Март 2014. Юго-Восток надеется на «крымский сценарий», всеми силами выказывая желание войти в состав России, где людей, в чьих жилах течет русская кровь, не будут насильно заставлять становиться украинцами.
В те дни отнюдь не шахтерской столице было уготовано стать самым «горячим» городом этой части Украины. В марте 2014 Донецк жил и работал, твердый в намерении не допустить на свою землю западенских «парашютистов» с их уставами и псевдогероями. А вот соседний Харьков выступил эпицентром сопротивления, и поначалу, именно этому городу прочили стать столицей воскресшей Новороссии.
До боевых действий еще далеко, хотя стычки представителей Майдана и Антимайдана уже происходят по всему Юго-Востоку. Киев понимает, что в этих регионах поддержки не найдет, та малая часть людей, которая примет итоги революции, будет в самом скором времени подавлена пророссийским большинством. Бизнес-элита пытается навести мосты с новой властью. Геннадий Кернес в конце февраля летает в Швейцарию, где общается с тогда еще просто олигархом Коломойским. Но евромайдановские «парашютисты» (из Полтавской, Львовской и Тернопольской областей) все-таки высаживаются в первой столице Украины, где захватывают здание областной госадминистрации в день возвращения Кернеса.
Разгул разбоя и беспредела в Украине в те дни только набирал обороты, а захват админзданий стал едва не привычным послеобеденным занятием «патриотов». Попыток провести переговоры с действующими властями не было: чиновников в прямом смысле вытаскивали на улицу прямо из их кабинетов, и прилюдно обливали ледяной водой, заставляя «добровольно» уйти в отставку. Приблудившиеся «патриоты» захватом Харьковской облгосадминистрации также не удовлетворились, пообещав скинуть и Добкина, и Кернеса и бронзового Ленина с площади Свободы. Не удивительно, что именно у монумента вождю мирового пролетариата вспыхнул костер Антимайдана. 26 февраля именно здесь впервые подняли триколор, и несколько часов он развевался у здания горсовета наравне с украинским флагом, и флагом города. Позже Кернес лично отдаст распоряжение российский флаг убрать.
Параллельно с этим происходили события в Крыму, где уже были «вежливые люди», громогласное непризнание Аксеновым силой захвативших власть в украинской столице, «курс на Россию»… В общем, местная харьковская элита призадумалась, и решила не влезать в драку между Майданом и Антимайданом. В первый день весны многотысячный митинг харьковчан укроСМИ называют пророссийским «сборищем белгородцев». Именно им удастся силком выволочь на площадь захвативших здание облгосадминистрации евромайдановцев в балаклавах, которые при поддержке местных неонацистов будут терроризировать город и действующую городскую власть. Мэр города показательно призывал людей к спокойствию, но длившееся около часа выдворение западенцев из главного админздания Харькова завершилось водворением российского флага над ОГА. Поверженные «оппоненты» просили прощения у харьковчан.
Печально, но эта потенциальная столица Новороссии надежд так и не оправдала, сегодня на площади Свободы комично стоят ботинки, как напоминание, что «здесь был Ленин». Здесь же теперь пытаются собирать средства для помощи «бойцам АТО». Акции протеста сотрясали город до конца апреля, пока окончательно их не придушили.
Настроения в Донбассе были антикиевскими задолго до рассвета «Русской весны», здесь подавляющее большинство населения изначально не восприняли антиконституционный Майдан. Правда, если люди знали «против» чего они объединились, то расходились в вопросах «за что» борются и к чему хотят придти. Часть народа хотела присоединиться к России, повторить «крымский сценарий», некоторые до сих пор в это верят. В некоторых местах во время проведения референдума будет играть песня «А я в Россию, домой хочу, я так давно не видел маму». Другие желали федерализации Донбасса в составе Украины. Третьи просто противились государственному перевороту, и его поддержке Соединенными Штатами, понимая, что после выигрыша западенских экстремистов Донбасс будут притеснять еще сильнее, а то и сделают «козлом отпущения» за ошибки правления свергнутого президента, уроженца этого региона. Как и получилось. Гремучий коктейль с тремя неизвестными все же удалось поджечь. По воспоминаниям Павла Губарева: «Не было гарантии того, что с нами поступят так, как с Крымом. Никакие тайные посланцы спецслужб России к нам не прибывали, никаких инструкций не давали. Да и силовая операция по подавлению Донбасса еще не началась: «временный президент» Турчинов объявит ее только 7 апреля 2014-го. Мы действительно не могли предвидеть, как поступит РФ. Может, мы вообще окажемся предоставленными самим себе?»
Волна стихийных митингов прокатилась по всему Юго-Востоку: Одесса, Николаев, Херсон, Мелитополь, Запорожье, Днепропетровск… Где-то были подняты триколоры, где-то – нет. В Луганске украинский и российский флаги спокойно соседствовали, в митинге принимали участие и официальные власти во главе с председателем облсовета Валерием Голенко. Хотя здесь облсовет проголосовал за непризнание новой власти и задекларировал за собой право обратиться за помощью к России.
В Донецке я помню машины с рупорами, зазывающими: «Донбасс, вставай!». Митинги собирали не так много людей, как в Харькове, Севастополе и Симферополе, но в них участвовали тысячи человек. Это единственный регион, где российский флаг уверенно сменил украинский. Но, решив играть по севастопольскому сценарию, Донецк оказался в лапах Киева, научившегося на первой «крымской» ошибке. В Донецке также как в Севастополе, избрали «народного губернатора», и горсовет собрался на экстренную сессию, требуя срочного созыва облсовета. Тогда еще городской голова Александр Лукьянченко озвучил постановление о проведении референдума, должного решить будущее региона, потребовал для русского языка статус регионального и прочее, не выходящее за рамки Конституции. Тогда же над зданием обладминистрации желто-голубой флаг заменили на триколор.
Единственное, что не повторилось в Донбассе из «крымского сценария» - это (как позже заявит в одном из своих интервью Игорь Стрелков-Гиркин) то, что не будет российских войск для того, чтобы все местные элиты и правоохранительные органы открыто перешли на сторону пророссийских сил: «На окраине Симферополя и в Севастополе были российские военные, была надежда, что они поддержат, — и они поддержали. Если бы в Донецке и Луганске стояли БТРы российской морской пехоты, было бы все то же самое. Более того, я подчеркну, что и в Харькове было бы все то же самое, и в Николаеве, и в Одессе, и везде в регионах. Единственный фактор, который отсутствовал там и присутствовал в Крыму, — наличие российских войск».
Сейчас Донбасс оказался «на отшибе», вынужденный строить свое отдельное государство в государстве, так и не дождавшись поддержки «вежливых людей». Но «Русская весна» еще живет в сердцах людей вопреки громким заявлениям в политических кругах об «окончании проекта». Обе стороны конфликта смотрят друг на друга через прицел, ощущая бессмысленность этой войны. И хотя Украине удалось вытеснить на второй план людей, не поддержавших Майдан, но ни вернуть регион, ни добиться расположения и признания жителей части Юго-Востока не получилось. Люди притихли, но не сдались, и ждут своего часа на всей территории Новороссии.