Украина, которую мы потеряли. Промышленность легкая, кончина тяжелая

Ничто так не подчеркивает целенаправленность уничтожения экономики Украины, как уничтожение легкой промышленности.

Смерть судостроения или машиностроения еще можно было объяснять разрушением связи с Россией. Исчез главный заказчик и потребитель, а за гроши распроданный торговый украинский флот на долгие годы убил заказы на строительство новых танкеров и сухогрузов.

Но производство костюмов и пододеяльников? Страна, в которой жило 52 миллиона человек, не могла вдруг в одночасье перестать одеваться, носить ботинки и покупать детские распашонки. Потребитель никуда не делся, он не уехал вместе с развалом Союза. Но почему он вдруг начал покупать китайские пуховики и турецкие свитера?

Не нужно говорить, что предприятия легкой промышленности были неконкурентоспособны из-за отсталости производственной базы.

Во-первых, как раз в конце 80-х годов прошла обширная модернизация многих фабрик, еще на деньги Министерства легкой промышленности.

Конструкторское бюро, где я работала в 1991 году, взяло в рамках конверсии заказ на автоматизацию николаевских предприятий легкой промышленности – трикотажную, галантерейную и обувную фабрику. Кроме того, мы побывали и на самой именитой николаевской швейной фабрике»Эвис». Везде там стояли современнейшие на тот момент станки и оборудование – японские вышивальные машины, полностью автоматизированные, резаки, позволяющие одновременно раскраивать с огромной точностью сотни деталей. Да и парк вычислительной техники был современным.

Во-вторых, конкурентность отрасли поддерживалась очень хорошей квалификацией специалистов при очень низкой зарплате. В советское время зарплата швей была не более 150 рублей при очень высокой интенсивности труда.

Для работы на самых современных станках при каждом предприятии были ПТУ и техникумы, на которых готовили швей, ткачих, конструкторов, наладчиков и операторов.

Сравните уровень швейных предприятий Китая на тот момент – примитивные швейные машинки, стоящие в подвалах и сараях, вчерашние крестьянки, которых за день научили делать строчку.

В 1991-1992 году, когда я автоматизировала работу экономического отдела Николаевской трикотажной фабрики, зарплата швеи там составляла 5-10 долларов в месяц при виртуозном владении сложной швейной трикотажной машиной.

Технологи на фабрике смеялись сквозь слезы, когда распарывали швы китайских курток – настолько безобразно они были прострочены убогими оверлоками.

Сейчас Николаевская трикотажная фабрика кажется чем-то фантастическим. На ней был полный цикл производства – от цехов, на которых ткалось трикотажное полотно, красилось, обрабатывалось, до цехов, откуда выходили сотни наименований изделий.

Там выпускались и детские ползунки, и отличные купальники десятков фасонов, и футболки, и спортивные костюмы. Одних видов полотна были десятки – от простой кулирки, которая шла на белье и футболки, до полиэфирного полотна на верхнюю и спортивную одежду. В это предприятие входила и чулочно-носочная фабрика, где выпускались носки и колготки. Естественно, там работали тысячи человек, только администрация, конструктора и технологи занимали пятиэтажный корпус. Уровень квалификации и оборудования был настолько высок, что там разместил заказ «Адидас», и один цех шил сложнейшие костюмы для Франции.

Как-то раз мне довелось попасть на склад продукции – тысячи метров, забитых ящиками и упаковками, понятно, что одежду и белье оттуда вывозили вагонами и фурами.

В Николаеве был еще один гигант украинской легкой промышленности – швейная фабрика «Эвис», которая в период расцвета содержала магазины в Москве, стадион в Николаеве и была спонсором конкурса «Песня года». На весь Союз славился комбинат «Алые паруса», крем для рук и мужские одеколоны были отличными подарками в командировках.

На галантерейной фабрике из немецкого полотна шили роскошные пеньюары и бюстгальтеры, на обувной – женские сапоги «казачок» и мужские ботинки из натуральной кожи.

