Миссия номер один: как СССР сумел вырваться вперёд в космической гонке

12 апреля 1961 года случилось событие, определившее по большому счёту весь ХХ век: Юрий Гагарин, первым среди землян, сумел преодолеть оковы тяготения и облететь вокруг планеты. Но до сих пор вызывает удивление, как в разорённом войной СССР сумели накопить научный и промышленный потенциал для такого прорыва. О том, без чего был бы невозможен полёт Гагарина, вспоминали «Известия».

С чего всё начиналось?

22 июля 1951-го в космос слетали честные дворняги Дезик и Цыган — и стали первыми млекопитающими, вернувшимися обратно живыми. Геофизическая ракета В-1В с ними на борту поднялась на высоту 101 км, преодолев линию Кармана, условную границу, отделяющую атмосферу Земли от просторов космоса. А потом контейнер с первыми космическими псами приземлился в нескольких километрах от стартовой площадки, в Капустином Яре. Они вернулись живыми и даже радостно лаяли! Правда, Цыган слегка порезался во время приземления. Королёв обнимал и целовал их.

Не стоит скрывать очевидного: так же, как и американцам, нашим конструкторам помогла немецкая трофейная «Фау-2». Её модификацией была первая советская баллистическая ракета Р-1. А затем в КБ Сергея Королёва создали Р-1В, ракету исследовательскую, предназначенную, в том числе для запуска живых организмов. Она была оснащена парашютной системой спасения полезного груза. Двигатель РД-100 был создан в ОКБ Валентина Глушко.

Отбор среди собак шёл основательный. Вес: 6—7 кг, рост: не выше 35 см, возраст: от 2 до 6 лет, без болезней и физических отклонений. Дезик и Цыган тренировались на центрифуге и в барокамере, как настоящие космонавты-люди. Дезик через неделю после полёта погиб при очередном опыте, а Цыган благополучно прожил ещё 10 лет.

Об этом эксперименте не сообщали газеты, всё происходило под плотной пеленой секретности. Широкая публика узнала о подвиге дворняг лишь в 1991 году. Покорение космоса считалось делом военным, стратегически важным, напрямую связанным с обороной страны.

«Семёрка»

А потом появилась ракета, которая перевернула отношение учёных к исследованию космоса. Это была Р-7 — легендарная «семёрка», самая надёжная ракета в истории космонавтики, снабжённая двигателями конструкции Валентина Глушко РД-107 и РД-108. Именно эта техника и открыла космическую эру.

Р-7 проектировалась для военных целей и стала первой успешной межконтинентальной баллистической ракетой. Впервые наша армия получила средство доставки ядерного боеприпаса в любую точку мира. Как удалось Королёву и Глушко убедить военное и политическое руководство на одной из ракет заменить боеголовку на искусственный спутник — великая тайна. Но они получили ракету-носитель для космического аппарата. А после триумфа первого спутника в 1957 году государство больше не жалело средств на космос.

Громкие победы следовали одна за другой — Лайка, оставшаяся на орбите, Белка и Стрелка, благополучно вернувшиеся на Землю. Но большинство учёных мира были уверены, что первого полёта человека в космос нам придётся ждать ещё десятилетия.

После космических собак настало время Ивана Ивановича. Так называли манекен, который посылали в испытательные полёты. С помощью магнитофона и приёмника отлаживали систему космической связи — и радиолюбители на Земле улавливали разговоры с неким Иваном Ивановичем. Может быть, отсюда пошла легенда, что в СССР до Гагарина было несколько неудачных управляемых полётов, в которых космонавты погибли? А официальная пропаганда, мол, об этих трагедиях умалчивала.

Приводят и такое доказательство: в Харькове похоронен человек по фамилии Бондаренко, который якобы летал до Гагарина. Действительно, был такой лётчик в первой группе космонавтов — Валентин Бондаренко. Но он погиб во время тренировки, потому что в сурдокамеру с атмосферой, насыщенной кислородом, взял с собой электрическую плитку, зная, что две недели придётся питаться холодной пищей. Там он брал у себя анализ крови, обмотал палец, а потом уронил эту тряпочку на плитку. Начался пожар, и Бондаренко сильно обгорел. Так что в космос, к сожалению, он не летал. Погиб на земле 23 марта 1961 года.

