Массовый расовый бунт в США — это уже маленькая гражданская война
Беспорядки в США продолжаются уже шестые сутки. В орбиту уличного насилия втянуто более тридцати штатов и более семидесяти населённых пунктов. В некоторые города вошли подразделения национальной гвардии. Есть несколько погибших и десятки раненых с обеих сторон. А всё началось с относительно мирного протеста в Миннеаполисе, вызванного убийством чернокожего Джорджа Флойда во время его задержания полицией.
Дело для Америки не новое. Расовые волнения, возникшие из-за полицейской жестокости по отношению к афроамериканцам, вспыхивают за океаном регулярно. Довольно часто они переходят в погромы и столкновения с представителями правопорядка. Но чтобы 37 городов запылали практически одновременно и чтобы от выхода разгневанных толп на улицы до начала насильственной фазы протеста проходило менее суток – такого, пожалуй, не было с 1967-1968 годов.
Везде реализуется примерно один и тот же сценарий беспорядков, звучат одни и те же лозунги, хорошо знакомые по менее масштабным беспорядкам 2014-2015 годов. Один из этих лозунгов – «Черные жизни важны» (Black Lives Matter, BLM) – даже стал названием довольно радикального общественного движения. Но и другие «кричалки» – «Руки вверх – не стрелять!», «Нет правосудия – нет мира!», «Я не могу дышать» – пять-шесть лет назад уже звучали на улицах Фергюсона, Сент-Луиса, Нью-Йорка и Балтимора. Впрочем, это лишь те слова разгневанных протестующих, которые сочувствующие им СМИ передают в эфир. Куда чаще стражи порядка, представители прессы и просто невольные свидетели слышат призывы убивать полицейских, громить административные здания и грабить «богатых котов».
Значительная часть беспорядков приходится на либеральные города и штаты, где десятилетиями правят губернаторы и мэры из Демократической партии. Многие из них не спешат осуждать протестующих, хотя и говорят время от времени о «недопустимости эскалации насилия». В Миннесоте в конце концов был объявлен комендантский час и введены подразделения национальной гвардии, но генеральный прокурор штата Кит Эллисон в прямом эфире национального телевидения, по сути дела, оправдал бунты, сославшись на Мартина Лютера Кинга (конечно, сильно исказив его слова).
А мэр федерального округа Колумбия Мюриэль Боузер отдала приказ подведомственной полиции не задерживать бунтовщиков и не участвовать в защите федеральных зданий. В результате на защиту Белого дома и различных ведомств встали сотрудники секретной службы и полиция парков. В Вашингтоне и других городах были также замечены некие, как бы у нас сказали, правоохранители в штатском. Кто эти люди – полицейские под прикрытием, сотрудники частных охранных фирм или некие добровольцы – пока неясно. Но они всё чаще мелькают в кадрах столкновений бунтовщиков с силами правопорядка.
Кое-где на охрану магазинов и другой собственности заступили мрачные белые парни средних лет, вооруженные полуавтоматическим оружием. К ним не рискуют приближаться ни полицейские, ни протестующие. Но это пока. Если произойдет вооруженная стычка между гражданскими, дело тогда не фигурально, а очень даже реально запахнет гражданской войной.
Вообще говоря, каждый массовый расовый бунт в США, распространяющийся на всю страну, – это уже маленькая гражданская война. Но это еще и большая политика. Малоимущих и притесняемых чернокожих и раньше использовали для своих политических целей хитроумные кукловоды. Еще с 1960-х, с президентства Линдона Джонсона, Демократическая партия США делала ставку на формирование «избирательной машины» афроамериканцев и ловко обращала всю несправедливость в отношении цветных американцев себе на пользу. И с тех пор примитивная агитационная логика работает исправно: «Голосуй за демократов, потому что республиканцы – расисты».
Но до недавнего времени вышедшие из-под контроля выступления чернокожих жестко подавлялись. Мэры и губернаторы могли сыпать обещаниями в отношении афроамериканцев, но никогда не ставили под сомнения действия силовиков по подавлению бунта. СМИ и в 1960-70-е твердили о «системном расизме полиции», но до определенного времени не солидаризовались с погромщиками и мародерами. Даже первый чернокожий президент Америки Барак Обама говорил о бунтах и поджогах в Фергюсоне и Балтиморе (в 2014 и 2015 годах соответственно), как о недопустимых явлениях. И все же именно при нем демократы окончательно признали радикальные организации черных американцев «своими».
Обама с самого начала своего президентства завел дружбу с автором лозунга «Нет правосудия – нет мира» преподобным Алом Шарптоном. Он и правда пастор в какой-то церкви, но все уже давно забыли, в какой именно. Потому что Ал больше известен как профессиональный провокатор и организатор массовых беспорядков. Поговаривают, что именно он убедил Джорджа Сороса, что в BLM стóит вкладывать большие деньги. Это, конечно, слухи, но сам Сорос никогда не скрывал того, что финансирует данную организацию.
