Как вести себя при обстреле
Журналисты любят жареное, а профессиональные ”писаки” любят всё приукрашивать. Но на самом деле даже к ежедневным обстрелам можно привыкнуть. Даже не так – нужно. Иначе сойдешь с ума от бессонницы и нервного расстройства. Мне проще, опыт был и поэтому уже на третью ночь под звуки канонады засыпал, как под ”Спокойной ночи, малыши”. Зато выезжая в Россию, поначалу не можешь понять, что мешает заснуть. Тишина мешает. Но речь не об этом.
Страшно ли, когда стреляют? Кому как, но страх – условие выживания. В молодости – не очень страшно от незнания и веры в свою неуязвимость. Сейчас тоже не очень – уже от опыта. Неуправляемый страх - безудержная паника – ошибка - смерть. Но все равно при каждом взрыве, который прогремел от тебя в считанных сотнях метров, инстинктивно вздрагиваешь, оглядываешься по сторонам, пытаешься понять направление обстрела и вычислить ближайшее безопасное укрытие. Но это не только страх – это уже искусство выживания. Страшно, когда уже все сделано, какое-то укрытие найдено (даже если это лужа грязи на обочине) и остается только ждать - прилетит и тебе свой кусок железа на этот раз или снова обойдется? И думаешь: ”Кой черт занёс меня на эти галеры? Сидел бы спокойно в эргономическом кресле под кондиционером и писал ”нетленку”. Ведь сколько раз (трижды за полгода) предлагали издать книжку. Вот и писал бы, болван, с читателями встречался, автографы раздавал”.
Но что интересно, даже в луже через несколько минут вместо страха приходит раздражение: ”Вот сволочи - опять всё в грязи, стирай теперь. Вода холодная, сколько же можно!? И куда укатилась моя электронная сигарета – где я тут другую найду!? (Снова начала здесь курить обыкновенные – с ними проще). Или плюнуть и рвануть во-он в ту посадку – там наверняка и ямки есть посуше и поглубже?”. Но терпеливо лежишь, ждешь, материшься.
Потому что нетерпеливые лежат в ниже – кто на пару метров, большинство – кое-как засыпанные на месте своей нетерпеливости. Один из знакомых ”с той стороны” рассказывал, как они попали под минометный обстрел ополченцев. Место было не иначе как хорошо пристрелянное и головную машину в колонне сбили сразу. Почти одновременно рвануло и в хвосте колонны. По сторонам канавы – не рвануть в поля. Большинство солдат успело нырнуть в эти канавы на обочине. А один водила, не иначе как не желая бросать машину, нырнул под неё. А может решил, что сверху железа больше, безопаснее. Железа и правда больше – пятитонная цистерна с бензином! Вот и он минуты через 2-3 сообразил, под чем лежит. И от большого ума рванул к обочине. Хотя попади мина в цистерну, и что под ней, что в канаве – жаркое подано. Так или иначе, влетел он в канаву, прямо головой в живот рассказчику, щучкой. Только без ноги, начисто срезанной осколком. Повезло – выжил, попав в обитаемую канаву. А так бы истек кровью. А в цистерну так и не попали (только она и уцелела!) – на ней выжившие и уехали.
Ну а на дальние, хоть и громкие разрывы, перестаёшь реагировать, от слова вообще. Не реагируете же вы в обыденной жизни на звук визжащих автомобильных тормозов за углом? Так и здесь, что происходит в нескольких сотнях метров интересно лишь с точки зрения, не изменит ли наводчик прицел.
Очень просто отличить человека, прожившего в состоянии войны длительное время от тех, кто только начинает осознавать, куда именно он попал и что делать для выживания. Обстрелянный, независимо от пола и возраста, реагирует инстинктивно и мгновенно. Как правило, молча – дыхание нужно для рывка с выдохом. К слову, из необстрелянных наиболее вменяемы женщины. Не все, но многие. Мгновенно выполняющие команды ”за мной” и ”Ложись”. Не смешно!
Как определить направление, в котором реально взрываются мины или снаряды? В поле или маленьком степном селе это не проблема. Взрывная волна, не встречая препятствий, идёт как известно от эпицентра, потому где взрывается и в какую сторону падать, всегда понятно.
