Военное противостояние на Донбассе, где открыто сошлись интересы России и Запада, стало самым серьезным со времен холодной войны. Украинский кризис не открыл чего-то принципиально нового в противоречиях между Россией с одной стороны, США и Европейским Союзом, с другой. Но он подвел черту под двумя десятилетиями попыток РФ найти себя на путях интеграции и кооперации с западным миром поверх имеющихся расхождений и разногласий.
На смену этому пришла конфронтация, не имеющая в отличие от периода «холодной войны» идеологического характера, но предполагающая жесткое отстаивание собственных геополитических и экономических интересов. Включая и военно-политическое вмешательство. На Западе это воспринимается, как нарушение Москвой международного права и основ мирового порядка, а в России, как действия, направленные на укрепление самостоятельности страны и защиту ее жизненно важных интересов.
В конце 2013-2014 года Украина, ранее в течение всего периода независимости балансировавшая между Западом и Россией, резко качнулась в сторону евроатлантического выбора. Это движение происходило параллельно с трансформацией украинского проекта национальной государственности. На протяжении всего периода существования постсоветской Украины внутри нее реально боролись два подхода – идентификационный, который опирался на ультра-националистические силы, исповедовавшие по сути украинский вариант нео-нацизма. Другой подход ориентировался на создание бюрократического государства, цементировавшего пребывание у власти коррумпированных элит.
В результате майдана и прямого вмешательства США во внутренние дела Украины победил первый подход. Приход к власти ультра-националистов с нео-нацистской риторикой вызвал отторжение жителей Крыма и Юго-Востока Украины, что привело к потере Крыма для Украины и возникновению вооруженного конфликта на Донбассе.
Навязанный Украине выбор в пользу проекта создания монолитного националистического государства с коричневой идеологией априори предполагал острый конфликт с Россией. Что и случилось с обострением российско-украинских отношений во всез областях.
В этом конфликте незримо присутствуют геополитические интересы США и Евросоюза, которые из спящей фазы перешли в открытую.
Таким образом, в настоящее время украинский кризис имеет несколько измерений. Это - противоречия в отношениях между Западом и Россией, РФ и Украиной, вооруженный конфликт в Донбассе, противоречия внутри украинских элит (затрудняющие поиск для Москвы оптимальных партнеров для переговоров).
В этой связи нами предлагаются несколько сценариев: негативное и позитивное развитие ситуации, поддержание хрупкого статус-кво. Обозначаются также возможные «непредвиденные обстоятельства». При этом в рамках каждого из указанных разделов разбираются различные варианты возможных изменений.
Позитивный сценарий
Если обсуждение внеблокового статуса, и поиск нового механизма работы с элитами — дело будущего, то такие параметры как газовая проблематика и статус ДНР и ЛНР — вопросы сегодняшней повестки дня. Наиболее позитивным сценарием для России было бы в этом контексте перевести конфликт в статус умеренно замороженного, одновременно вынудив Киев к переговорам с ДНР и ЛНР об их статусе в составе Украины. Для этого необходимо политически нейтрализовать наиболее радикальных лидеров ополченцев. И затем выдвинуть на первые роли умеренных, готовых к диалогу с Киевом, сформировать такую повестку дня со стороны ДНР и ЛНР на переговорах, которая бы предусматривала возможность вхождения этих регионов (причем не только тех территорий, которые контролируются ополченцами, но и в целом Донецкой и Луганской областей) в состав Украины. На основе глубокой децентрализации с элементами федерализации. Это позволило бы Москве в перспективе не брать на себя в полном объеме обязанности по восстановлению инфраструктуры, а также сформулировать более сильную позицию относительно внеблокового статуса Украины, минимизировать активность Украины в крымском вопросе, а также добиться смягчения позиции Киева в отношении Приднестровья.
На данном этапе, учитывая различное понимание минских соглашений и возникновение нового проблемного узла, а именно признания или непризнания выборов в ДНР и ЛНР, вопрос о статусе республик приобретает ключевое значение. Сегодня как никогда проявляется, что, создавая элемент давления на Запад и Украину, в данном случае в виде двух самопровозглашенных республик, необходимо было четче понимать и оценивать, насколько их поддержка может обернуться ростом общих проблем, в том числе санкционного плана.
