Леся Украинка - автор национально-украинских «50 оттенков серого»

На Украине скоро снова героическая и национально важная дата. 25 февраля. День рождения Леси Украинки - украинской поэтессы всемирного значения, которую читают только на Украине, и только в Галичине да в свидомых киевских кружках «мытцив». Ну, ещё и дети в школах под угрозой «неуда». К слову, настоящее имя украинской поэтессы-страдалицы - Лариса Петровна Косач.

Не везёт украинцам с литераторами. Никто так и не поднялся с мелкого провинциального хуторского уровня. А тут ещё рядом постоянное давление великой русской культуры, которую знают и в Европе, и в США. А рядом ещё и поляки с сильными, прославленными литераторами мирового уровня. Как же тут не возненавидеть «ляхов» и «москалей» с ещё большей силой. Что бы украинцы ни делали, но в отрыве от России они в литературе и поэзии занимают почётное место где-то между бобрами и белками. Точно с таким же влиянием на мировое культурное достояния.

Как там писала великая украинская поэтесса Настя Дмитрук, которая успешно сбежала из любимой Украины в Европу и не торопится возвращаться? «Вы огромные, мы великие». Вот и доказывают из года в год, из десятилетие в десятилетие своё величие украинские патриоты. Ну, и страдают, конечно же, как же без этого. Страдания, слёзы, сопли и ванилька - это основные признаки украинской литературы.

Ещё когда-то Олесь Бузина, великолепный исследователь и публицист, метко обозначил эту особенность украинства:

«Все (украинские) писатели, которых требует изучать это пособие, изображены на его страницах страдальцами, хронически больными или недоумками. Некоторых из них даже били по голове, после чего они, наверное, и выбрали неблагодарный путь украинского «письменника».

Позволю себе только несколько цитат, подтверждающих этот тезис.

Маруся Чурай – «з туги померла» («умерла от тоски»).

Тарас Шевченко – «на муштру мусив ходити навіть хворим» («ходить на строевые учения должен был даже больным»).

Иван Карпенко-Карый – «у чотирнадцятилітньому віці змушений був заробляти на шматок хліба» («в четырнадцатилетнем возрасте был вынужден зарабатывать на кусок хлеба»).

Иван Франко – «зазнав знущань від панських дітей-однокласників і деяких учителів... Шкільний друг Франка згадував, як учитель каліграфії вдарив Івана по голові за повільну роботу на уроці. Хлопчик зомлів»... («подвергался издевательствам со стороны панских детей-одноклассников и некоторых учителей... Школьный друг Франко вспоминал, как учитель каллиграфии ударил Ивана по голове за медленную работу на уроке. Мальчик потерял сознание»...).

Леся Украинка – «замочила ноги в крижаній воді, після чого почала тяжко хворіти» («замочила ноги в ледяной воде, после чего начала тяжело болеть»).

И еще о ней же: «Передчуваючи трагічний кінець, 1913 р. поетеса написала заяву до бібліотеки Наукового товариства ім. Т. Шевченка прийняти її твори в депозит (на збереження)» («Предчувствуя трагическую развязку, 1913 г. поэтесса написала заявление в библиотеку Научного общества им. Т. Шевченко принять ее произведения на депозит (на сохранение)»). Кстати, даже из этой скупой информации становится ясно, что больше никому ее многочисленные графоманские опусы были не нужны – только этой грантоедской «інституції» во Львове.»

Это чудо в перьях под названием Леся Украинка - а одарила маленькую Ларису этим странноватым псевдонимом в тринадцатилетнем возрасте психически больная мать Ольга Косач - никому не была нужна долгое время. Пока большевики не решили по непонятным причинам, создать искусственно литературу, историю и «гиднисть» гордого украинского народа. Который до этого слабо осознавал, насколько он великий и ценный. Даже поляки и австрийцы не сделали столько для этногенеза украинства, как власть СССР. В результате «братский народ» отплатил сторицей за помощь - Леонид Кравчук даже хвастается, что именно Украина развалила Советский Союз.

Но вернёмся к Лесе Украинке. Феномену украинской литературы - которая вообще никого не интересовала, пока не возникла надобность стимулировать украинские националистические комплексы.

На самом деле поэзия Леси Украинки так себе. Без огонька. Без таланта и размаха. Без Божьей искры. Сухо, скучно, вымучено, страдательно. В общем, классическое направление украинской поэзии. Маленькая Лариса отбывала «панщину» перед своей странноватой мамой, у которой амбиций литературных хватило бы на десятерых.

Но вот где по-настоящему раскрывается талант Леси Украинки, так это в интимной переписке с Ольгой Кобылянской. Не было преградой для двух прогрессивных украинских «лесби» разница в гражданстве. Украинка обладала гражданством Российской Империи, а Кобылянская являлась гражданкой Австро-Венгрии. Чтобы как-то сублимировать неугомонные лесбийские страсти, обе девушки решили стать украинскими писательницами. В Институте украинской литературы до сих пор лежат оригиналы лесби-переписки двух видных украинских писательниц. Явно у них это получалось гораздо лучше, чем литература и поэзия. Что-то вроде «50 оттенков серого» по-украински. Можно даже украинский национальный эротический блокбастер снять. С десяток «Оскаров» гарантированы.

Как идеально точно, жёстко и правдиво оценил украинских «классиков» Олесь Бузина:

«Итак, собирательный образ живого-мертвого украинского классика: в детстве тяжело болел, панически боялся уколов (через них оккупанты хотели сделать его здоровым, привив чужую ментальность), имел множественные черепно-мозговые травмы, часто падал с коня, подвергался издевательствам со стороны одноклассников, страдал от неразделенной любви, мечтал стать скрипачом, но в результате отсутствия музыкальных способностей и необходимости зарабатывать на кусок хлеба становился бездарным украинским поэтом и попадал в учебник – братскую могилу, где покоятся такие же страдальцы, как он, отравляя продуктами своего разложения детскую психику.

Придя со школы домой, моя дочь спросила: «Папа, а были украинские писатели, которые не страдали?» «Были, – ответил я. – Но они становились русскими классиками, и их имена навсегда с позором вычеркнуты из истории украинской литературы».

Даже добавить нечего. А уж по Лесе Украинке и подавно.