Борьба за шкуру медведя
Политолог Павел Данилин — о возможных сценариях развития ситуации с Навальным.
Случившееся с Алексеем Навальным несчастье многих заставило задуматься: а что будет с российской несистемной оппозицией, если произойдёт худшее и сам глава ФБК не сможет продолжать свою дальнейшую политическую карьеру?
Кто из коллег Навального по оппозиционному цеху может занять вакансию единого безальтернативного лидера несистемной оппозиции? В конце концов, ведь недаром говорят, что свято место пусто не бывает?
Прежде всего, на ум тут приходят ближайшие соратники самого Навального: Любовь Соболь, Илья Яшин, Леонид Волков, Владимир Милов. Впрочем, у каждого из потенциальных кандидатов на этот неформальный пост есть свои сильные и слабые стороны.
Соболь — альтер эго Навального с иным гендерным знаком и в этом смысле является первым сильным кандидатом на пост вождя. Однако в этом же и её основная слабость. Россия — страна маскулинной политики, и стереотип «политика — мужское дело» не чужд не только массовому избирателю, но и либеральным оппозиционерам. Соболь явно не хватает брутальности Навального, и вряд ли у неё получится консолидировать секту его сторонников. Она успешно играла роль тени Навального, работая на женскую аудиторию — мол, не всё у них там, в секте ограничивается туповатым харассментом, на котором неоднократно прихватывали Леонида Волкова.
Недостаток харизмы характерен и для иных соратников Навального. Тут следует сказать, что глава ФБК традиционно не принимал в своё окружение сильных и самостоятельных фигур, которые могли бы подвинуть его с пьедестала. Яшин и Милов к тому же — «сбитые лётчики» российской политики. У первого в анамнезе руководство молодёжной организацией партии «Яблоко» и сомнительный успех на муниципальных выборах в Красносельском районе Москвы — так себе багаж для лидера. У Милова имеется недолгий опыт работы на госслужбе. Но сегодня он воспринимается не как бывший замминистра, а как второстепенный автор маловразумительной программы про экономику на канале Навального. Ни тот, ни другой не могут претендовать на роль лидера в чём бы то ни было — формат не тот. То же касается и Леонида Волкова: глава штаба Навального — фигура техническая, и, кроме скандалов с любовницами и кинутыми сотрудниками и волонтёрами, Волков ничем не примечателен.
Если среди сторонников нет равновеликих фигур, то, может быть, они отыщутся среди друзей-соперников по оппозиционному полю? В том же «Яблоке» есть видные фигуры вроде зампреда партии и главы фракции в питерском заксобрании Бориса Вишневского. Это вам не муниципальный депутат Яшин — тут статус посерьёзнее. Впрочем, «Яблоко» у поклонников Навального не в чести — для них эта партия плотно ассоциируется с чем-то пенсионерским и глубоко устаревшим. Отчасти справедливо — партия давно погрязла в бесконечных внутренних разборках, а последний её успех на выборах наблюдался ещё в прошлом веке, когда одна часть сторонников Навального пребывала в нежном возрасте, а другая и вовсе ещё не появилась на свет. Вишневский также, мягко говоря, уже не молод. Депутат, запомнившийся безумными и безуспешными требованиями к власти вернуть Крым Украине, в этом году будет отмечать 65-летие. Можно, конечно, его представить в роли эдакого русского Берни Сандерса — кумира молодёжи, находящегося при этом одной ногой в могиле, — но выходит не очень. Всё-таки «Яблоко» не Демократическая партия США.
Вердикт «не годен» стоит вынести и ещё одному «яблочнику» — псковскому депутату Льву Шлосбергу, которого за пределами своей партии знают только политологи, да и то далеко не все. Можно вспомнить и о выходце из «Яблока» Максиме Резнике. Но бывший глава питерского отделения партии, а ныне — депутат заксобрания от Партии Роста также вряд ли способен перехватить знамя, упавшее из рук Навального. Конечно, скандально известный депутат относительно молод и в меру харизматичен, но вот беда — известен преимущественно в родном Петербурге, а основная база Навального всё-таки находится в Москве. Да и бэкграунд у него «не очень»: из партии его исключили после публичных обвинений в поддержке махинаций с подсчётом голосов на выборах депутата законодательного собрания Петербурга.