А вот в бетонных джунглях крупного, густо застроенного микрорайона многоэтажек, как определить направление, откуда идёт опасность? Эхо от гаубичного снаряда от Д-30 и тем более от ”МСТЫ” или ”Акации” может долго греметь эхом между бетонных коробок. Самый надёжный способ - ориентироваться на птиц. Те точно летят от эпицентра разрывов. Тем более, и смотреть удобно – лежишь где-то под бордюром, желательно – ниже плинтуса – и наблюдаешь небо. Решаешь, стоило ли падать и не пора ли перебираться куда поглубже, если есть время.
Уже не раз слышал из репортажей ”бравых и бесстрашных” журналистов, волонтеров и прочих ”экспертов”, как они геройски прятались от разрывов, прижавшись спиной к стене многоэтажного дома. Понятное дело, рассказывали те, кому повезло выжить.
А я видел тех, кому не повезло. Поверившим в дурь, что прижавшись героически к стене, ты только с трёх сторон, а не с четырёх, подставляешься под осколки и взрывную волну. Такие деятели просто не понимают, что кроме четырех направлений есть еще и верх. При взрыве ракеты ”Града” в 100 метрах от дома, стёкла вылетают до 8, а то и 9 этажа включительно. А уж когда в дом влетает гаубичный снаряд… И как вы думаете куда осколки стекла, некоторые до метра длиной, посыплются? Куда полетят обваленные балконы и бетонные блоки с кирпичами и кладкой? Выброшенный из квартиры диван? Правильно, вам на голову. И разлетаются, особенно крупные, а скорее даже планируют, на три метра от стены запросто.
Выход, падать на землю там, где застал обстрел, опять же не вблизи здания. Понятное дело, на всё воля Божья и кирпичи (стёкла, куски бетона) просто так на голову не падают, но чаще беготня в поисках укрытия более опасна, чем лежание на открытой местности в прямом смысле мордой в грязь. Тем более, что человек вообще-то существо не слишком толстое. По крайней мере, в моем случае. И даже на вроде бы ровной улице мест для более-менее безопасного лежания масса. Высота приличного бордюра около 30 сантиметров. Водостоки ливневой канализации возле них ниже уровня асфальта еще сантиметров на 10 и более. Тушку к бордюру, мордой в решетку ”ливневки”, и ты почти в шоколаде. Если лупят не по крутой навесной траектории и сподобился залечь под дальним от стреляющего бордюром, считай уцелел – 100 процентов попаданий будут в дом, от которого тебя защищает бордюр. Помните блокадный Ленинград: ”Эта сторона улицы при артобстреле наиболее опасна”? Это как раз из нашей оперы.
Ну а если 120-мм миномет – лежи и молись – тут как карта ляжет. А вообще-то, хорошо подумайте – оно вам надо? Если нет действительно важных дел, к линии фронта приближаться просто не надо – селфи на сгоревшей технике можно сделать и в глубоком тылу. Вам даже сердобольные ополченцы автомат дадут подержать, если вы - симпатичная девушка и хорошо попросите.
И последний совет – не одевайтесь в камуфляж, не светите фото- и видеотехнику и не обклеивайте себя бело-черными этикетками ”ПРЕССА” на тринадцати языках. Бронежилет тоже лучше поддеть под куртку. Эта гражданская война, в которой против нас воюют реальные националисты. А конвенций нацисты отродясь не соблюдали. И по ту сторону фронта снайперские винтовки ”Баретт” в руках держат чаще всего иностранцы и настоящие бандеровцы из национальной гвардии, правого сектора, еврочеченцев и полка МВД ”Азов” и ему подобных (в армию американско-европейские снайперские комплексы не поступают). А они ненавидят всех журналистов по эту сторону фронта лютой ненавистью. И стрелять умеют.
Только не надо снова и снова рассказывать, чем отличаются фашисты, нацисты, националисты и прочие нелюди друг от друга. Ничем. В том же полу ”Азов” половина – русские наци. Плечом к плечу со шведом (кстати, инструктором-снайпером), американцы, поляки… Это из тех, кого уже хоронили, известные. И лозунг у них один: ”Нация понад усе!”. Так что чем вы незаметнее. Тем целее будете.
И боже вас упаси после селфи с оружием в руках поехать на контролируемую Хунтой территорию. В лучшем случае вышлют к чертовой матери (и правильно сделают). Если же вы не журналист известного издания, да еще и гражданин Украины – для дураков камер хватает.
Так что, гости дорогие, будете проезжать мимо – проезжайте.
