Колонны пленных, артиллерийские «симфонии» и расчленение ВСУ. Донбасс накануне второй фазы спецоперации
С четырёх утра каждый день донецкое направление гремит канонадой. В методичные гулкие удары «Гвоздик» (122 мм) и «Акаций» (152 мм) вторгается жуткое рявканье установки «Мста», от которой трясётся земля, и это сопровождается воем и шипением улетающих пакетов реактивных систем «Град» и «Ураган».
Но, тем не менее, это пока ещё не артподготовка второй фазы спецоперации по освобождению Донбасса, которая ожидается со дня на день. Пока громко звучащие артиллерийские «симфонии» — это или артдуэли, или огонь на поражение укреплений и скоплений живой силы ВСУ. Постоянные удары не дают спать и держат в постоянном напряжении. А артподготовку не спутать ни с чем, как утром 24 февраля, когда грохот и разрывы слились в один непрерывный звук. Идёт 50-й день активных боевых действий, появились победы, выявились проблемы.
Пока самым успешным можно считать продвижение союзных сил ДНР и России на южном направлении от Донецка, где от врага были очищены более 150 населённых пунктов. Камнем преткновения в Приазовье ещё остаётся Мариуполь, где идут штурмовые действия промзоны метзавода «Азовсталь». Хотя союзные силы перекрыли основные выходы с завода и блокировали пути снабжения украинских боевиков, их сопротивление пока не ослабевает. По правилам военной науки, когда потери подразделений превысили 50 процентов, теряется боеспособность и надо либо идти на прорыв, либо отводить на ротацию. Для украинской группировки второе невозможно из-за окружения. Поэтому выбор делается между попыткой прорыва или сдачей в плен. Группировка украинских морпехов, державшаяся на заводе им. Ильича, была вынуждена использовать оба варианта. Ночью 11 апреля украинские окруженцы решили с боем вырваться из ловушки. Как рассказал артиллерист ДНР позывной Град, «Была обнаружена колонна украинской техники из танков, САУ, БМП и АТ более 40 единиц. Головное охранение танков пропустили, а тело колонны накрыли, и пробочка вышла. Хвост колонны повернул назад, на завод Ильича но наша арта долбала всем, что есть. Противник побросал технику и побежал пешком. В итоге, всю ночь за кусками колонны охотились и ловили беглых ещё несколько суток».
Вскоре 1026 морпехов ВСУ, базировавшихся на Ильича, сдались в плен. Это самое большое число сложивших оружие за 50 дней спецоперации по освобождению Донбасса. До этого тоже с южного направления вышли 267 украинских вояк, решивших прекратить сопротивление. 14 апреля стало известно, что ещё 134 морпехов ВСУ предпочли плен войне. Приблизительное количество украинских пленных в ДНР к 50 дню спецоперации составляет 3 тыс человек. Учитывая, что котёл донбасской группировки ВСУ ещё не закрыт, пленных будет всё больше, как и проблем, связанных с их размещением и содержанием. Хотя действующие колонии ДНР были уплотнены и высвобождены места, а в российском приграничном городе для содержания украинских пленных отведена специальная зона, этого будет недостаточно. Уже возник и дефицит кадров: из-за всеобщей мобилизации в ДНР произошла нехватка персонала колоний, от врачей до конвоиров, в связи с чем на мобильные телефоны дончан каждый день приходит рассылка вакансий в исправительных учреждениях. Ещё пленные должны пройти через следственные действия, которые определят степень вины в военных преступлениях. Нагрузка на сотрудников прокуратуры и безопасников свалится колоссальная, ведь необходима и проверка, и перекрёстные опросы, и сверка показаний, и оформление доказательной базы для суда. Кроме этого, добавятся и чисто бытовые проблемы. Например, с водой. Как известно, сейчас с ней в ДНР сложилась катастрофическая ситуация. Насосные станции канала Северский Донец были отключены Украиной, из-за чего вода перестала поступать на нашу территорию. Некоторые районы не видят воды больше месяца.
