Итак, дорогие читатели, предлагаем вам экстремальное путешествие на передовую Донецкой Народной Республики, а именно - в направлении Южного фронта.
Здесь оно именуется как «мариупольское». Посредством этой и нескольких последующих публикаций вы побываете на боевых позициях Первой Отдельной Гвардейской Славянской мотострелковой бригады (в обиходе - Первая Славянская бригада). Попытайтесь на себе ощутить весь тот ад, в котором ежеминутно находятся наши бойцы…
…Полная боевая экипировка, и мы - в Старобешевском районе ДНР на позициях Первой Славянской. Уже на подъезде слышна гулкая прерывистая канонада: это со стороны «вышиваночных патриотов» гремит «перемирие». Отсюда до Мариуполя - 120 км, до Донецка - 35 км, до России - 80 км. Ау, Белокаменная! 80 км в геополитическом масштабе - это не три лаптя по карте мира: бои идут фактически на границе с РФ! И нашим ребятам отступать некуда: как и во время Великой Отечественной, позади - Москва…
… Пару километров по насквозь простреливаемой «зеленке», и мы в окопах. Буквально несколько часов назад отсюда вывезли «трехсотого»: так на боевых называют раненых. До позиций «свидомых патриотов» отсюда - 600 метров.
Представьте себе лесопосадку, поле и снова - лесопосадку. Так вот, мы с вами находимся в одной «зеленке», а противник - в «зеленке» напротив. Нас разделяет поле. Когда-то оно было засеяно пшеницей. А сейчас все поля в округе заминированы…
«Жарковато последний месяц, обстреливают нас с любых видов оружия: БМП-2, по три раза в день работает АГС, стрелковое, пулеметы, минометы, «утесы»… Постоянно бьют как по нашим позициям, так и по мирному селу, расположенному неподалеку. Вообще без передышки!» - погружает в суровые окопные реалии боец с позывным «Якуш». Он - макеевчанин, на фронте с 2015 года.
«Ответка запрещена?» - спрашиваю, осознавая, что задаю довольно глупый вопрос.
«Да, запрещена. Но всему есть свой предел! Сегодня мы, правда, успели подавить «двойку» (БМП-2, боевая машина пехоты, авт.), выскочив из «сапога» (СПГ-9, станковый противотанковый гранатомёт, авт.)… Тут шквал пуль летит такой, что не успеваешь сориентироваться. Мы буквально чудом выползли, отработав по «двойке» из «сапога». Она сразу заглохла. Но вскоре начала работать другая, расположенная чуть ниже», - рассказывает Якуш.
«Вдобавок ко всему по нам постоянно работают несколько снайперов: и днем, и вечером, и даже ночью! Работает крупнокалиберная снайперка. За последнее время не было ни одного тихого дня. Постоянный прострел в нашу сторону!», - уточняет боец.
28 апреля на этой позиции погиб парень из Тореза: «Лешему» было 39 лет.
«Двойка» противника отрабатывала всю нашу местность в целом и наши наблюдательные пункты в частности. Плюс к этому 28 апреля в 12 часов дня начался интенсивный обстрел с пулеметов и АГС. «Двойка» сработала в блиндаж, где на тот момент находился Леший, и его посекло осколками. Даже бревно вырвало из земли! Друг к другу было вообще невозможно подойти… Когда мы к нему все же добрались, то увидели, что Лешему вырвало кусок щеки и пробило легкие. У нас тут медицинская сумка, всё как положено, и у каждого своя личная аптечка. Сделали Лешему необходимые уколы, заморозили новокаином, перевязали раны, в общем, сделали все, что смогли. Но он потерял очень много крови. После вскрытия нам сказали, что осколок размером чуть больше спички влетел ему в затылок и вышел через щеку, плюс - легкие… У нас не хватает антишоковых препаратов, их трудно достать, это не 2014 год, когда у нас все было», - рассказывают ребята.
