Если бы речь шла только о деньгах и экономике, восстания бы не случилось. Интервью русского добровольца в Донбассе Павла Кухмирова
Если бы речь шла только о деньгах и экономике, восстания бы не случилось. Интервью русского добровольца Донбасса Павла Кухмирова.
- Павел, что происходит в Донбассе, начиная с 2014 года, и по сей день?
- В 2014 году в Донбассе начался очень сложный исторический и метафизический процесс, который я называю Русское цивилизационное пробуждение. Существует несколько понятий слова «цивилизация». По классическому понятию, цивилизация – это нечто, связанное с религией. Для того чтобы не путаться, я в таком случае использую слово «моноцивилизация», т.е. некая общность, некий народ, некая культура, ставшая уже цивилизацией сама по себе. Она может включать в себя много религиозных вкраплений, но в основном - это национальная культура, ставшая цивилизацией мирового значения. Таких на планете сейчас насчитывается ровно пять: три больших и две маленьких. Большие – это Индия, Китай, и это Иран – Древняя Персия. Маленькие – это армянская и еврейская моноцивилизации. Все пять цивилизаций – это абсолютные «вещи в себе». В один ряд с Индией, Китаем и Персией сейчас потихоньку начинает становиться Россия. И, кстати говоря, некоторые мыслители в том же Китае это признают.
- Чем была Россия до этого пробуждения?
- До начала своего цивилизационного пробуждения Россия была (и до сих пор является) великой культурой. Культурой, безусловно, мирового значения. Но разница между великой культурой и моноцивилизацией очень существенна. Когда культура переходит в разряд цивилизации, помимо того, что она начинает оказывать колоссальное влияние на всё мировое развитие, у неё ещё появляются механизмы внутреннего саморегулирования, самовосстановления. Культуру можно легко разрушить. Цивилизацию разрушить практически невозможно - она ассимилирует, она переваривает в себе, трансформирует под себя любое внешнее воздействие, любое внешнее влияние, любые внешние посторонние включения. В качестве примера приведу Китай. Там было очень много всевозможных захватчиков. По сути, любая новая династия – это были пришлые люди. Ну, по крайней мере, очень часто. Иногда они приходили изнутри, как, например, маньчжуры. Иногда извне, как, например, монголы. К примеру, династия Юань – это, по сути, были монгольские оккупанты, захватившие Китай. И что? Китай их всех благополучно переварил и остался Китаем. А они сами в итоге стали китайцами. Точно также и в Индии. Великие Моголы пришли в Индию, уже приняв ислам. Т.е. это была не просто оккупация, это была исламская оккупация, очень жёсткая, очень нетерпимая, запредельно жестокая. И что? Индийская культура выжила, более того, их культуру она поглотила.
- Каким образом происходит процесс цивилизационного пробуждения?
Это всегда очень жёсткий процесс, очень жёсткий и очень кровавый, к сожалению. Цивилизация начинает сосредотачиваться, цивилизация начинает подбивать баланс, собирать своё культурное наследие и проводить жёсткую инвентаризацию – что наше, что не наше, что нам дорого, что нам чуждо. И очень жестко отбрасывать всё, что оказывается для неё чуждым. На Донбассе в 2014 году началось именно это. Обратите внимание, под воздействием чего здесь начал происходить тот исторический всплеск – под воздействием попытки уничтожения русской культуры со стороны бандеровцев. Бандеровцы начали уничтожать культуру. И культура вдруг резко, внезапно, оказала сопротивление. Память предков, культурное наследие – всё это резко абсолютизировалось. Внезапно начали всплывать из коллективной памяти нации вещи, которые, можно сказать, были потеряны навсегда. Меня потрясла Саур-Могила в этом плане. Я впервые побывал там 10 или 11 мая 2015 года, после праздника Победы, когда основные потоки посетителей уже схлынули. Саур-Могила превратилась в самый настоящий Храм под открытым небом. Храм предков. На деревьях там были повязаны ленточки в память о погибших. Это очень древняя, глубоко дохристианская традиция, обычай, который когда-то существовал в нашей культуре. Но тысячу лет он уже в ней не существует. Он, казалось бы, навсегда ушёл во тьму древней истории. По миру он вообще сохранился только у нескольких тюркских народов Азии. И тут он вдруг всплыл из-под толщ исторической памяти, он вернулся сам по себе. Невероятным образом.
- То есть катализатором процессов в Донбассе послужило сопротивление культуры? Не политики, не экономики, а именно культуры?
