Илья Гращенков: Рост антимигрантских настроений в России начался в пандемию
В последнее время в повестке явно зазвучала антимигрантская тема. Драка в Новых Ватутинках, конфликт с жителями деревни Прокшино рядом с мигрантским центром «Сахарово», изнасилование и убийство пенсионерки в подмосковном Бужаниново, драка в метро, и многие другие сообщения в СМИ.
Везде фигурируют граждане соседних государств, что не просто порождает рост неприязни к приезжим, а создаёт почву для роста национальной политической повестки, запроса на которую не было с начала «нулевых» и успеха партии «Родина» тогда ещё Глазьева-Рогозина. Масла в огонь подливает заявление вице-премьера Правительства Марта Хуснуллина о том, что уже до 2024 года России потребуется не менее 5 млн трудовых мигрантов.
«Агрессивное развитие инфраструктуры», которое лоббирует Хуснуллин, требует не менее агрессивных мер по завозу рабочей силы. В среднем в регионы могут завести по 200—300 тыс. человек, но очевидно, что в самый лакомый кусок — Москву и Подмосковье — в разы больше. Собственно, Котельники, Капотня, Люблино и Домодедово уже стали местом притяжения наибольшего числа приезжих и сильно обострили конфликт с местными жителями.
Но мигранты появились в Москве не вчера. Собственно, их численность в последние годы — это до 7 млн. человек, включая нелегалов. Но уже после 2007 года мигрантская повестка в политическом спектре резко сошла на нет, тогда же партия «Родина» влилась в «Справедливую Россию», закрыв националистическую тему в федеральной политике. Кстати, тот же Навальный на заре своей политической карьеры в «Яблоке» пытался «прокачивать» националистическую тематику, за что до сих пор расплачивается: напомню, что Amnesty International не хотели признавать его узником совести именно из-за этого прошлого (но потом признали). В общем, в «десятых» тема межнациональных конфликтов тихо умерла: баранов на балконах резать перестали, а главным блюдом уличной российской кухни стала шаурма.
Рост антимигрантских настроений начался в пандемию. Оставшиеся без работы гастарбайтеры уехали, а те, кому не хватило денег на билет — стали маргинализироваться. Конечно, удалось избежать образования настоящих банд из голодных безработных. Хотя многие помнят, как курьеров из доставки еды грабили свои же соотечественники. Ситуацию удалось стабилизировать на самом краю, всё же число преступлений, совершённых, к примеру, выходцами из Средней Азии (но не только), заметно прибавилось, но тут прозвучали громкие планы об увеличении числа мигрантов почти вдвое. Это не могло не всколыхнуть общественное мнение.
Если число конфликтов будет нарастать, а также подогреваться в медиа, то не исключено, что тема вновь вернётся в политическое пространство. В элитном раскладе это может серьёзно пошатнуть группу Хуснуллина и всего инфраструктурно-строительного лобби, которые хотели бы сделать ставку на гастарбайтеров при реализации нацпроектов, связанных с мобилизацией экономики. Есть ведь и альтернативные проекты, кто может осваивать регионы Арктики и строить дороги в Сибирь. К примеру, ФСИН предлагает привлечь осуждённых к принудительным работам, возобновив практику создания трудовых лагерей.
В общем, понятно лишь одно — стране нужна дешёвая рабочая сила, а где её изыскать, власти всегда найдут. Но вот конкуренция концепций вполне может развернуться в политическом поле, так как общественное мнение вряд ли будет на стороне хотя бы одной из стратегий. Люди хотели бы работать и зарабатывать на этих «стройках века», но такой вариант, похоже, никем не предусматривается.
