Будем строить «новую Украину»? Или вопрос неправильный?
Современный информационный поток, как река после дождя, способен нести в себе и благородного лосося, и поваленные деревья, и коровий навоз. И прилипнуть к обществу с известными последствиями может всё, что угодно. И вот в последнее время всё чаще в политических программах, на лекциях и конференциях звучит вопрос — «имеет ли Украина право на существование?».
В этом вопросе ехидным и крайне деструктивным рефреном звучит обвинение в некоем культурном или вовсе, не дай Бог, этническом геноциде посконной Украины. Мгновенно возникают два лагеря. Одни, наевшись украинской темы, требуют уже закрыть лавочку и забыть об этом. Другие же считают, что в рамках гуманизма, когда космические корабли бороздят Большой Театр, Украина должна быть сохранена.
Автор не станет спорить ни с теми, ни с другими, так как сам вопрос содержит внутреннюю травму. Он подвешен как известный сферический конь в вакууме. Люди, задающиеся этим вопросом, вычёркивают любой исторический контекст. Да и сама Украина у них – это скорее плод социальных стереотипов. Иногда эти стереотипы ностальгически советские с «житницей», «хлебами Полтавщины» и «Вечерами на хуторе близ Диканьки». Иногда это стереотипы нового времени, главным из которых является тот, что провозглашает Украину единой страной, а не разодранным на части феодальным уделом. А ведь ещё Кучма провозгласил начало формирования «национального капитала», за которым на самом деле стояло взращивание олигархических групп.
В реальности же нужно задаться совершенно другим вопросом о «новой Украине». А готовы ли мы снова вкачивать колоссальные ресурсы для сколачивания нового «украинства», по сути, повторяя насильственную националистическую украинизацию прошлого. И тут без контекста не обойтись.
Колхоз «20 лет без урожая»…
Пожалуй, самой первой конторой, специализирующейся на украинизации, была «Просвита», основанная в далёком 1868-м году во Львове. Контора носила откровенно националистический украинствующий окрас, была, что характерно, создана по инициативе властей Австро-Венгрии и местных польских элит, и должна была противостоять русофильским настроениям.
Кстати, одним из отцов-основателей «Просвиты» был такой ревностный радетель за развитие Украины как Паулин Свенцицкий. Свенцицкий являлся выходцем из классической польской помещичьей семьи, как говорится, в палату мер и весов. Не нужно обладать излишне развитым воображением, чтобы представить, какие пылкие чувства испытывали создатели «Просвиты», как к жителям Малороссии, так и к гражданам Российской империи.
Однако, щедрое финансирование и перспектива карьерного роста, предоставляемые официальной Веной, позволили «Просвите» сплотить вокруг себя массу политизированных проходимцев, которые в иной ситуации могли надеяться только на место мелкого чиновника. Как ни странно, но эта организация действует до сих пор.
Позже украинизацией занимались все, кому не лень. Самозваный председатель Центральной Рады Михаил Грушевский и глава Директории Симон Петлюра, гетман Украины Павел Скоропадский и министр внутренних дел «Украинской державы» Игорь Кистяковский…
Успели побаловаться украинским национализмом даже представители Западно-Украинской народной республики, которая просуществовала считанные месяцы, будучи проданными полякам стараниями современного героя Украины Симона Петлюры.
Разумеется, как не вспомнить большевика Кагановича, который суровой коммунистической рукой ковал украинизацию в рамках политики «коренизации», когда заслуженного специалиста могли вышвырнуть с работы только за нежелание учить украинский язык. Но, к чести Кагановича, должен отметить, что в отличие от всех предыдущих «украинизаторов» он не поправлял своего материального положения, а работал на совесть и партбилет. Что, увы, никак не компенсировало диких кадровых потерь, т.к. грамотные профессионалы удирали из УССР в РСФСР.
Юбилей «с душком»
В 2014-м году после майдана впору было готовиться к наступающему своеобразному юбилею украинизации, так как в 2018-м пресловутой «Просвите» должно было стукнуть аж 150 лет! И что?