- Экономика имела некоторое влияние, но, разумеется, далеко не определяющее. Если бы речь шла только о деньгах, об экономике, об уровне жизни, никакого восстания попросту бы не случилось. Можно убивать за деньги, но никто никогда не станет умирать за деньги. В основе восстания лежали культурные и исторические причины. Культурные – это унижение русского языка, русской веры, русского наследия. Ведь первые серьёзные выступления начались на фоне того, что бандеровцы пообещали принять новый закон о языке. Сейчас уже многие об этом забывают. Но именно этот момент стал той самой «последней каплей», опрокинувшей историческую чашу. Исторические же причины – это память предков, которую глубоко оскорбили. Память об их победе в Великой Отечественной Войне. Ведь что получается, если Бандера и Шухевич герои, то кто тогда предки? Наши предки – это те, кто их бил. Кто их победил. Причём победил с полным чувством внутренней справедливости, потому, что такой мрази, как бандеровцы, не сказать, что свет не видывал (может, мразь есть в мире и похуже), но они, определённо, одни из чемпионов в мировой истории в этом плане. Бандеровцы – это классическая антисистема. Антисистема – это всегда кровь и уход за все грани добра и зла. И вот те процессы, которые начали разворачиваться на Донбассе в 2014-м, сейчас они немного подморожены, но они никуда ни делись, поскольку, когда просыпается такой джинн - он уже никуда не девается. Его нельзя посадить на цепь, он всё равно с неё сорвётся.
- Вы упомянули о том, что процессы в Донбассе сейчас подморожены. В чём причина этой заморозки?
- Страх.
- Страх кого перед кем?
- Страх определённых кругов российской элиты. Вина за эту заморозку полностью лежит на Москве, не на Донецке, тем более, не на Киеве или Западе. На Москве. Запад и бывшая «украина» - это враги. Ну, и в чём их можно винить – они же враг! А вот с Москвой всё иначе. Мартин Лютер Кинг сказал когда-то такую замечательную фразу: «Потом, когда всё закончится, мы будем вспоминать не крики и улюлюкания наших врагов - мы будем вспоминать молчание наших друзей» (с). Так вот, именно вспышки вот этого русского народного «сверх-Я» определённые круги в российской элите очень сильно испугались. И эти круги также имеют свою метафизику, условно она звучит так: «Россия – цэ Европа». Русское цивилизационное пробуждение в неё не укладывается никоим образом. У этой метафизики очень большой исторический шлейф. Появилась она не в голове у Андропова, как думают многие, она появилась ещё во времена прихода к власти династии Романовых. Всё время правления этой династии в России шло противостояние двух мировоззренческих концепций. Старая московская элита ещё со времён Ивана Грозного придерживалась концепции «Москва – III Рим». Концепция Романовых – «Россия – цэ Европа». Кстати, большевики, какими бы странными ребятами они ни были, в чём-то были сторонниками концепции «Москвы – III Рима». Они вкладывали в эту концепцию некий мессианский смысл, и к европейской цивилизации это не имело никакого отношения.
А вот элита, вызревшая в недрах спецслужб и определённых кругах Компартии на финальных этапах существования СССР, как раз таки разделяла концепцию интеграции России в европейское цивилизационное пространство. И именно эти люди в массе своей правят Россией и сейчас. С их точки зрения, Россия как самостоятельная цивилизация – это жуткая ересь, которая рушит все их метафизические константы, которая переворачивает их мир, которая делает их ненужными и бесполезными.
И которая рано или поздно приведёт к тому, что будет задан вопрос – а ради чего вы, господа, уничтожали Красную Империю? Умерли миллионы людей - в нищете, войнах, экономических неурядицах. Красной Империи нет. И что? Вы в Европе? Нет. Ах, мы отдельная цивилизация? Тогда вдвойне интересно, зачем вы всё это сделали и кто вы после этого? Я, конечно, понимаю, что далеко не вся элита была озадачена этим вопросом, метафизически продвинутых людей в ней не так уж и много, но они есть, и этот вопрос для них встал ребром. Да, они пошли на патриотический подъём в России. Согласились с ним. Поддержали его. Во многом, даже, попытались оседлать. Но не от хорошей жизни, а от того, что Запад их, попросту говоря, кинул. Он не стал интегрировать Россию в европейское пространство, и, что самое главное, не стал интегрировать эти элиты в своё, западное, элитное поле. Ни на каких ролях. Они ему просто не нужны. Они для него – отбросы. Они своё дело сделали и стали тем самым «мавром, который сделал своё дело». И тогда решено было сделать ставку на патриотизм. А что им оставалось? Так вот, если Запад опять поманит, то я очень опасаюсь, что определённые элитные круги, ради воплощения этой своей вековой мечты, будут готовы сдать всё. И Донецк – это для них далеко не самое ценное, они готовы будут сдать и саму Россию. Так что таковы причины заморозки. Ну, это помимо классического бюрократического страха, что Русская Весна станет причиной перемен в самой большой России.
Продолжение следует.
