«Чернобыль» от Козловского. Наш ответ Чемберлену, банальная калька или очередная идеологическая клюква?
«У меня мечта — попасть на концерт Пугачёвой», — говорил герой Данилы Козловского, пожарный-ликвидатор, покупая на чёрном рынке подарок для сына. Документальные кадры концерта певицы, который слушают настоящие ликвидаторы Чернобыльской катастрофы, показаны в самом конце нового фильма «Чернобыль». И эти кадры, на которых нет ни взрывов, ни пожаров, ни обугленной кожи, отваливающейся с лиц облучённых, по своей эмоциональной мощи в тысячи раз превосходят всё, что было, а возможно и будет снято режиссёрами художественного кино. Тем не менее, режиссёры пытаются, а мы смотрим и оцениваем, хотим ли мы смотреть на их попытки.
«Чернобыль» от Westinghouse
Американский «Чернобыль» волшебным образом обошёл по рейтингам только-только завершившуюся «Игру престолов» с костюмами, спецэффектами, красавицами и драконами. Такой успех занудного мини-сериала с «правдой» про страну, которой нет уже 30 лет, удивлял только поначалу. Оказалось, что ларчик-то просто открывался. В 2018 году канал HBO был куплен гигантской телевизионной корпорацией AT&T. Чуть позже AT&T подписывает договор о сотрудничестве по инфраструктуре и коммуникационным системам с компанией Brookfield Infrastructure, которая в свою очередь примерно в это же время покупает американскую атомную фирму Westinghouse Electric. Главный конкурент Westinghouse — это Росатом. Так что фильм, от которого приходили в экстаз антисоветчики всех мастей, отнюдь не про Советский Союз, на который американским бизнесменам глубоко плевать, а про то, что пользоваться надо услугами не «плохого» Росатома (наследника советской атомной энергетики), а «хорошего» Westinghouse.
«Чернобыль» от HBO — качественный и дорогой рекламный ролик. Ну а то, что в нём показывают советских партийных деятелей, бухающих маленькими глотками тёплую водку на рабочем месте в середине дня, и тульских шахтёров (в Туле, к слову, возле шахты откуда-то появились портовые краны), которые голышом с болтающимися причинными местами роют тоннели под АЭС, так это тоже такой рекламный ход.
Противно смотреть? Конечно. Впрочем, не более противно, чем на черенки от лопат, с которыми наши солдаты идут брать фашистские укрепления, или на справляющего на наших беженцев большую нужду через бомболюк (он открывается прямо в кабину?) пилота люфтваффе. Ладно, проехали, Никита Сергеевич — это отдельный разговор.
Да, американцы снова сняли про нашу историю пропагандистскую клюкву, где всё чушь от начала и до конца. Но на то они и политические соперники, конкуренты, не закидывать же их за это ядерными бомбами. Наверное, в ответ стоило бы снять что-то своё — действительно правдивое и талантливое, со всей мощью отечественного художественного оружия показать, как героически советские люди под руководством хоть и вступившего в агонию, но всё же советского государства, боролись со страшной трагедией и побороли её. Хорошо, не нравится советское, намекните с помощью художественных средств, которыми вы владеете, что это, мол, тысячелетнее российское государство в виде СССР так успешно справляется с выпавшими на его долю бедами.
Наш ответ Чемберлену?
И вот, 15 апреля студия Нон-стоп продакшн выпускает в прокат фильм Данилы Козловского «Чернобыль». Бюджет немалый — 690 млн рублей — и весь выдан государством.
«В основу нашего фильма положены реальные события, и мне очень хочется, чтобы о них узнало как можно больше людей», — сказал Данила.
Ну точно сейчас будет наш ответ Чемберлену.