Запад явно рассчитывает на «сдачу» Россией ДНР и ЛНР в обозримой перспективе. Москва же стремится легитимировать режимы в самопровозглашенных республиках. Пусть даже эта легитимация сомнительная и никогда не будет признана Западом, но она имеет символическое значение и позволит объяснить наличие существующей в республиках власти. Очевидно, что консенсус в отношении ДНР и ЛНР быстро найти не удастся. Однако даже признание Россией выборов в ДНР и ЛНР с международно-правовой точки зрения в рамках позитивного сценария не означает признания самих республик, а служит элементом давления на Киев с целью вынудить его вести переговоры и элементом легитимации властей ДНР и ЛНР внутри самих непризнанных субъектов. С этой точки зрения, выборы в ДНР и ЛНР до некоторой степени гарантируют от возможного хаоса и потенциально вероятной войны полевых командиров друг с другом. Вместе с тем на признание ДНР и ЛНР Россия в рамках позитивного сценария Россия не пойдет.
Реализация всех параметров позитивного сценария сегодня вряд ли возможна. Да и зависит она не только от Москвы, но и от ЕС и Киева. Позитивный сценарий вероятен только в том случае, если в Киеве возобладает трезвый подход американских кураторов, осознающих бесперспективность и опасность для них и их союзников в Европе формирования тоталитарного ультра-националистического государства, которое с помощью террора и насилия будет пытаться держать расползающуюся на части Украину. Такая жесткая вертикаль власть не может не вызывать отторжения со стороны части ультра-националистических сил, которые не поддерживают тотальный американский контроль за происходящими в стране событиями.
Навязанная американцами модель гораздо хуже прежних коррмпированных моделей времен Кучмы-Януковича, так как американцы вынуждены закрывать глаза на рост коррупции, связанных с ними политиков, на которых они делают ставку. Это понимают и сами политики и используют свою безальтернативность для раскручивания коррупционного маховика. Выйти из этого противоречия американцам не удасться, так как скамейка запасных игроков на Украине крайте коротка.
Такая ситуация чревата нестабильностью, систематическими коррупционными скандалами и резким падением авторитета власти в глазах населения, что может позволить ее противникам с помощью неконтролируемых никем батальонов и полувоенных формирований предъявлять власти ультиматумы, а то и спровоцировать очережной майдан.
Вряд ли американцы заинтересованы в таком развитии ситуации, однако затормозить негативные тенденции на Украине им вряд ли удасться. И выходом из такой ситуации может стать провоцирование военного наступления на Донбасс в расчет на то, что Москва, находясь под санкциями не пойдет на защиту ЛНР и ДНР. Такая авантюра, и Россия уже предупредила об этом Запад, может обернуться военным поражением Киева и ростом хаоса во всем регионе.
Негативный сценарий
Сегодняшнее положение дел внутри Украины и вокруг нее характеризуется чрезвычайной хрупкостью всех имеющихся конструкций, начиная от самой украинской власти и непризнанных республик юго-востока страны и заканчивая взаимоотношениями внешних игроков по поводу перспектив разрешения опасного кризиса в центре Европы. В этой ситуации существует соблазн ускорить развитие событий и вместо скрупулезного распутывания узлов решиться на то, чтобы решительным образом разрубить их. Отсутствие единства в рядах украинской власти (усиленное итогами парламентских выборов, на которых пропрезидентский блок не смог одержать уверенной победы) может привести к попыткам ликвидировать этот дефицит при помощи решительной наступательной операции против двух самопровозглашенных республик Донбасса.
При этом такое наступление будет подаваться не только, как завершение начатой в апреле 2014 года АТО (антитеррористической операции) и борьба с сепаратистами, но и противодействие России, ее «имперской политике» и «оккупации». Данное наступление может быть поддержано с Западом, который сам не готов к открытому военному противостоянию с Москвой.