Сороса и на пушечный выстрел не подпускали к Конгрессу и президенту, а вот Ал Шарптон и лидеры BLM частенько бывали в гостях у Обамы, вместе фотографировались на ступеньках Белого дома в Розовом саду, а СМИ с удовольствием показывали их протокольные беседы с первым чернокожим президентом о «системном расизме» и «полицейском произволе».
После беспорядков в Фергюсоне и Нью-Йорке в 2014 году либеральные медиа стали всерьез раскручивать идею о воспитании внутри Демократической партии ультралевого крыла, которое в Конгрессе будут представлять «молодые политики-миллениалы», а на улицах – чернокожие активисты, студенты и антифа. Что ж, план удался. Сегодня, пожалуй, самые громкие голоса на Капитолийском холме принадлежат так называемой команде – группе молодых конгрессвумен во главе с социалисткой Александрией Окасио Кортес. Ну а действия левых ультрас и BLM на улицах городов мы сегодня видим более чем наглядно.
Впрочем, нынешние бунты – не первое значимое «достижение» леволиберальной улицы. В 2016-м той же связке – студентам, левым радикалам и ячейкам BLM – удалось сорвать массовый митинг Трампа в Чикаго, а позже устроить несколько образцово-показательных избиений сторонников Дональда, выходящих с его предвыборных мероприятий. Эти же силы устроили в 2017-2018 годах «памятникопад» в университетских кампусах и на городских площадях. Попытка правых активистов защитить памятник генералу-конфедерату в Шарлотсвилле (штат Вирджиния) привела к кровавым столкновениям при полном попустительстве со стороны местной полиции.
Либеральные политики и СМИ действовали с тех пор по одной отработанной схеме. Пару вялых слов о «примазавшихся вандалах», долгие горячие монологи о «системном расизме» (причем не только в полиции, но и в США в целом), оправдание беспорядков «легитимным гневом» и далее – обвинение Дональда Трампа, как человека, который «насаждает в обществе атмосферу ненависти», а сам является «главным расистом страны». И если против толпы можно применить водометы, слезоточивый газ и дубинки, то против медийного хора действовать крайне сложно.
Но, быть может, в борьбе «невозможного Трампа» и левых ультрас все же наступит определенный перелом. Вечером в воскресенье хозяин Белого дома написал в своем твиттере, что объявит антифа террористической организацией. Подобную инициативу он пытался протащить через Сенат еще в 2019-м, но тогда сенаторы-республиканцы не сошлись во мнении. Видимо, теперь соответствующая норма будет введена президентским указом. Лишь на первый взгляд это кажется пустой затеей, а слова президента – слишком расплывчатыми. Тут есть одна важная тонкость. Если указ будет подписан, то минфин займется финансированием всех организаций, которые могут иметь отношение к антифа. И тогда г-ну Соросу и другим спонсорам левых ультрас придется несладко. Так что вряд ли это было эмоциональным, порывистым решением. Трамп в очередной раз воспользовался ситуацией и сделал ход, на который теперь его недоброжелателям надо отвечать.
Другое дело, что это обострение и без того напряженной обстановки в стране. Видимо, в Белом доме решили, что для обострения как раз самое время. Ну а теперь давайте все-таки зададим самый важный вопрос, который давно беспокоит американцев и не только их. Действительно ли Америке присущ системный расизм? Что ж, короткий ответ на этот вопрос – да.
Вот только не всё так просто с этим самым американским расизмом. Да, полиция непропорционально часто арестовывает и убивает чернокожих. И в тюрьмах они представлены непропорционально широко. Но подавляющее большинство арестов, приговоров и, увы, применений силы полицейскими – оправданны. Просто уровень преступности среди афроамериканцев гораздо выше, чем среди белых, азиатов и даже латиносов. И живут они в таких кварталах, где почти нет социальных лифтов, кроме криминальных. Поэтому полицейские входят в такие кварталы, будучи настороже – они уже научены горьким опытом.
Да и в среде афроамериканцев чуть ли не с младых ногтей культивируется недоверие и даже ненависть к полиции и «этим белым». Черный расизм ничуть не менее распространен, чем белый, и даже имеет определенную легитимность. По национальному ТВ вполне можно сказать: «Вся проблема в белых парнях». Но, само собой, такое нельзя сказать во всеуслышание о черных. И белые американцы поневоле проникаются недоверием к теме черного бесправия. Некоторые даже и вправду начинают испытывать к чернокожим согражданам нечто вроде тихой ненависти. И круг замыкается.
Политиков из Демократической партии такое положение вещей устраивает. Потому что если чернокожие американцы выйдут из постоянной нищеты и криминала, избавятся от страха перед законом и станут «как все», доминированию демократов в крупных городах обеих побережий придет конец. Так что, если афроамериканцы что и получат в результате бунтов и стычек с полицией, так это синяки и сломанные ребра. Возможно, самым ловким достанется еще и по бесплатному телевизору из соседнего «Уолмарта». Но всем им вместе понадобится чудо, чтобы в США что-то действительно радикально поменялось.
Дмитрий Дробницкий политолог, американист
