (как и мир вообще) весьма скоротечно и фактически является счастливым стечением обстоятельств. И искусство выживания слабых государств заключается именно в том, чтобы вовремя распознать полученный шанс и умело им распорядиться.
В 1991 году такой шанс выпал независимой Украине. Так уж сошлись звёзды, что для крупных геополитических игроков нейтралитет украинского государства был гарантией отсутствия конфликта между ними. Именно поэтому США и Россия настояли на безъядерном и нейтральном статусе Украины, что и было зафиксировано в знаменитом Будапештском меморандуме. Именно поэтому в украинской Декларации Независимости внеблоковый статус был прописан чёрным по белому. Но, увы, к моменту появления новой конституции Украины обо всём этом успели позабыть, оставив лишь весьма расплывчатую формулировку о стремлении «стать надёжным мостом между Россией и странами Центральной и Восточной Европы». Да и Запад, как уже было сказано, опьянённый победой в холодной войне (далеко не окончательной, как в итоге выяснилось) стал активно подталкивать Киев к отказу от нейтралитета и выбору статуса своего союзника.
Уже тогда видные американские политологи пытались предостеречь своё правительство от такого опрометчивого шага. Генри Киссинджер неоднократно подчёркивал, что Украину не стоит тянуть в НАТО, что лучшим вариантом для США было бы превращение её в нейтральное государство — буферную зону между Западом и Россией. Таким образом можно было бы обеспечить независимость Киева от Москвы и избежать прямых угроз безопасности России. А ведь именно эти угрозы, которые сейчас налицо, заставляют Кремль идти по пути жёсткой конфронтации с США и их союзниками, угрожая при этом поставить крест на украинской государственности. В результате, Запад проиграет. Проиграет в тот момент, когда, как ему казалось, все козыри были у него на руках.
В сентябре 2014 года, почти через год после начала событий на киевском майдане, американский политолог, профессор Чикагского университета, специалист по международным отношениям и автор теории наступательного реализма Джон Миршаймер в своей статье для журнала Foreign Affairs «Почему украинский кризис — вина Запада. Либеральные иллюзии, спровоцировавшие Путина» довольно чётко объяснил, что западное чванство и высокомерие и нежелание учитывать интересы России спровоцировали украинский кризис и грозят западному миру неприятными последствиями.
«Представьте себе возмущение Америки, если бы Китай создал внушительный военный альянс и попытался включить в него Канаду и Мексику», — написал Миршаймер. Он, как и Киссинджер, призвал оставить Украину в покое и сделать её буфером, иначе рано или поздно обострение взаимоотношений с Москвой, преходящее в открытое противостояние, неизбежно. Так оно и случилось.
Отказав в своё время России в праве не только на зоны влияния, но и вообще на то, чтобы быть сильной, Запад просчитался. И, зайдя слишком далеко в своём безудержном экспансионизме, столкнулся сейчас (в не лучшие для себя времена) с жесточайшим сопротивлением Москвы и необходимостью считаться с российскими интересами. Украина же стала жертвой своей политической наивности и близорукости и теперь, раздираемая международными игроками и внутренними противоречиями, трещит по швам. Многие украинские эксперты, желая, видимо, использовать последний шанс сохранить целостность государства, заговорили сегодня о «финляндизации» Украины, то есть о том самом нейтралитете. Но, на мой взгляд, слишком поздно. Начавшийся процесс распада необратим, а попытка «лечить гангрену примочками» уже не спасёт.
Украинский пример, во многом негативный, должен стать хорошим уроком как для сильных государств (чтобы не переоценивали своё могущество), так и для стран послабее, прикрывающих политикой многовекторности собственную политическую безответственность. Истинный нейтралитет — это искусство и шанс, который даётся далеко не всем.
А пока Запад устами своих политиков может и дальше пытаться доказать равнозначность суверенитетов США и условной Литвы, но реальная жизнь всё расставит по своим местам. Наличие различных международных полюсов, центров силы, как и наличие сильных и слабых государств — объективная данность, не считаться с которой, по меньшей мере, недальновидно. И коль скоро существуют центры влияния, будут и их представления о собственной безопасности и желание во чтобы то ни стало её гарантировать.
