Любить не по-русски. Насильственная украинизация разрушает Украину

С каждым днём украинская социология преподносит киевскому режиму всё новые разочарования, а экспертам — новые поводы для размышлений и анализа. То вдруг КМИС (Киевский международный институт социологии) поинтересуется мнением сограждан на предмет способности России вести долгую войну, и получит 42% ответивших: «да, может» (ещё год тому назад более 80%, видимо, наслушавшись Арестовича, были уверены, что всё это закончится за 2—3 недели и непременно победой Украины).

А то внезапно решит спросить, кого и за что на Украине дискриминируют сильнее всего? Учитывая, что все украинские социологи кормятся из рук западных фондов и, прежде всего, Фонда Сороса, ожидалось, что результаты опроса должны показать недостаточный пока ещё уровень толерантности украинского общества к представителям ЛГБТ и прочим девиантам всех мастей.

Но надо же такому случиться, что наиболее дискриминируемой группой украинцы назвали своих русскоязычных сограждан, то есть, по сути, самих себя. Ибо, даже тридцать лет тотальной украинизации никак не изменили того факта, что основным языком бытового общения украинцев является русский. По-украински, как говорится, «в школе (или на работе) и дома» массово разговаривают только на Западной Украине — и то не везде.

Вся остальная Украина либо русско-, либо суржико-язычна. Суржик, для тех кто не в теме, — это такая гремучая смесь региональных украинских диалектов, звучащая как безграмотный русский язык: «тудой-сюдой» вместо туда-сюда, «пОйдем» вместо пойдём и так далее. Из украинского там лишь вечное «шо» и «гэ». Ну так этого добра у нас и в России навалом, достаточно лишь отправиться куда-нибудь южнее Воронежа.

Так вот, согласно результатам исследования, проведённого по заказу Консультативной миссии ЕС на Украине, 45% опрошенных назвали языковой вопрос — главной причиной дискриминации, те самые девианты оказались лишь на втором месте — 34%, 28% посчитали, что инвалидность является одной из причин ущемления чьих-то прав, 27% — возраст, 23% — этническая принадлежность и 22% — пол.

Обнародование вышеприведённых данных сразу же породило на Украине живую дискуссию, в рамках которой состоялась беседа небезызвестного украинского доктора Евгения Комаровского с тем самым Алексеем Арестовичем.

«Вы перешли на украинский язык, это ваш выбор. Это прекрасно! Замечательно, молодцы! Только не говорите, что все, кто не перешли, враги Украины. Не надо никого учить, это должен быть ваш выбор. Это свободная страна. Или несвободная?» — спрашивает Комаровский.

«Не знаю. По ощущениям вашим?», — уточняет Арестович.

«По моим — нет. Ни о какой свободе речи близко не идёт. То есть мужчина с мужчиной заниматься любовью может, а говорить на языке своей мамы не может», — констатировал теле-педиатр.

Да уж, получается какая-то извращённая вариация на классическое «поэтом можешь ты не быть».

А ведь что самое интересное (и почему я сказал в начале, что результаты опроса не добавляют радости Зеленскому и всей его гоп-компании), какое-то время тому назад языковой вопрос действительно не был таким болезненным для большинства украинских граждан.

Как верно пишет издание Страна.ua, причина этого была в том, что личной жизни человека украинизация практически не касалась, хотя уже были требования по украинскому языку для телевидения, кино, при работе в госорганах, а к 2022 году практически исчезло русскоязычное образование.

«Однако это большинством населения не воспринималась как некая жизненно-важная проблема. Во-первых, в силу схожести языков. Все русскоязычные хорошо знали украинский язык, и смотреть, например, фильмы на украинском для них не было чем-то особо трудным. Во-вторых, в силу патриотизма или просто лояльности к украинской государственности („мы живём на Украине, поэтому все должны знать украинский язык‟). В-третьих, в силу распространённого после распада СССР принципа „я живу сам по себе, а государство само по себе и какие оно законы принимает мне особо не интересно, пока они не мешают мне зарабатывать и жить как мне хочется‟», — отмечает издание.

Но с приходом команды Зеленского всё изменилось. И хотя пресловутый «мовный закон» приняли ещё при уходящем Порошенко, реализовали его и довели буквально до абсурда — со всеми этим языковыми патрулями — уже при Зеленском. Вот и получается, что усилиями Зе-власти языковая политика внезапно стала ощущаться украинцами как большая проблема.

В своё время, ещё лет двадцать тому назад, когда русскоязычным украинцам (а таких, повторюсь, абсолютное большинство) говорили, что скоро вам просто запретят говорить на русском, они, в лучшем случае, пожимали плечами, а в худшем — крутили у виска. Аргумент «вам же никто не мешает говорить по-русски» был чуть ли не единственным у тех, кто отказывался замечать явные перекосы в языковой политике. И вот это время пришло — запрещают.

«После начала полномасштабного вторжения ситуация изменилась — началась, при фактической поддержке властей, целая кампания по принуждению к переходу на украинский язык даже в быту под лозунгами „русский язык — язык врага, не бывает русскоязычных украинцев, украинцы говорят только по-украински, если ты патриот — говори по-украински‟. И именно это вызвало впервые за всю историю Украины народную волну в защиту права говорить на русском языке. Кроме того, огромное количество русскоязычных воюют в рядах ВСУ, а потому для них и их родственников заявления типа „говоришь на русском, значит ты не патриот‟ звучат откровенно оскорбительно», — констатирует Страна.ua.

И, как результат, появляются подобные опросы, где дискриминация по языковому признаку вышла на первое место по сравнению с сексуальной ориентацией, этнической принадлежностью или ограниченными физическими возможностями. То есть, на Украине можно быть условным чернокожим геем-инвалидом и чувствовать себя более свободным и интегрированным в общество, нежели, если ты говоришь по-русски.

А с учётом того, что негров и геев на Украине гораздо меньше, чем русскоязычных украинцев — эта проблема автоматически становится ключевой, а власть, продвигающая подобную дискриминацию — антинародной.

Кроме того, всё это ещё и усиливает отчуждение между украинскими Западом и Востоком. И если до недавних пор «российская агрессия» служила неким цементирующим фактором, то теперь, судя по всему, не поможет даже она.

Благодаря продвигаемому киевским режимом пещерному национализму, Украина саморазрушается — и процесс этот уже необратим.