Почему Гагарин?

Стать космическими первопроходцами мечтали многие. И, быть может, больше всех — сам главный конструктор Сергей Королёв. Но ни он, ни Валентин Глушко уже не могли взяться за эту миссию — просто по возрасту.

Когда-то мечтал о «межпланетном рейсе» неукротимый Валерий Чкалов, погибший при испытании нового истребителя в декабре 1938 года. Был у него такой принцип: «Если быть — то быть первым». И он знал о мечтаниях Константина Циолковского. Неудивительно, что такой лётчик надеялся, что ему удастся стать первым космическим путешественником. Хотя тогда, в предвоенные годы, всё это казалось научной фантастикой.

Рассчитывал на первый космический полёт и великий — без преувеличений — лётчик-испытатель Сергей Николаевич Анохин. На нём живого места не было, а он хотел первым вывести на орбиту космический аппарат… И Королёв обещал ему космический полёт — правда, не первый. В итоге Анохин стал заниматься лётной подготовкой будущих «штатских» космонавтов — инженеров, врачей.

В начале 1960-х всерьёз собирался записаться в отряд космонавтов и легендарный Иван Кожедуб. Лучший ас-истребитель антигитлеровской коалиции, трижды Герой Советского Союза, живой символ победы в Великой Отечественной войне. В то время ему было немного за сорок. Зная о перегрузках при подготовке к космическому полёту, он даже бросил курить, хотя «смолил» с юности и даже на знаменитых фотографиях военного времени изображён с папиросой в зубах.

Генерал авиации Николай Каманин, курировавший космическое направление от Министерства обороны, одобрил стремление Кожедуба. Он считал, что в космос должны летать не только «мальчишки». Но главком маршал Константин Вершинин только замахал руками: мы не можем рисковать жизнью величайшего аса Великой Отечественной войны!

В итоге и Королёв, и Глушко сделали ставку на совсем молодых лётчиков, которым легче было выдержать непредсказуемые перегрузки первых космических полётов. Американцы пошли по другой системе — запускали в космос достаточно опытных пилотов. До сих пор самым молодым человеком, побывавшим на орбите, остаётся космонавт номер два Герман Титов (ему было неполных 26).

Хрущёв вызвал академика Валентина Глушко. Оставалось три кандидатуры — Юрий Гагарин, Герман Титов, Григорий Нелюбов.

Глава государства изложил проблему примерно так: вот три прекрасных парня, три хорошо подготовленных лётчика. Но у одного фамилия некрасивая — Нелюбов. Второй уж слишком интеллигентен — Пушкина с Лермонтовым едва ли не полностью наизусть знает. А третий — был на оккупированной территории. И это, по тогдашним меркам, было серьёзным «пятном на мундире».

Первый секретарь ЦК КПСС ждал экспертной оценки Глушко.

Валентин Петрович ответил, как всегда, аргументированно:

— Если для дела — то лучше остановить выбор на Титове. А если иметь в виду политическую составляющую — на Гагарине. Посмотрите на его улыбку. Одна его улыбка сделает больше, чем все наши дипломаты, вместе взятые…

— Но как быть с пребыванием на оккупированной территории?

— А как быть с тем, что он — совсем ещё мальчишка — впился в горло немцу, который обидел его сестру? — И он рассказал ещё несколько эпизодов героического поведения мальчишки в селе Клушине под гитлеровцами.

Хрущёву оставалось только согласиться.

Готовили первых космонавтов жёстко — с запасом прочности. В первую очередь это испытания вестибулярного аппарата на грани человеческих возможностей. И после каждого теста будущих космонавтов ждали медицинские обследования. Для полёта был нужен почти идеальный организм. В зимнем лётном обмундировании требовалось, как минимум 75 минут просидеть в термокамере при температуре плюс 90 градусов.