Два момента, правда, сразу напрягли. Первый — это то, что известный и популярный актёр Козловский запомнился отечественному зрителю, прежде всего по сцене в фильме «Викинг», где его герой, князь Владимир, насилует несчастную княжну Рогнеду, не снимая штанов. Второй момент — это то, что Козловскому понравился сериал от HBO, который, по его словам, был «попыткой исторической реконструкции, сделанной масштабно и талантливо большими кинематографистами». Большими-то большими, но фильм, в котором: врачи голыми руками берут заражённую радиацией одежду пожарных; центральная московская больница по интерьеру похожа на сельский травмпункт середины 90-х; советский академик живёт в ободранной «хрущёвке»; зампред Совета Министров, который курировал работу Госатомэнергонадзора, не знаком с устройством АЭС — это очень плохая попытка исторической реконструкции. Но Козловскому надо отдать должное — он никакой реконструкции не задумывал, а в начале фильма прямо написано, что персонажи и их истории вымышлены.
Порадовала яркая и красочная картинка жизни в городе атомщиков — Припяти. В отличие от той серости и убогости, которую показали в американском сериале, у Козловского всё выглядит достаточно адекватно. Действительно, город был новеньким, зелёным, атомщикам давали самое лучшее. Актёры симпатичные, без унылых и замученных лиц. Но, увы, буквально с первых минут проявилось и то негативное, что присуще всему современному российскому кино. Ну почему у актёров буквально во всех современных фильмах такая плохая дикция? Это настоящая беда. Они мямлят, не могут нормально артикулировать звуки, и надо сильно напрягаться, отвлекаясь от сюжетной линии и образов героев, чтобы просто что-то понять. Интересно, что при озвучке иностранных фильмов (даже непрофессиональными интернет-студиями) такой проблемы нет. В чём сложность постановки нормальной дикции или, в крайнем случае, озвучки — непонятно.
Но это общая претензия. Что касается содержания самого фильма, практически сразу за красивой и радостной картинкой жизни советского человека (везде красные флаги развешены, так что да, именно советского) режиссёр то там, то здесь вбрасывает сцены с бытовым хамством, разговорами о валютных проститутках и пронизавшем всё и вся чёрным рынком. Да, никто не спорит, что 1986 год — это начало агонии. Вот только люди этого ещё никак не ощущали, и не состояла их жизнь из покупок всякой всячины из-под полы. Опять же, если бы снимали фильм про перестройку — одно дело, но зачем это всё в картине про героизм ликвидаторов техногенной катастрофы? Мысль, которая появилась сразу, проста до банальности — в сотый или тысячный раз показать, что люди геройствовали «вопреки» системе (победили Гитлера вопреки Сталину, запустили Леонова в космос вопреки советской бюрократии, выиграли в баскетбол у американцев вопреки КГБ и т.д.). Пока Козловский не говорит об этом напрямую, но что-то в душе уже напряглось.
Собственно, ничего существенного он не говорит целых 30 минут из двухчасового фильма. Почему-то четверть картины под названием «Чернобыль» имеет слабое отношение к основной сюжетной линии и похожа на простецкую телевизионную мелодраму со страданиями по утраченной и вновь обретённой любви, с выяснениями, кто чей сын, с выяснением отношений в пьяном виде и такое прочее. — Поезжай со мной в Киев. — Нет, не поеду. — Нет, поедешь. — Нет, у меня своя жизнь. — Ну, тогда я поеду сам. — Ну и езжай. А потом слёзы и истерики. И вот так аж полчаса хронометража. Немного спасает от того, чтобы заснуть, игра актрисы Акиньшиной, на героиню которой просто приятно смотреть. На Козловского смотреть особо нечего — он весь фильм ходит с примерно одинаковым выражением лица и улыбается, когда пьяный.
Они сражались за… Пугачёву
В общем, проматываем четверть фильма, чтобы посмотреть на то, что непосредственно связано с как минимум его названием. И тут возникает дежавю. Помните великолепную по накалу идиотизма сцену в американском сериале, когда в 2 часа ночи куча людей с маленькими детьми толпится на мосту («мост смерти») и наблюдает за тем, как взрывается и горит электростанция? Потом все конечно умирают, а зритель должен проникнуться ненавистью к системе, которая такое допустила. В действительности ничего подобного, конечно, не было, а сцена взята из книги самой «правдивой» писательницы Светланы Алексиевич, которую сценаристы HBO умудрились впихнуть в своё произведение. Выдуманный персонаж Ульяны Хомюк, аки заправский диссидент вскрывающий всю «правду» о лжи тоталитарной системы, внешне похож на неё как две капли воды. А вот, что мы видим в российском полотне — десятилетние дети в 2 часа ночи едут на велосипедах снимать АЭС на подаренную одному из мальчиков кинокамеру, конечно, застают взрыв и облучаются. Комментарии, пожалуй, опустим.