В 2017-м году новый «гетман» Украины Пётр Порошенко подписал закон об образовании, начавший «тотальную украинизацию» этой области. А уже в 2019 году Пётр Алексеевич заодно подмахнул закон «Об обеспечении функционирования украинского языка как государственного». Но эта дискотека играла только в Киеве, а вот в регионах было ещё интереснее.
Ещё в 2015-м году киевская хунта отрядила активистку майдана Соломию Бобровскую в Одесскую область на пост заместителя главы Одесской облгосадминистрации. Бывшей жительнице Ровно на этом хлебном месте предстояла самая непыльная работёнка. Она должна была украинизировать информационное пространство Одессы.
В 2022-м году о начале повальной украинизации объявили власти Кривого Рога, Днепропетровска (Днепра) и Харькова. Кстати, харьковчан в случае сопротивления предупредили о возможности применения «жёстких» мер. В 2023-м году Киевский горсовет принял «концепцию полной украинизации столицы» и т.д.
В общем, песня хороша – начинай сначала. Что это? Артель «Напрасный труд»? Колхоз «20 лет без урожая»? И каждый раз вокруг этого «колхоза» собирались толпы посредственных, но необычайно амбициозных и циничных людей, высасывавших финансы и ресурсы в колоссальных размерах. И неважно, кто это был конкретно – алчный до власти Петлюра или гений приспособленчества Гончаренко, русскоязычный «свой парень с района» Зеленский или вышеупомянутый Кистяковский, успевший в своей карьере побыть и сторонником Корнилова, и апологетом «единой и неделимой России», и ярым украинским шовинистом…
Родник-то высох!
В 2019-м году прямо перед избранием Зеленского президентом Украины я находился в Свердловске Луганской Народной Республики. Свердловск типичный шахтёрский город, к тому же немаленький по донбасским меркам. А местный уголь славился по всему Донбассу. Даже ходила легенда, будто один из римских Пап предпочитал для ватиканских печей исключительно антрацит свердловского района.
И вот у меня в графике образовался целый свободный день, поэтому я решил его целиком и полностью посвятить своеобразным поискам Украины, т.е. тех материальных артефактов, которые оставила по себе Украина. К тому же Свердловск пробыл в составе УССР, а затем Украины почти 100 лет!
Я посетил местный музей, чистый и богатый зеленью парк им. Героев Сталинградской битвы, местный рынок, супермаркет, пару магазинов и кафе.
В итоге мне удалось обнаружить только два «артефакта» Украины. Первый – музейная брошюра о местной фауне, изданная на украинском языке ещё до майдана, а потому не пользующаяся никаким спросом. Мне даже было неловко перед музейными работниками, которые извиняющимся тоном предложили приобрести набор открыток, что я и сделал.
Второй артефакт – это название «Дворца культуры» на украинский манер в виде «Палац культури». Но никто буквы отдирать не стал, да и вандализм майданного розлива в Донбассе не в чести. При этом никто не говорил на украинском языке. Даже прейскурант в местном кафе был на русском, цены в рублях – и всё это заламинировано.
Если читатель подумал, что чья-то злая воля проводила в Свердловске «деукраинизацию», то расстаньтесь с этой мыслью. В ЛНР, в которой заново пришлось организовывать управленческие структуры и банально налаживать работу банков, было чем заняться, не гоняясь за доктринёрскими химерами.
А что это означает? Только одно. «Украинство» в ЛНР отмерло само собой, потому что финансовый родник из-за границы и из Киева, некогда всегда доступный «украинизаторам», иссох по объективным причинам. А, как нам известно из истории, большинство из господ, занимавшихся украинизацией, никогда не вкладывали в это дело свои средства. Они-то хотели на этом искусственном явлении заработать, а не обанкротиться!
Именно поэтому я утверждаю, что не нужно спрашивать ни общество, ни себя имеет ли Украина право на существование. Всё гораздо проще. Нужно просто перестать наступать на те же грабли. Перестать лепить из территории что-то искусственное с «житницами» или «строителями пирамид». Перестать проводить этот параноидальный социальный эксперимент.
Быть может, тогда «Украина» превратится в некий привлекательный фольклорный субэтнический элемент всеобщей истории России, а не в озлобленный непременно русофобский анклав редакторов Гомера и копателей Чёрного моря? Впрочем, оптимизм ныне великая роскошь.
Сергей Монастырев