Впрочем, в несистемной оппозиции имеются и амбициозные москвичи — Дмитрий Гудков и Максим Кац. Тот же Кац периодически заявляется в качестве потенциального лидера «Яблока». Однако реальным результатом этих заявок стали попытки исключения его из «Яблока» со стороны ревнивых однопартийцев. У Каца есть довольно популярный видеоблог об урбанистике, есть и небезынтересные идеи по этой части — кое-где уже реализованные властями. Проблема Каца в его творческой биографии: помимо профессионального картёжничества ему обязательно припомнят и соглашательство с властью, и гипотетическую работу на московскую мэрию. В целом потенциал у Каца есть, вот только репутация для оппозиционеров небезупречная.
Бывший депутат Госдумы Дмитрий Гудков при попытке занять место «главного по оппозиции» столкнётся с теми же препятствиями, что и Кац. Да, он молод и во время работы в Госдуме не голосовал за неправильные, с точки зрения фанатов Навального, законопроекты. Это Гудкову будет в плюс. Но дальше начинаются одни минусы: тут и отец — владелец ЧОПа и бывший кагэбэшник, тут и союз с Ксенией Собчак, с которой они накануне выборов президента в 2018 году пытались создать партию. Да хотя бы семейная жизнь Гудкова, бросившего свою жену с детьми, — всё это может стать причиной для «отвода» со стороны сторонников Навального.
Несомненно, что участие в дележе наследства Навального постараются принять, если выдастся такая возможность, и другие видные деятели оппозиции: бывший шахматный король Гарри Каспаров, экс-премьер Михаил Касьянов и экс-олигарх Михаил Ходорковский. Их проблема в том, что все они сегодня выступают с приставкой «экс». У Ходорковского, скажем, есть финансовый и информационный ресурс, вроде бы имеется и региональная сеть (качество её, правда, хромает). Но он физически не живёт в России и не собирается в страну возвращаться. Можно сформировать правительство в изгнании, но сложно всерьёз рассчитывать, что люди, которых ты призываешь выйти, скажем, на несанкционированный митинг, не припомнят тебе, что сам ты на этот митинг не вышел, а пил кофе в Лондоне. То же можно сказать и о Гарри Каспарове. У него есть горстка преданных фанатов, но молодёжи, которых окручивает Навальный со товарищи, фамилия Каспаров вряд ли знакома. Как и фамилия Касьянова, который после известного секс-скандала со своей подчинённой (плёнка с записью их игр была обнародована на одном из телеканалов) ушёл в тень. Откровенно говоря, Касьянов всегда был чужим среди радикальной оппозиции — всё-таки он бывший путинский премьер. Неудивительно, что «школота Навального» не помнит ни Касьянова-премьера, ни Касьянова-оппозиционера. С другой стороны, из всех перечисленных только у него да у Ходорковского есть опыт управления хоть чем-то по-настоящему масштабным.
Наконец, можно припомнить и такую фигуру, как Евгений Ройзман. Он бывший мэр Екатеринбурга и ведёт передачу на главном оппозиционном радио. Также он постоянно матерится в своём блоге. Этим, однако, список его достижений исчерпывается. К тому же за Ройзманом тянется шлейф не от какого-то заказанного властью политического, а самого натурального уголовного дела. Ещё в те времена, когда он не был ни политиком, ни оппозиционером. Так что на роль морального авторитета Ройзману претендовать будет крайне сложно.
Подводя итоги, следует признать, что если с поля выбывает фигура Навального, занять его место будет очень много желающих, но при этом явно не имеющих на то особых оснований политиков. Что означает жесточайшую внутривидовую борьбу, которая, очевидно, не будет подковёрной. Как оппозиционеры будут делить наследство Навального — путём очередных выборов в координационный совет или же посредством боёв в грязи без правил, — похоже, мы увидим в самое ближайшее время.
В сухом остатке: если или даже когда начнётся раздел политического наследия Алексея Навального, то в стане оппозиции неизбежной будет остроконкурентная борьба. Каждый поспешит отдать дань уважения Алексею и провозгласить себя истинным продолжателем его дела. На деле же явно равновеликой фигуры среди медийных персон в этом политическом сегменте пока не прослеживается. У каждого имеются хорошо известные недостатки, а то и откровенные «скелеты в шкафу».
Павел Данилин, политолог
