Недостаток контроля
День за днём продвигаясь вперёд и освобождая территорию Украины от присутствия ВСУ и нацбатов, армии ЛДНР при поддержке ВС РФ оставляют за своей спиной довольно значительное количество городов и посёлков, в большинстве из которых никаких военных действий практически не велось или даже не было вовсе.
Среди задач, которые стоят перед нашими боевыми подразделениями, естественным образом отсутствуют выполнение полицейских функций или смена власти на местах. В лучшем случае речь идёт лишь о контроле над стратегически важными объектами силами военной полиции. В рутинную работу коммунальных служб и повседневную жизнь мирных граждан военные не вмешиваются. Оно, конечно, правильно, но в то же время подобная линия поведения имеет и негативные последствия.
По большому счёту, кроме территории Донецкой и Луганской республик, где силами Народной милиции стразу же устанавливается новый порядок, и вся полнота власти в населённых пунктах, возвращённых под юрисдикцию ЛДНР, переходит представителям Донецка и Луганска, на остальной части Украины никаких изменений не наблюдается. Максимум о чём можно упомянуть, это о неких устных договорённостях между нашими военными и местными властями о недопущении провокаций с обеих сторон.
Единственным на данный момент, примером создания военно-гражданской администрации, перенявшей на себя функции городского управления, стал Мелитополь, который в должности и.о. мэра возглавила Галина Данильченко, тут же по такому случаю обвинённая Зеленским в государственной измене.
В этом крупном центре Запорожской области уже проводится политика денацификации (ради чего всё, собственно, и затевалось). Новое руководство города обеспечивает регулярную раздачу всем нуждающимся гуманитарной помощи, внимательно следит за бесперебойной работой всего городского хозяйства, вывело из эфира украинские каналы, заменив их на российские (то есть провело то самое переключение ретрансляторов), благодаря чему местные жители смогли вырваться из цепких лап украинской пропаганды и увидеть более объективную картину мира. Но это, как уже сказано выше, чуть ли не единственный подобный пример.
На большей части уже освобождённой Украины в открытую или тайно по-прежнему хозяйничает старая власть. Точнее, не столько хозяйничает, сколько саботирует нормализацию жизни на некогда вверенных им территориях. По сути, наблюдается вакуум реальной власти. При этом местное население, которое и радо было бы начать нормальное сотрудничество с российскими военными, подвергается запугиванию и даже террору со стороны оставшихся на местах проукраинских активистов и сотрудников СБУ.
Слово «террор» употреблено мною вполне буквально. За прошедшие с начала специальной военной операции две с половиной недели произошло уже как минимум три громких случая убийств мэров украинских городов, которые не захотели подвергать опасности жизни своих сограждан и выразили готовность наладить мирный диалог с командованием ВС РФ.
Сначала в Луганской области был найден мёртвым экс-депутат Верховной Рады от Партии регионов и мэр на тот момент ещё подконтрольной Украине Кременной Владимир Струк. Он открыто выступил с обращением к местным депутатам о начале коммуникации с представителями властей ЛНР.
Сообщение о его задержании появилось в 8 утра. По словам жены, его выкрали неизвестные в камуфляже, позже его тело было найдено с огнестрельным ранением в области сердца. О том, чьих рук это дело, стало понятно из поста в соцсетях советника главы МВД Украины Антона Геращенко, который не скрывал своей радости от убийства Струка.
«Одним предателем стало меньше», — написал создатель преступного сайта «Миротворец».
Следующий жертвой украинских террористов из СБУ стал глава Гостомельской городской администрации Юрий Прилипко. Который был убит за то, что за два дня до своей смерти осмелился организовать переговоры с ВС РФ по выходу из города мирных граждан. Позже украинская пропаганда придумала «сказочку» о том, что мэр был застрелен при раздаче хлеба населению.
А буквально на днях в Чернигове нашли мёртвым Романа Макося, который якобы согласился стать новым главой Городни, районного центра в Черниговской области. По официальной версии украинских СМИ, он застрелился. Бывший премьер Украины Алексей Гончарук, действуя в духе всё той же украинской пропаганды, поведал историю о том, что Макось якобы не захотел сотрудничать с «оккупационным властями» и свёл счёты с жизнью.
При этом произошло это «самоубийство» в областном центре, власть в котором удерживается подразделениями ВСУ и батальонами националистов, и который сейчас, по факту, закрыт на въезд и выезд. То есть у мифических агентов ФСБ, «силой», по данным Гончарука, склонивших Макося к сотрудничеству, не было ни одного шанса не то, что «довести его до самоубийства», но и даже просто пообщаться с ним лично.
Всё это, несомненно, очень трагично. Но, как мне представляется, ещё более тревожным и опасным является сложившееся положение дел, при котором в ситуации недостатка контроля со стороны новой власти, население освобождённых городов и посёлков вынужденно пребывать в атмосфере страха и неуверенности в завтрашнем дне. Люди открыто говорят нашим военным: «вы сегодня пришли, а завтра уйдёте, а нам здесь жить, с кем мы останемся?». Видя, что происходит, они естественным образом опасаются мести со стороны местных радикалов или даже просто оболваненных украинской пропагандой и потому озлобленных соседей.
Именно сейчас жизненно необходимо показать простым украинцам, что новая власть пришла всерьёз и надолго, навсегда. Что возврата к старому не будет, а любые проявления ксенофобии и национализма будут жестоко пресекаться.
Целью СВО ВС РФ изначально ставилось не завоевание Украины, а её денацификация, то есть уничтожение преступного националистического и во многом даже нацистского режима. И поэтому, помимо военной составляющей, на освобождённых территориях очень важно как можно скорее наладить гуманитарный аспект. Нужно, не откладывая дело в долгий ящик, проводить там серьёзную политическую и полицейскую работу, а иначе в тылу у наступающих российских войск окажется, по сути, вражеская территория с запуганным, запутавшимся и нелояльным населением.
