Ходаковский: если мы хотим взять Угледар — нам ничего не остаётся, кроме как сносить перед собой всё
Почему такие последствия нашего наступления в том же Мариуполе? Вот нас учили, а потом мы учили тактике действий в городских условиях, и даже не так — учили захватывать здания, ходить по коридорам, врываться в помещения... Ничего из этого не работает в условиях войны, а не антитеррора. Более того: когда я вижу, как мобилизованных околоинструкторы учат ходить в штурмовых порядках в составе группы — мне хочется построить этих горе-инструкторов и погнать их под огнём в красивом построении плотной группой навстречу госпиталю, чтобы они хоть один раз на себе испытали, что в составе группы хватит одной мины, чтобы уложить всех.
Поэтому мы сносим перед собой всё, что противник может использовать, как укрытие, и поэтому такие последствия. Опыт боёв в Мариуполе показал, что достаточно пары грамотно организованных взводов, чтобы держать батальон. Чтобы попасть в здание и проводить в нём зачистку — к зданию ещё нужно подойти. Противник косит огнём штурмовиков на подходах, и только один выход — сносить это здание к такой-то матери хоть чем.
Сейчас этот недогород Угледар в очередной раз демонстрирует мою правоту. Напомню, что в первый день решающего наступления на Севастополь немцы израсходовали четыре тысячи ТОНН снарядов. Если мы хотим взять Угледар — нам ничего не остаётся, кроме как сносить перед собой всё. Но чем? Пока не снесём — ложить личный состав в безуспешных попытках отвоевать хоть кусок — неправильно.
