«Если мы не восстали раньше, сомневаюсь, что восстанем теперь». Интервью с Татьяной Геращенко о карантинной Одессе

Одесская журналистка Татьяна Геращенко поделилась своим видением карантина в родном городе.

— Татьяна, в вашей жизни после введения карантина что-то изменилось?

— Лично у меня — нет. Я работаю удалённо и не на эту страну. Но на людях отразилось жутко. Моя пожилая родственница работает на рынке, который закрыли из-за карантина, как результат — нервный срыв, человек плачет, жить не на что. Люди остались без работы, без денег. На днях звонила преподаватель одного из университетов — ВУЗы на карантине, она тоже осталась ни с чем. Карантин высветил правду — люди или выживают, как могут, те же мелкие коммерсанты, оставшиеся без прибыли, или, если это интеллигенция, преподаватели, то оформлены незаконно, без возможности получить деньги за вынужденную изоляцию.

Мы живём как будто в неких двух реальностях. В центре магазины работают. Гречка с туалетной бумагой в наличии. Продавцы в магазинах знают по именам своих покупателей, смеются и шутят. С другой стороны, люди из спальных районов жалуются на то, что народ сметает продукты. Подхожу к своей привычной булочной, смотрю на запертую дверь и думаю, а где эта продавщица? Что она ест теперь? Как выживает?

Я за себя не боюсь, боюсь за ребёнка, вот снимут карантин, куда ему идти? В толпу в школу? При этом у нас во дворе дети бегают стадом, вопят, кричат. Родители, видимо, устали от постоянного присутствия чад в квартире и отправляют их гулять, несмотря на риски заразиться.

— Дети же не находятся в зоне риска.

— А откуда вы знаете, точна ли эта информация? Учитывайте также, что люди звереют. Вот как зверь перед смертью забивается в угол, но оттуда всё равно кого-нибудь укусит. Наблюдаю похожую картину по школьным чатам, где «яжематери» до сих пор выясняют на повышенных тонах, чей ребёнок чихнул в конце февраля на перемене между вторым и третьим уроком. Самое гнусное, что есть в людях, сейчас лезет наружу.

К слову, перевели детей на дистанционное обучение, сделали некие видеоуроки, но разве они могут охватить каждый класс? Нам вообще ничего не дали кроме домашних заданий: 4—6 примеров, читать параграф, опять 4—6 примеров, читать параграф. Это по математике, с которой я лично ребёнку помочь не смогу. Как учиться? Нанимать репетитора? Опять-таки, карантин, да и за какие шиши... Несколько месяцев выпадают из жизни и учёбы ребёнка, как их нагонять — вот это вопрос.

— Скажите, а в Одессе наблюдается паника?

— Паника — это такое чудовище, которое заражает всех. Люди сейчас реально заражены не коронавирусом, а паникой. А ведь паника — это такая же зараза, как и национализм.

У нас карантин — больше похож на фарс, вернее, на трагедию. В более благополучной Швейцарии такие меры бы спокойно сработали, а у нас будто бы квест на выживание — сдохнут слабые, а выживут... да как обычно, воры и маргиналы. Люди в большинстве своём работают в серую, никаких компенсаций им не предусмотрено. Им остаётся только сложить лапки и умирать голодной смертью. Обстановка давит морально — полупустые троллейбусы и трамваи (проезд разрешён только медикам, коммунальщикам и работникам спецслужб), в них люди в респираторах. Надписи на аптеках «Вход только в масках и не больше двух человек», вымершие отделения в банках, когда ты просто не можешь вовремя совершить необходимые проплаты... Конечно, вольно или невольно это заставляет думать, а что дальше?

На самом деле, карантин — это не страшно, а странно. Я на днях вышла рано утром из дома и гляжу — улицы пустые, как будто в кино о зомбиапокалипсисе. Подсознательно осматривалась по сторонам, искала биту, не дай Бог, зомби.

— Вы или ваши знакомые сталкивались с увольнениями?

— Мне часто звонят коллеги и знакомые по данному поводу, многих отправляют на удалёнку. Кого можно отправить на удалёнку? Меня, вас, других журналистов, админов или программистов, то есть, тех, кто и так мог позволить себе ранее работать из дома. У меня подруга работает в охранной организации на тревожной кнопке, её отправили работать домой, но дома нет технической возможности, и что это значит? Да ничего, теперь она не работает. Но, если честно, больше ужасов я наблюдаю в социальных сетях.

— Вы не думаете, что панику нагнетают специально?

— Думала. Есть в этом что-то. Многие будто шизанулись специально, были раньше здравомыслящими, а сейчас кричат «мы все умрём!».

— Вы не считаете, что наступят голодные бунты?

— Люди действительно живут от зарплаты до зарплаты, одалживая и перехватывая друг у друга. Скажем честно, мы нищие. И если мы не восстали ранее, сомневаюсь, что восстанем теперь. С одиночным пикетом вряд ли кто выйдет, да и толку? Уверена, что будет дефолт, но вот бунтов не будет. Будем подыхать молча, скорее всего.

— Как рядовая гражданка Украины, как вы оцениваете меры, которые принимает Киев для борьбы с распространением коронавируса? Они поспешили, перестраховались или попытались замылить людям глаза, приняв свои драконовские законы?

— В точку вопрос. С одной стороны, всё они делают правильно — и карантин, и профилактики различные, и призывы без лишней надобности не выходить на улицу. Но с другой стороны — во что это выльется? В открытие земельного рынка, как мы наблюдали вчера поздно вечером? Для Украины вся эта ситуация — оправдание геноцида. Все оговорки по Фрейду, что вымрут пенсионеры, это и страшно, и правда. Теперь любую смерть можно оправдать коронавирусом. Вот у человека аппендицит, допустим, операция стоит примерно 15 тысяч гривен, у него их нет, значит, он умрёт. А они тут коронавирус побороть собрались? Тем более, о каком коронавирусе идёт речь — о том, который реальный или о том, которым можно прикрыть все зверства, совершаемые ради очередного геноцида нашего народа? Да для Украины коронавирус — просто подарок судьбы, ведь теперь с чистой совестью можно наконец-то провести перепись населения, и списать на него все те потери, которые понесла страна из-за фашистской политики государства.