Георгий Гречко, космонавт и учёный, участвовавший в подготовке первых космических запусков, вспоминал: «Если за это время температура тела не повысилась на два градуса, то заставляют сидеть ещё. Врачам важно было узнать, как твоё тело сопротивляется нагреву — на случай, если в полёте откажет система терморегулирования и температура значительно повысится».

Гагарин в критические мгновения 108-минутного полёта едва не лишился сознания. В глазах потемнело, расплывались цифры на приборной доске. Но он выдержал непредсказуемые и сложнейшие испытания спуска, который оказался наиболее проблемным этапом полёта.

Дата старта

Шла острая конкуренция с американцами. Все понимали: приоритет упускать нельзя. Можно было запустить первого советского космонавта и раньше, но, как назло, началась череда неудач. Один корабль исчез в космосе, другой потерпел аварию во время спуска… Приближался апрель. Многие считали, что стоит ещё разок подстраховаться, запустить Ивана Ивановича, испытать корабль… Но наши главные конструкторы уже приняли твёрдое решение, в котором доля риска сочеталась с пониманием продуманной программы.

Почему исторический полёт состоялся именно 12 апреля? Первый спутник, ставший точкой отсчёта космической эры, запустили 4 октября 1957 года, незадолго до 40-летия Октябрьской революции. Это имело значение. А чем была знаменательна апрельская дата 1961 года?

Всё было готово к 10 апреля. Обсуждались два варианта — 10 или 12 апреля. Многие склонялись к 10-му — спешили, наверное.

Решать предстояло Королёву и Глушко. Глушко предложил:

— Конечно, 10 апреля. Ведь это день рождения твоей дочери.

Королёв ответил:

— Но 12 апреля родилась твоя любимая женщина — Лидия Дмитриевна. Если полёт состоится 12-го — это будет подарок сразу двоим. А заранее дарить подарки не принято…

Так решилась судьба будущего Дня космонавтики.

Так она и полетит

До 12 апреля 1961 года ни в русском языке, ни в каком-либо другом не существовало такого понятия, для нас вполне привычного, — «космический корабль».

Когда запускали собак — рассказывали, что в космос запущен новый аппарат или искусственный спутник Земли с животным на борту. Но все понимали, что конструкции, в которой первому космонавту предстояло облететь вокруг Земли, надо дать новое имя. Сначала хотели назвать просто — «космический или орбитальный аппарат» с пилотом на борту. Но потом — как принято считать, с подачи Королёва — родился термин, который вошёл во все языки мира: космический корабль!

В этом термине ощущалась вера в будущее космонавтики, в то, что очень скоро исследователи космоса будут «бороздить» галактики на просторных и красивых кораблях. А первую модель назвали «Восток». Название оказалось счастливым.

К старту Гагарин и Титов ехали в одном автобусе. Но, когда Гагарина снимали для кинохроники, если в кадр попадал и Титов, то специальный офицер вставал и перекрывал Титова, чтобы дублёра не было видно. Его час не пришёл. Гагарин так говорил о дублёре: «Он лучше, поэтому его сохранили для более трудного и долгого полёта».

Первые полёты были испытательными. Исследователи только присматривались к космосу, пытались понять роль человека в его освоении. И на удивление быстро перешли к серьёзным научным экспериментам. Ведь освоение космоса — это не политическая игра, оно необходимо для расширения наших знаний о вселенной, о себе самих.

В последнее время космические полёты — даже самые результативные — увы, редко оказываются в центре общественного внимания. Чтобы вернулись времена первооткрывателей, наверное, необходимо такое громкое достижение, как экспедиция на Марс. Но мы по-прежнему называем космический транспорт кораблями. И дело, начавшееся 12 апреля 1961 года, продолжается.

Арсений Замостьянов. Автор — заместитель главного редактора журнала «Историк»

• Источник