Синдром кота Леопольда
В конце прошлой недели, выступая на финальной пресс-конференции после встречи глав государств-участников первого саммита «Россия-Центральная Азия», президент РФ Владимир Путин рассказал о своём видении хода спецоперации, её причинах и возможных последствиях. Лучше Владимира Владимировича всё равно не скажешь, поэтому я не стану излагать его мысли своими словами, а приведу несколько прямых цитат.
Итак:
— Мы не ставили перед собой задачу уничтожения Украины. Ну, вот они взяли и воду отрубили в Крыму. Войскам пришлось зайти и включить воду в Крым. Не сделали бы этого действия, не было бы противодействия;
— Сейчас нет необходимости массированных ударов. Пока что другие задачи стоят;
— Линия соприкосновения 1100 км — держать её контрактниками практически невозможно, с этим связана мобилизация;
— Думаю, что в течение двух недель все мобилизационные мероприятия будут завершены.
Кроме того, Путин добавил, что в общем перечне украинской критической инфраструктуры было определено 29 целей, 21 из которых уже отработана.
Выходит, что, не успев начать процесс нанесения ракетных ударов по важным целям (то, чего не было, по сути, с весны), мы уже сворачиваем это «мероприятие». При этом решение принято на самом верху. Как только стало что-то получаться, и мы достигли заметных успехов в уничтожении украинской критической инфраструктуры, президент вновь дал военным по рукам. Зачем?
Более того, слова Путина о том, что частичная мобилизация связана с необходимостью «удержать» линию фронта, не получается трактовать иначе, как: никаких атакующих или контратакующих действий с нашей стороны по освобождению оккупированных Украиной российских (де-юре уже) территорий не планируется.
Очередной жест миролюбия со стороны руководства РФ обескуражил даже самых ярых защитников действий Кремля. Вообще вот это вот хроническое непонимание того, что происходит, в чём логика принимаемых наверху решений, наших действий или бездействия, целей и задач (не публично заявленных, а реальных) породила в российском обществе разброд и шатания.
Размышляя о странной и порой двойственной позиции высшей власти в России, большинство, так или иначе, склоняется к двум основным версиям. Первая — это так называемый ХПП (хитрый план Путина) — фраза, ставшая мемом ещё в 2014—2015 годах во время подписания Минских соглашений. Уже тогда многие не понимали, чего ради это делается, если априори было ясно, что ничего из подписанного Украина выполнять не будет. И вот тогда сторонники этой линии поведения Москвы утверждали, что есть некий «хитрый план», согласно которому мы заманиваем врага, чтобы чуть позже взять его тёпленьким голыми руками. Но то ли план не сработал, то ли изначально никакого плана-то и не было — в результате случилось то, что случилось, и мы оказались втянуты в большую войну на Украине. Войну, о которой не скажешь, что она однозначно развивается в нашу пользу.
Сторонники же второй версии считают, что у нашей власти наблюдается полнейшее отсутствие реального желания по-настоящему противостоять Западу. Поругаться, поссориться, поторговаться — да, но воевать в полную силу, хотя бы и с американскими «прокси» в лице ВСУ — нет уж, увольте.
Первая версия держится на убеждённости (на самом деле, самовнушении), предположениях, надеждах и вере в нечто очень похожее на симбиоз полубожественного статуса доброго царя-батюшки и мудрого стиля руководства прозорливого партийного вождя. А вторая — на анализе, возможно, и небезупречном, конкретных действий нашей власти, в том числе и президента, а также, что намного важнее, последствий этих самых действий.
Хотите конкретных примеров? «Их есть у меня». Начнём с недавнего. Сам Путин уже неоднократно рассказывал, как договорённости, достигнутые в переговорах с Западом или киевским руководством, грубо нарушаются с их стороны. Это касается зерновой сделки, согласно которой украинские пшеница и кукуруза должны были отправиться в беднейшие страны, а поехали в Европу. Кроме того, нам обещали предоставить возможность вывоза российской с/х продукции морским путём, но и этого не произошло. Теперь же президент РФ говорит следующее:
«Эрдоган лично активно включался в процессы обмена и заключение соглашения по вывозу зерна. Он высказался за то, чтобы структурировать потоки зерна и, прежде всего, направить его в беднейшие страны».
«Если выяснится, что гуманитарные коридоры для вывоза зерна используются для терактов, то это поставит под вопрос дальнейшую работу этого коридора. Закроем и дело с концом, но надо сначала установить это достоверно».
То есть когда все вокруг криком кричали, что нас опять (повторюсь, опять!) обманут, и не стоит в очередной раз делать жест доброй воли в духе незабвенного кота Леопольда, никто его не оценит — в Кремле, видимо, полагали, что они хитрее одесского раввина. Ан нет, «раввин» опять всех перехитрил.
Или другой, ещё более яркий пример — мирные переговоры в Стамбуле. Ну, неужели предыдущие 8 лет не научили нашу власть одной простой истине, что любая подпись представителей Киева стоит не дороже бумаги, на которой она поставлена? А что мы слышим теперь?
«Мы в Стамбуле достигли определённых договорённостей. Но как только войска от Киева отошли, желание вести переговоры у киевских властей пропало», — с сожалением и недоумением констатирует президент России.
Мошенники в очередной раз не сдержали слова. Мы уже не в первый раз «промахиваемся» в наших шагах на Украине, и началось это не вчера и даже не 8 лет назад, а практически сразу же после развала СССР. Такое ощущение, что российская власть так и продолжает жить в парадигме ельцинского завета: «каждый чиновник в России должен утром проснуться и спросить себя — а что я сделал для Украины?».