Герой Козловского — пожарный. Он успел уволиться до взрыва, но по стечению обстоятельств оказывается среди первых ликвидаторов. Вокруг люди с явными признаками облучения, приехавшие врачи ничем не защищены, забирают пострадавших голыми руками. Потом уже в больнице несут в утилизацию заражённую одежду пожарных тоже голыми руками. Видели ли мы такую сцену в американском сериале? Да, один в один. Козловский, который поднимался на крышу и шастал по расплавленному битуму, чтобы вытащить оттуда обгоревшего коллегу, опасную дозу не получил. Коллега скончался очень быстро, а Даниле, точнее его персонажу Алексею, хоть бы хны, а ведь они находились в одном и том же месте. Врач только пожимает плечами — а чёрт его знает, одного почему-то облучает, а другого — нет.
И вот, нам показывают штаб в Припяти, где собрали лучших людей для принятия решения, как не позволить заражённой радиацией воде попасть в почву. В штабе засели: безымянный усатый мужик (видимо, заместитель главного инженера Анатолий Дятлов), какой-то кандидат наук Валера на вид лет 25-ти, который там якобы всё знает, лысый армейский полковник Борис, уволившийся пожарный Алексей (Козловский) и КГБшник со страшной мордой, как у уголовника и такой же манерой речи. Ей богу, не хватает только Бэтмена. По телевизору ненавязчиво показывают первомайский парад, который в такой момент советское руководство видимо специально устроило, чтобы облучить побольше народу. Снова привет американскому сериалу — там точно так же. Как и упырь из КГБ — это классика американской клюквы про СССР. Кстати, если по телевизору идёт парад, значит, штаб собрался 1 мая, т.е. через пять дней после начала катастрофы. А что делали до того? Но не суть.
В общем, надо откачивать воду — или автоматически, если система заработает, или вручную крутить вентиль. В любом случае, кому-то придётся идти в подвалы станции, а никто не хочет. Тогда КГБшник (нет, не угрожает расстрелом и ГУЛАГом, что, кстати, для подобного фильма странно) предлагает добровольцам квартиры в Киеве и ещё кучу всяких ништяков, в том числе лечение в Швейцарии. Чем оно лучше, чем тогдашнее советское — швейцарские врачи потом приезжали к нам, чтобы перенять опыт лечения лучевой болезни — науке неизвестно. Ну да ладно, главное, что ништяки для советских военных и инженеров оказываются важнее долга спасения сотен тысяч сограждан. К сценаристу и режиссёру, впрочем, претензий нет — сказано же вначале фильма, что герои и их судьбы выдуманные, это не исторический фильм про Чернобыльскую катастрофу, а фэнтези про планету Плюк или Хрюк, где по задумке авторов есть такие же страны и города, как на планете Земля.
Единственный персонаж, который сознательно соглашается с необходимостью пожертвовать жизнью ради других, т.е. ведёт себя как нормальный советский гражданин, — это лысый полковник Боря. Об этом он говорит и Козловскому, который уже собрался свалить.
– Я в увольнении, я не пойду, — находит тот отмазку. — А кто давал клятву Родину защищать до последней капли крови? В ответ Козловский смотрит на полковника как на идиота. А он на фоне поведения остальных, которое представлено в фильме как нормальное, и выглядит идиотом. Какая Родина, что за чушь? Ладно бы ещё ради квартиры в Киеве и билета на концерт Пугачёвой (такое там тоже было) — можно хотя бы понять, но Родина...