Один из них, с позывным «Уфа», доброволец из Владикавказа, воюющий на Донбассе с 2014 года. «Вар» - местный, донецкий, получивший боевое крещение в июне 2014-го в Песках, «Узбек» - тоже из «окопных донецких».
Они с грустью вспоминают погибшего в бою товарища, у которого в Торезе остались жена и дети… Сожалеют, что нет его фотографии. Показывают блиндаж, ставший для Лешего последним в его жизни укрытием…
«Буквально месяц назад в посадке напротив противника не было! Но они забирают серые зоны… У них там так: одни окапываются, а другие - отстреливаются. Так и зашли в эту «зеленку», а дальше, по балке, расположены их минометы. У них очень много техники, они постоянно дислоцируются, меняясь раз в два дня. Против нас стоит усиленная рота, там гранатометный и пулеметный взводы плюс еще расчеты примерно по 10 человек к роте. Вероятно, их там около трехсот человек», - говорят бойцы.
Приходится логически сопоставлять, насколько неравны силы… И осознавать, как тяжело нашим бойцам удерживать здесь оборону. Да что там тяжело - при имеющихся раскладах это практически нереально! Но ребята стоят… И будут стоять. Врага видно невооруженным глазом. Вражескую технику - тем более. Они ее особо и не прячут… Возникает вопрос: покажите мне такую страну/войну (нужное подчеркнуть), где, в упор видя противника, ты не имеешь права его ликвидировать? А он, наоборот, постоянно этим правом пользуется? Это же какие «умные стратеги» прописывали не к ночи помянутые «минские договорняки», если всё сводится к полнейшему абсурду?! Можно ли представить подобный беспредел в годы Великой Отечественной войны?! Чтобы бойцам Красной Армии запрещали давать ответку немецким фашистам?! А вот бойцам Армии ДНР запрещают стрелять в фашистов украинских… Неужели мозги современных «знатоков военного дела» настолько атрофированы?
…Амуницию ребята покупают сами. То, что у них было с 2014-2015 годов, уже просто сносилось. А боевых действий, где можно было бы успешно добыть трофеи, сейчас нет. Приходится покупать самим.
«Форму пиксельную, правда, выдают, но мне ни разу не выдали моего размера, и обувь тоже, говорят - «нету!», - смеется Якуш. - Корейцы, наверное, когда шьют, то на себя меряют, и им неведомо, как выглядят 56- 58-е размеры».
Позитивный подход к любому негативу - это то, что спасает моральную составляющую наших ребят и поддерживает боевой дух. Ко многому они относятся критически, но не скептически. Они готовы шутить по любому поводу, активно «подкалывая» друг друга, и очень любят разговаривать на «мирские» темы.
Якуш и Уфа - неженаты. Говорят, мол, с военными девушки долго не живут, не выдерживают…
«Может, из тысячи одна только и найдется», - вздыхает Уфа.
«Это он мечтает, а я ему говорю: нету таких!», - парирует Якуш.
«Есть еще славянки, которые за мужиком хоть куда пойдут, и будут ждать… Редко, но есть!», - не сдается Уфа.
… В окоп скатываются маленькие щенки. Они громко визжат, и бойцы пытаются их отловить.
«Это щенки Чучундры, - смеются ребята. - Как она появилась у нас на позиции - никто не помнит. У нее, кстати, самое везучее место: туда не прилетает. Наверное, будем рыть там блиндаж. А она себе прямо под будкой вырыла небольшую яму, такой себе мини-окоп-подкоп».
Кто является папой этих «чучундриков» - тоже неизвестно. Видать, он пробегал мимо. Возможно - с украинской стороны, через поле, разделяющее и территорию Донбасса, и людские судьбы. В любом случае, «чучундрики» - наши, ДНРовские. На их собачью долю выпали такие же тяжкие испытания, как и на долю всех жителей многострадальной Республики…