Николаев, конечно, не был исключением среди областных центров. В соседнем Херсоне на хлопчатобумажном комбинате работало около 20 тысяч человек.

Практически каждый областной центр имел большую швейную фабрику, обувное или кожаное производство.

И ничего удивительного в том, что при таком мощном производстве машиностроительной и металлургической продукции в Советской Украине продукция легкой промышленности занимала 10-12 процентов в общем объеме.

Каковы же итоги независимости?

В 1991 году на Украине производилось 1 240 миллионов кв. м тканей. В прошлом году – около 90 миллионов, причем в основном это техническое полотно для сельскохозяйственных целей. Полностью уничтожено производство хлопчатобумажной ткани, работают какие-то крошечные цеха по выпуску льна и шелка. Все швейные производства, несмотря на громкие и красивые названия, превратились в кустарные фабрички, количество швей в них исчисляется максимум десятками. И все шьется из импортных тканей.

В 1991 году на Украине выпустили 187 миллионов пар обуви. В прошлом году при радостных репортажах об отличных армейских заказах – около 15 миллионов.

В целом, при разрушенном машиностроении, коллапсирующей химической промышленности и убитом судостроении, легкая промышленность сегодня дает менее одного процента в общем объеме. И нет никаких перспектив для улучшения.

Почему это произошло? Да потому, что на этой территории не планировалось оставлять вообще какой-то промышленный потенциал, в том числе и легкую промышленность.

Сделать это оказалось проще простого. Бывший директор «Эвиса», Заплатинский, ставший ее хозяином, подался в политику, и, став депутатом от «Нашей Украины», разменял свое производство на эфемерное политическое влияние, потратив все на избирательную компанию. Бывший хозяин трикотажной фабрики просто сдал все французской фирме, поскольку во Франции училась его дочь, и производство скончалось в муках от воровства менеджмента. Бывший хозяин огромного Херсонского ХБК Гамбарян тупо воровал сам, загнав предприятие в необратимые долги. Сейчас, как водится, на территории самого крупного в Европе производства тканей, стоит торговый центр с издевательским названием «Фабрика».

А в общем случаи все бывшие директора, получив в собственность огромные мощности и ценное оборудование, без контроля государства и общества, оказались простыми ворами, распилившими свое имущество на металлолом. Теперь на месте некогда бурлящих заводов и фабрик – руины.

Конкурентное современное производство было просто зачищено. Украина – аграрная сверхдержава, вы еще не поняли? А одежда для селян пойдет и из секонд-хенда.

Для сравнения. В России смогли остановить обвал производства тканей, обуви и трикотажа. Сохранилось производство синтетической пряжи, появились новые материалы и новое оборудование.

Сегодня в России производят около 2 000 млн. кв. метров тканей для одежды и белья. Более 60% купленных в России хлопчатобумажных изделий производятся в России и из российских тканей.

Несмотря на серьезную конкуренцию с Китаем, устояло производство в Иваново. Когда-то оно конкурировало с Херсоном. Сегодня нелепо даже сравнивать. В Иваново работают несколько ткацких предприятий, десятки швейных фирм. Из Москвы и соседних регионов туда отправляются в специальные шоп-туры автобусы и электрички. В каждом российском городе, не только столице и крупных городах, но даже в небольших районных центрах вы увидите фирменные магазины «Ивановский текстиль», «Ивановский трикотаж», и там всегда есть покупатели. Недорого, качественно и современно.

В 2014 году принята государственная программа поддержки легкой промышленности, и государственным структурам запрещено покупать ткани для формы из-за рубежа. Предприятия получили налоговые льготы, и у швейных производств появилась заинтересованность в использовании российских тканей. В магазинах российская одежда – на все вкусы и кошельки.

А на Украине государство вообще отстранилось от проблем спасения промышленности. Результат – запланированная кончина.

Когда человека умышленно убивают, то убийц не оправдывают словами, что, дескать, человек не выдержал конкуренции.

А когда убили целую отрасль?