Сколько женщин было у Гагарина
Дальше — совершенно хаотичная эвакуация населения и вытягивание из зрителя слезы с помощью кадров с животными, которых забирать с собой нельзя. Ну, хоть бабушек не отстреливают, как в сериале HBO. Хотя, процесс эвакуации села нам не показали, поэтому кто его знает. Козловский обманным образом попадает в автобус с Акиньшиной и их сыном, который поймал серьёзную дозу. Врач перед автобусом показан как тупой биоробот. Он отмечает фамилии на бумажке, а осматривать больных не хочет — в Киеве разберутся.
— Кто нам поможет?! — бьётся в истерике Акиньшина. — Нас везут как скот неизвестно куда! Хватит врать!
Почему как скот? Нормально везут в нормальных автобусах. В каком смысле неизвестно куда? Везут в Киев, кого нужно будет, отправят в больницу. Без крыши над головой и куска хлеба точно не оставят. Это ж Советский Союз всё ещё. Акиньшина бредит? Отнюдь. Просто авторам фильма очень хочется зачем-то показать бездушность системы, которой плевать не людей. Как в «Зулейхе», где зачем-то надо было тратить огромные ресурсы на транспортировку людей, чтобы по дороге почти всех угробить. Проблемы с логикой? Да какая логика у тоталитарных советских упырей, которые специально построили АЭС, чтобы облучить самих себя и половину мира и конечно всем врали? Ну а «хватит врать» — это же главный посыл сериала HBO. Там даже на постере написано: «Узнай цену лжи». Цену лжи мы узнали — это сумма, истраченная компанией Westinghouse на антирекламу Росатома. А вот цена лжи в 690 млн рублей, выданная Козловскому из российского бюджета вызывает вопросы.
Возвращаясь к кино, герой Козловского Алексей прикидывает, что «плохие» советские врачи его сына не вылечат, но есть вариант отправить его к «хорошим» швейцарским, и возвращается в Припять, чтобы лезть в затопленные тоннели открывать вентиль. Идёт туда он вместе в Борей, Валерой и ещё каким-то мужиком. Первое, о чём Козловский решает поинтересоваться у Бори в подземелье — это из каких он войск.
— Разведка.
— Мать честная! У нас что, врагов много?
Нужен ли этот диалог в сцене? Нет. Но очевидно, что он нужен, чтобы лишний раз напомнить об идиотском государстве, которое зачем-то содержит разведвойска. Какие враги, о чём вы? Интересно, в современной России есть разведка? А в США?
Почти всё время приключений в подвалах АЭС заняла паническая атака Валеры. Тупой солдафон и советский патриот Боря решает вопрос просто — лупит Валеру кулаками. Деликатный Алексей подбадривает товарища тем, что Гагарин тоже боялся и даже «обосс*лся в скафандр, но нам этого не показали». Ну, ещё не вечер. В следующем своём фильме Козловский обязательно покажет нам историю Гагарина и его скафандра, которую от нас скрывали под покровом лжи.
— Нас будут встречать как героев! — мотивирует Валеру Алексей. — Знаешь, сколько у Гагарина женщин было? Больше, чем у тебя, Валера.
Почему-то тут же вспоминается «великий фильм о великой войне» Никиты, нашего, Сергеевича Михалкова, где умирающий солдат просит медсестру «показать сиську».
— Ну и дурак ты, Лёха, — отвечает Валера и это чистая правда.
По итогу слить воду автоматически не получается, и тупой солдафон Боря убеждает остальных идти крутить вентиль вручную. Это почти верная смерть, а потому дураков нет. Тогда Борис включает советского фанатика, бежит к вентилю сам и совершенно бессмысленно погибает, так ничего и не сделав. Нужно лезть ещё раз. Спрашивается, зачем нужно была заполнять хронометраж событиями, в результате которых в фильме ничего не изменилось. Разве что ради «обосс*вшегося» Гагарина и насмешки над разведкой.
Система как радиация — она повсюду
Лёха и Валера в больнице в Припяти, где с помощью телепорта (это же фэнтези) оказывается и эвакуированная в Киев Акиньшина. Она бреет машинкой налысо поражённых лучевой болезнью ликвидаторов. Спрашивается, кто её туда вообще пустил? Трусливый Валера ни с того ни с сего решает вызваться в отряд смертников, потому что больше некому, понимаешь ли. Лёха после очередной истерики Акиньшиной тоже снова идёт в тоннели.