Но главной дилеммой будет «что делать дальше с толпами украинских окруженцев и пленных?» Вариант «отпустить с богом домой под подписку больше не принимать участия в боевых действиях» — это плохой вариант. Стоит вспомнить, чем он обернулся, когда в 2014—16 годах через коридоры выпускались тысячи украинцев из Изваринского, Иловайского и Дебальцевского котлов. Затем многие из них, как ни в чём не бывало, вернулись в строй и продолжили воевать против Донбасса, заключив новые контракты с ВСУ или Нацгвардией. Вот и сейчас надо понимать, что выпущенный на свободу украинский боевик из, например, Волновахи, потом внезапно «всплывёт» опять с оружием где-нибудь в Запорожье, успев напиться крови русских бойцов и отомстить «за себя и побратимов». Каждый украинский вояка делал свой выбор осознанно, воевал на профессиональной основе. Нежелавшие воевать украинцы сбежали из страны, сели в тюрьмы или пропали без вести после репрессий украинского неонацистского режима. Таких примеров — масса, поэтому принцип «мы солдаты — мы не виноваты» не работает. Восемь лет украинское войско наращивало боевой потенциал, получало серьёзный опыт военных действий, щедрое государственное финансирование и густую подпитку западных стран, полную поддержку украинского режима и значительной части общества. ВСУ — это полноценная украинская боевая машина, мотивированная и заточенная на войну так же сильно, как и пресловутые нацбаты вроде «Азова», «Торнадо», «Айдара» (запрещены в России как террористические организации). Последние при этом — это официальные подразделения Нацгвардии Украины, входят в систему украинского МВД, в военное время подчиняются приказам украинского минобороны. Они действуют согласно приказу, и давным-давно не являются какими-то самостоятельными, независимыми или неуправляемыми формированиями. Между ВСУ и Нацгвардией нет разницы.
И сейчас ВСУ продолжают активно разрушать и убивать Донбасс каждый день. Вот, что с болью написала жительница г. Ясиноватая, ДНР: «Ясиноватая отрезана практически от всего. Транспорт ходит только с окраины и только в Макеевку. Добежать до остановки — квест остаться в живых. Каждый день раненые и убитые мирные жители. Сын моей подруги, знакомый, знакомая, их и ещё многих больше нет. Соседу оторвало ногу, шёл с работы. По 48 разрушенных домов за сутки, двое-трое погибших в день, десятки раненых. Глава города седеет просто на глазах. Коммунальные службы работают под огнём. Вода — раз в два дня тонкой струйкой и не везде. Выбор в магазинах очень скудный. Продавщиц в хлебных киосках можно уже отнести к участницам боевых действий. Они — мишени в железной коробочке. Работающих аптек мало, выбор в них ещё меньше. Ждём, когда украинские боевики получат по заслугам, верим в наших бойцов». Кроме бесконечного террора в отношении людей донецких республик, ВСУ издеваются и над жителями тех территорий Донбасса, которые ещё им подконтрольны. Жители г. Красногоровка на марьинском направлении рассказали, что ВСУ заминировали выезды из Красногоровки и предлагают местным сидеть дома или ехать по минам. То есть, ВСУ продолжают тактику повсеместного использования людей в качестве живого щита и не щадят никого.
С одной стороны, узнавая всё новые факты военных преступлений украинских вояк, тяжело подавить ненависть к противнику, накопленную за восемь лет. С другой стороны, нельзя становиться садистами и переходить границы человечности. Украинских боевиков не пытают и не третируют: раненым оказывается медицинская помощь, всем предоставлено питание и возможность сообщить семьям, что живы. Это ярко контрастирует с отношением украинцев к военнопленным ЛДНР и России. Наших бойцов демонстративно казнят и зверски пытают, сжигают и распинают на противотанковых ежах, перерезают горло и простреливают ноги, выкалывают глаза и обрекают на страшные мучения. Поэтому так важно интенсифицировать процессы обмена для спасения жизни наших бойцов. К тому же, обмены отчасти уменьшат нагрузку на пенитенциарную систему.
Также в отношении украинских пленных уместно и логично использование их труда при восстановлении Донбасса. Так, как это было после Великой Отечественной войны, когда тысячи немецких военнопленных до 1953 года включительно работали на восстановлении разрушенных шахт и заводов Донбасса, строили новые здания, трудились в забоях. Только искупив вину, пленные немцы смогли вернуться в Германию.
Справедливость и прагматичность — такой рецепт может сработать. Пленные могут быть отпущены после следственных действий, наказания в зависимости от установленной степени вины, и только когда закончатся боевые действия. А полумеры приведут к тому, что украинский режим продолжит гнать вояк на фронт в добровольном или принудительном порядке.
И пока это фронт продолжает греметь всеми калибрами. В ЛНР по-прежнему продолжаются бои за крупные города — Лисичанск и Северодонецк, Рубежное и Попасная. В ДНР на нескольких участках идёт наращивание сил для наступления с целью охвата всей группировки ВСУ. С Угледара-Великой Новосёловки фронт должен двигаться в сторону Курахово-Селидово-Красноармейска, что даст возможность окружить группировку противника, расположенную в Авдеевке, Песках, Красногоровке, Марьинке.
С Горловки надо расчищать путь на Артёмовск. Луганчане тоже должны с севера идти в сторону Соледара-Артёмовска, чтобы окружить группировку врага на светлодарской дуге. Выход на Славянск после Артёмовска позволит отрезать подразделения ВСУ в Лисичанске и Северодонецке от основной группировки. То есть, речь идёт о намерениях расчленить силы противника. Такой приём применялся в том же Мариуполе, где группировки врага сначала дробились, а потом гасились очаги сопротивления.
Эта весна для Донбасса должна стать русской и победной, потому что обратной дороги нет.