Впрочем, для Украины ли? Эксперты, не верящие в наличие ХПП, придерживаются мысли, что всё на самом деле «идёт по плану», только никакой победы над нацизмом в лице Украины и коллективным Западом в этом плане не предусмотрено.
«Наше начальство, вопреки всем своим публичным декларациям, категорически не хочет всерьёз бороться с Большим Сатаной-Западом и Малым Сатаной-Украиной (это не я сформулировал, это имам Хомейни) — пишет публицист Дмитрий Ольшанский. — Не хочет бороться, поскольку ничего не хочет в стране и в себе менять, и в перемены эти в принципе не верит, да и вообще вся жизнь уже потрачена на другое, невозможно стать Фиделями Кастро под старость, если вы не были ими с юности, поздно. А раз не хочет менять и не хочет бороться, то постоянно пытается помириться, но на каких-нибудь минимально компромиссных и минимально уважительных для себя условиях (а на деле, конечно, проигрышных, но только так, чтобы лицо сохранить)... пока весь этот танец „давайте дружить — не хотим‟ — длится и длится, Россия трагически опаздывает. Большой и Малый Сатана в это время лихорадочно готовятся к новым боям, Россия не делает ничего, ожидая, что её вот-вот „услышат‟. И когда — сюрприз! — оказывается, что нас „опять не услышали‟ и „опять обманули‟, — те условия, в которых приходится бить, становятся всё хуже и хуже, теряется драгоценное время, противник подстилает соломки везде, где только может, а возможностей образуется всё меньше и меньше. Ну, а когда удар нанесён, всё повторяется — и, вместо усиления и продолжения борьбы, следует новое предложение о переговорах. Когда эта трагикомедия разыгрывалась в первый, второй, третий раз — я всё ещё верил, что это какой-то досадный логический сбой, что всё это можно как-то исправить. Теперь я понимаю, что это неизбежная логика системы».
Ситуация отображена очень верно, но, как мне кажется, не совсем полно. Не хватает причин, по которым мы отказываемся от активных действий. В качестве намёка на одну из них хотел бы рассказать небольшую историю. Итак, живут себе два олигарха: один в России, а другой на Украине. И, несмотря на сложные отношения между странами, олигархи эти являются закадычными друзьями и стараются, как могут, друг другу во всём помогать.
Намедни телеграм-канал MediaKiller сообщил, что актив российского олигарха Олега Дерипаски (владельца корпорации «Русал», которая является одним из крупнейших производителей алюминия в мире) оказался в управлении его украинского друга Александра Ярославского.
С 2018 года Дерипаска находится под санкциями США и Украины. Что, впрочем, не мешало его украинским активам спокойно работать, ибо записаны они были на оффшорные компании. А среди активов олигарха числятся очень «жирные» куски: Николаевский глинозёмный завод — крупный производитель алюминиевой руды, Запорожский алюминиевый завод, который, правда, был развален задолго до военных действий, как конкурент российским заводам «Русала», и Глуховский карьер кварцитов в Сумской области (практически всё добываемое сырьё ГКК шло в адрес российских заводов «Русала»). И вот как раз с Глуховским карьером произошла довольно примечательная ситуация.
В конце апреля, как пишет MediaKiller, Генпрокуратура и ГБР сообщили о наложении ареста на корпоративные права и имущество ГКК, передав их Агентству по розыску и управлению активами. В августе АРМА провела конкурс на право управления ГКК, заявку на участие в котором подали лишь два юридических лица. И, о чудо! — победителем стала компания «Бластко» украинского бизнесмена Александра Ярославского, близкого друга Дерипаски, знакомого с ним ещё со времён, когда Ярославский в 90-х жил в Москве. Некоторые СМИ даже пишут, что они кумовья. В своё время Ярославский на приватизационном конкурсе покупал НГЗ для Дерипаски. И именно Дерипаска когда-то продал Ярославскому Харьковский тракторный завод.
«Хорошо, когда на Украине есть друг, на которого можно переписать конфискованные активы», — резюмируют авторы канала.
Как по мне, это небольшой эпизод трогательной дружбы двух олигархов лишний раз показывает, чьи интересы на самом деле превалируют в нынешнем конфликте. Но, если кому-то и этого будет недостаточно, добавлю ещё один, восьмилетней давности. У нас мало об этом говорят, особенно сейчас, но знаете ли вы, что никакой необходимости превращать Мариуполь в новый Сталинград весной этого года не было бы, если бы в своё время кто-то в Москве не согласился на просьбу Рината Ахметова (бывшего владельца «Азовстали» и прочих предприятий города) и не остановил наступление бойцов ДНР на Мариуполь в августе 2014 года, когда город уже покинули все, подчёркиваю, все подразделения ВСУ, Нацгвардии и даже украинской полиции? Видимо, это тоже был жест доброй воли. Чего нам в итоге стоила эта «добрая воля», объяснять, полагаю, не нужно.
И в заключение, хотел бы привести небольшую цитату политолога Алексея Чадаева, в которой он, на мой взгляд, даёт исчерпывающую характеристику происходящему.
«Видимо, переобщавшись за последние недели с военными, поймал себя на несколько нехарактерной для моего стиля мышления метафоре. Что война — это как секс. Тебе может не понравиться, ты можешь заразиться, она может залететь, в конце концов, тебя может вообще хватить кондратий прямо в процессе... Но по-настоящему стыдно тебе будет только в одном варианте: если ты, что называется, „не смог‟».
По-моему, лучше и не скажешь.