И вот тут происходит разговор, без которого фильм Козловского мог бы показаться даже не совсем копией сериала HBO. У усатого мужика, похожего на инженера Дятлова, начинается истерика, и он кричит КГБшнику со страшной мордой:
— Надо было раньше думать, когда они строили, а мы допустили, что оно теперь грохнулось! А теперь осталось только заткнуть дырку в реакторе русскими парнями! Вот это я им поеду и в лицо скажу, и пусть дальше свои *опы прикрывают!
— С кем ты борешься? — говорит ему КГБшник таким тоном, что не хватает только блатной растопырки. — С системой? Она же, как радиация, повсюду и в каждом. Так здесь было и так всегда будет. Что ты ведёшь себя как ребёнок?
— А я и есть ребёнок, — капризно бурчит 50-летний усатый мужик, — а советская власть мой родитель.
Этот диалог только на первый взгляд — идиотская махровая антисоветчина. На самом деле он гораздо глубже и в который раз абсолютно точно передаёт посыл американского сериала от HBO. Во-первых, построили гадость, которая всех убивает. Во-вторых, заткнули дырку «русскими парнями». Имеется в виду, что СССР уничтожал русских и всё русское (как бандеровцы сейчас говорят про геноцид украинцев — обычный националистический миф, одинаковый что на Украине, что в России). В-третьих, абсолютно инфантильный и способный только на детские истерики инженер и учёный — дитя советской власти. И в-четвёртых, система (видимо, лжи), которая пропитала всё и вся. И ладно бы речь шла только о советской системе — это в современном кино не удивляет. Но ведь олицетворяющий эту систему КГБшник утверждает, что так всегда было и так всегда будет. То есть, Россия всегда, со времён царя Панька, построена на лжи, и сейчас то же самое.
Не вопрос, в демократическом обществе творец может творить, что хочет, и забрасывать коричневой субстанцией, что ему угодно. Но только на частные деньги. Почему государство выделило почти 700 млн рублей, заплаченных налогоплательщиками, на кино, которое гадит на это самое государство? Кто принял такое решение? Читал ли предварительно сценарий человек, который принимал такое решение? Почему это не вызывает интерес ФСБ? Нет ли здесь признаков госизмены — не со стороны Козловского конечно, а со стороны чиновников Минкульта и Фонда кино? Ответ на эти вопросы мы вряд ли получим. Зато герои фильма уже готовы нам поведать, кто же виноват в Чернобыльской трагедии.
Лёха и Валера в водолазном снаряжении по второму кругу в тоннелях под АЭС.
— Валер, нас всё равно никто не слышит. Из-за чего эта хреновина рванула? — Из-за людей. — Каких людей? — Да какая разница?
Финальный драматический диалог фильма про страшную трагедию превращается в трагикомедию в духе «Тот самый Мюнхаузен»: — Где гвардия? — Обходит с тыла. — Кого? — Всех. Но только Броневой и Фарада блестяще показали нелепость объявленной Мюнхаузеном войны Англии, а что показали данным диалогом авторы «Чернобыля»? Какая разница? Действительно, а какая, если пронзившая всё система лжи в России вечна?
Заканчивается сцена каким-то барахтаньем в темноте, кто-то за что-то цепляется, кто-то тонет, кто-то всплывает. Ничего не понятно, кроме того, что у Лёхи с Валерой всё получилось, но им самим капец. Акиньшина, точно так же, как Алексиевич (простите, Хомюк) в американском сериале, бродит по больнице с облучёнными ликвидаторами, заходит в палату к облучённому Козловскому, снимает с себя химзащиту и в одном платьице ложится рядом с ним. А через три месяца она, светясь здоровьем, встречает сына из Швейцарии. И тот факт, что наших больных лечили у нас, а пострадавших детей потом отправляли на реабилитацию на Кубу, уже ничего не решает. Да какая разница?
