Давайте без крайностей. Что такое «технологический суверенитет»?
При утверждении Думой Дениса Мантурова на пост вице-премьера он, в частности, заявил: «Нужно осуществить поворот от абсолютно рыночной экономической политики к политике обеспечения технологического суверенитета». Что бы это значило?
Есть разные толкования, попробуем разобраться. Во-первых, он сказал об «абсолютно рыночной», а не просто «рыночной политике», как кто-то цитировал. Во-вторых, что самое важное, если под «рынком» подразумевать «международный рынок», то и контекст иной. Сейчас видно, что единого, свободного мирового рынка уже нет. Глобализация закончилась, развязана тотальная война санкций и ограничений на уничтожение. Но внешняя торговля всегда шла рука об руку с войнами – ничего нового.
Очевидно, что роль РФ в мировом разделении труда была подчинённой, обмен носил неравноправный характер. Как бывало? Продаём то, что и самим нужно, а покупаем втридорога то, без чего могли бы обойтись. Думаю, Мантуров имеет в виду именно это – перестройку внешнеэкономических связей в унисон с требованиями времени и здравого смысла, исправление перекосов. Напомню: до 1999-го работало влиятельное МВЭС – Министерство внешнеэкономических связей, затем его упразднили, основной функционал перешёл к Министерству экономического развития Г. Грефа, автора стратегии, предусматривавшей «полное погружение» в мировую экономику. Так длилось два десятка лет, до начала СВО. В статусе вице-премьера Мантуров может восстановить оптимальную систему организации внешней торговли, устранив невыгодные деформации.
Что касается принципиальных подходов, точно не нужны тотальное огосударствление и административно-командный распределитель. За счёт инициативы, энергии миллионов активных людей, национально ориентированных предпринимателей, малого и среднего бизнеса можно противостоять давлению и выстроить современную экономику, сохраняя социальную стабильность. Альтернативы нет. Большинство секторов отлично развиваются именно на рыночной основе – сельское хозяйство, строительство, ретейл, услуги. Есть огромный потенциал и тут, и в других отраслях – прежде всего в ИТ и выпуске товаров народного потребления. Наоборот, надо снять барьеры входа для бизнеса, отбить попытки монополизации ряда секторов, недобросовестную конкуренцию. Даже в машиностроении, курируемом Мантуровым (а это при СССР сфера деятельности 28 министерств!), явный прогресс придёт при участии инвесторов и предпринимателей. Государству нужно создать своего рода платформы, обеспечить безопасность и гарантии. Вмешательство допустимо в некоторых отраслях, связано и с критическим импортом. Конечно, важный инструмент – госзаказ, точное целеполагание. При этом даже в автопроме при создании компонентной базы могут быть востребованы тысячи частных компаний (есть отличный опыт). В авиапроме также развитие пойдёт быстрее при кооперации государства и частного капитала. И так везде.
Запад ждёт наших ошибок, надеется, что РФ встанет на путь административных мер. Левых радикалов будут поддерживать там теперь больше, чем провалившихся неолибералов. А тут ещё свои чиновники, заинтересованные в преувеличении сложностей, провоцировании госвмешательства. Их интерес – прибрать к рукам активы, побольше растратить денег. Полагаю, с ними следует поступать как с мародёрами в военное время. Любой мешающий предпринимательству – враг.
Ввергнуть страну в тотальный госконтроль – значит кратно увеличить издержки, парализовать тех, кто успешен, снизить уровень жизни: 1991-й год наоборот – новое издание шоковой терапии.
В СССР было понятие «совершенствование хозяйственного механизма». Так обозначали всё, что надо исправить в структуре Госплана, то есть аккуратно встроить элементы рынка в плановую систему. Но лет 30 ничего не делалось, в 1991-м грянул «абсолютный» рынок. Надеюсь, вновь на грабли не наступим. Выбора между рынком и технологическим суверенитетом нет – нужно и то и другое.
Андрей Бунич, глава Союза предпринимателей и арендаторов России
