Уверен, что у большинства из тех, кто услышал утром сообщения о стрельбе в Перми, было ощущение дежа вю. Ровно такими же заголовками пестрели сводки новостей меньше полугода тому назад, когда рассказывали о трагедии в казанской школе. Сценарии произошедшего похожи до степени смешения, разница лишь в статусе учебных заведений: в Казани это был гимназия, а столице Прикамья — вуз, Пермский государственный национальный исследовательский университет (ПГНИУ).
И тогда, и сейчас убийца (а человека, очевидно виновного в гибели по крайней мере шести людей, полагаю, можно называть так и не дожидаясь решения суда) — неадекват-одиночка, выпускник/студент, пришедший «вершить суд» в своей альма-матер над теми, кого он назначил виноватыми в своих проблемах, в том, что был ими не понят, не услышан, отвергнут.
Так оно было на самом деле или нет, значения не имеет и оправданием совершённого им преступления не является. Да и неважно это в общем. Молодость — пора серьёзных переживаний и стрессов, через которые проходят все без исключения, невзирая на лица и социальный статус, но решиться поиграть в Раскольникова, мучимого ещё одним «проклятым» русским вопросом: «тварь ли я дрожащая или право имею», в голову приходит не каждому, а лишь тем, кто с нею не дружит. Хорошо, что таковых единицы. Плохо, но, видимо, неизбежно, что они вообще есть.
Конечно же, это в первую очередь социальные и психологические вопросы. И заниматься этим должна социальная психология. И для этого практически в каждой школе нынче уже есть тот самый социальный психолог. Вот только к их квалификации зачастую возникают серьёзные претензии.
Я, как «практикующий» родитель, сам относительно регулярно бываю на родительских собраниях, во время которых с недавних пор в обязательном порядке слово предоставляется школьному психологу. И слушая её вечно запинающиеся попытки разъяснить весьма банальные вещи уровня «делать уроки это хорошо, а не делать — плохо», я с трудом могу представить, какую реальную помощь она может оказать вот такому вот молодому человеку или девушке с мятущейся душой и мозгами набекрень.
Но даже если найти необходимое количество действительно высококлассных специалистов и направить их в школы, институты и прочие учебные заведения, этого всё равно будет недостаточно. К каждому же ученику личного «мозгоправа» не приставишь, а один на полторы-две тысячи — это как ловить рыбу крупной сетью: нет-нет да и проскочит мелкая рыбёшка. И что из неё вырастет: безобидная плотва или кровожадная акула — дело случая.
Но есть в пермской трагедии факты, которые к случайностям не отнесёшь. Они вполне конкретны и вызывают множество закономерных вопросов о системном сбое в государственном регулировании оборота оружия. Так, по данным СМИ пермский преступник был вооружён турецким гладкоствольным ружьём Huglu Atrox T pump synthetic 12x76 510мм, которое он вполне легально приобрёл на законных основаниях. Это подтвердили и в Росгвардии, и неназванный источник в медицинских кругах.
«Он в общем порядке прошёл медосвидетельствование, включая психиатра и нарколога, и получил положительное заключение на приобретение охотничьего ружья».
Напомню, тогда в Казани было ровно то же самое и, как нам рассказывали, из той трагедии были сделаны нужные выводы и извлечены все необходимые уроки. Правда, уже распространяется информация со ссылкой на депутата Госдумы Александра Хинштейна, что данное конкретное оружие было приобретено ещё до ужесточения проверок и введения новых норм, но всё равно настораживает вот эта фраза: «прошёл медосвидетельствование, включая психиатра и нарколога, и получил положительное заключение».
Насколько стало известно, молодой человек, равно как и его казанский предшественник, довольно открыто выражал в социальных сетях и просто вслух свои намерения и рассказывал о планах покарать «обидчиков»:
«Я когда-нибудь куплю оружие и вас всех расстреляю».
О чём это говорит? Да о вопиющем формализме, который не искоренить простым ужесточением проверок.
Эти проверки делают всё те же самые люди, которые с лёгкостью подмахивали любые положительные заключения раньше, и будут делать это в дальнейшем. Где-то просто от безразличия, а где-то с умыслом, за деньги. И пока, условно говоря, вслед за таким вот «стрелком» на скамью подсудимых не отправятся те, кто подписывал его медицинское свидетельство, ничего не изменится. Такова человеческая психология.
И уж коль мы снова к ней вернулись, хотел бы подчеркнуть: исправляя каждый в отдельности из вновь обнаруженных косяков системы, проблему не решить. Она гораздо сложнее, комплекснее, а значит, и действовать нужно по-другому.
Так получилось, что мы с вами живём во времена, которые я бы назвал эпохой демотиваторов. Эти «весёлые картинки», пытающиеся порадовать нас грустной усмешкой по поводу знакомых всем и каждому житейских ситуаций, настолько банальных и обыденных, что уже одним только этим фактом превращающихся в анекдот, на самом деле не так уж безобидны.
Человек с недостаточным уровнем чувства юмора, или, что ещё хуже, с критической нехваткой самоиронии, вполне может воспринимать подобное беззлобное подтрунивание как издёвку, как очередную каплю, капающую на его неокрепший мозг и всё ближе подводящую его к состоянию исступления, когда сил терпеть собственную никчёмность больше не остаётся. И происходит взрыв. Сначала в отдельно взятой голове, а потом он превращается в разрывы пуль, убивающие случайных и не очень жертв чьего-то воспалённого сознания.
Вот как с этим бороться? Пропуская всех и каждого через редкую гребёнку социальной психологии? Бросьте — всё это пушкой по воробьям. С проблемой отрицательной мотивации можно бороться только мотивацией позитивной. Исключительно положительными примерами, регулярной и планомерной демонстрацией не только того, что нельзя, но и того «что», а, главное, «как» можно и нужно — мыслить, действовать, жить. Нужна, если хотите, пропаганда здорового образа мысли. И тут способно справиться только государство, никаким частным инициативам такую махину с места не сдвинуть.
Нужны новые образцы для подражания, новые герои, из тех, «делать с жизнь с кого». И очень важно, не повторяя ошибок прошлого, чтобы они не были картонными и придуманными. Важно выбирать среди тех, кто хорошо знаком и понятен, среди простых людей, «живущих в соседнем дворе».
Например, таких, как младший лейтенант полиции Константин Калинин, который не побоялся буквально шагнуть под пули и обезвредил пермского «стрелка», не позволив тому отнять ещё чью-нибудь невинную жизнь.