При таком выборе развитие ситуации может пойти по нескольким путям. Первый путь – это повторение сценария «Сербская Краина-1995», когда хорватские вооруженные силы и добровольческие формирования при военно-политической и информационной поддержке США и их европейских союзников сокрушили инфраструктуры непризнанной Республики Сербская Краина и добились «восстановления территориальной целостности» страны без многолетних переговоров, уступок и компромиссов. В том случае, если Россия, опасаясь дальнейших санкций со стороны Запада или возможного втягивания НАТО в конфликт, примет подобный вариант, это будет означать самое мощное поражение Москвы на постсоветском пространстве, несравнимое по своим последствиям с «цветными революциями».
В отличие от событий 2003-2005 годов в Грузии, Украине и Киргизии, оно станет не только политическим, но и военным поражением. Такой итог будет чреват снижением популярности государственной власти внутри страны и ростом недовольства действиями Кремля (в этом проявлении могут сойтись крайние позиции противников всякого вмешательства в украинские дела и «империалистов», заинтересованных в «марше на Киев»). Это поставит если не крест на проектах евразийской интеграции, то укрепит неопределенность в их конечной реализации.
Ближайшие союзники Москвы (такие, как Армения и Таджикистан), видя ненадежность России, начнут интенсивные поиски геополитических компенсаторов. Такое развитие ситуации, в свою очередь, поставит вопрос о статус-кво в Закавказье (нагорно-карабахский конфликт, Абхазия, Южная Осетия), поскольку придаст дополнительные импульсы активности грузинской и азербайджанской дипломатии. Нельзя исключать, что «сценарий Краины» будет воспроизведен (в случае его реализации на юго-востоке Украины) и Азербайджаном. Однако попытка быстрого силового решения в зоне АТО может привести совсем к другим последствиям, сравнимым не с событиями 1995 года на Балканах, а с закавказским сценарием 2008 года.
Тогда попытки грузинского президента Михаила Саакашвили при поддержке США установить контроль над непризнанной Южной Осетией привели к военному вмешательству России в конфликт и последующему признанию независимости двух бывших автономий Грузинской ССР. При этом реакция Запада на действия Москвы была крайне ограниченной и свелась, скорее к демонстрационным мероприятиям.
При таком развитии событий Киев рискует получить не просто втягивание России в вооруженное противостояние в Донбассе уже в открытом формате, но и значительную вероятность признания ДНР и ЛНР (Донецкой и Луганской народных республик) в качестве независимых государств Москвой или мультипликацию крымского опыта только на юго-востоке Украины. Это автоматически будет означать новые санкции и ухудшение экономического положения внутри России, поскольку помимо негативных последствий от санкций добавятся и значительные социально-экономические обязательства по восстановлению Донбасса. Между тем, только в нынешней своей конфигурации две «народные республики» контролируют территорию по площади вдвое большую, чем Абхазия и по населению почти вдвое большую, чем Крым и Севастополь. Военное поражение в Донбассе сил украинской армии и Национальной гвардии, скорее всего, приведет к «третьему Майдану», в котором могут сойтись воедино, как противники АТО, так и сторонники войны до победного конца. При этом в сегодняшней Украины нет того уровня консолидации государственной власти вокруг первого лица, который наблюдался в Грузии 2008 года и который имеется сегодня в Азербайджане. Третий Майдан может подтолкнуть дезинтеграцию страны, распад Украины на несколько отдельных центров силы, которые могут сохранять внешние атрибуты единства, а могут и не делать этого. Но этот сценарий не сулит значительных выигрышей и Москве, которая помимо приобретения «европейского Сомали» в качестве соседа получает новые санкции Запада (как минимум, в краткосрочной и среднесрочной перспективе) и новые обязательства по обустройству Донбасса. Однако в отличие от сценария «Краина-2» Москва не потерпит сокрушительного поражения на внешнеполитическом и внутреннем фронте. Тем не менее, ее донбасский успех будет отягощен целым спектром серьезных проблем в экономике и на международной арене, усилением ее изоляции (с возможным символическим причислением к числу «стран-изгоев»).
Еще одним вариантом негативного развития событий является внутриполитическая дестабилизация, как внутри Украины, так и на неконтролируемой Киевом территории юго-востока страны даже без всякого военного наступления в Донбассе. Невозможность консолидации власти, формирование полицентризма при принятии решений увеличивает риски непредсказуемости украинской власти, а также попытки использования уличной стихии для усиления той или иной группы влияния. В этой связи возникает риск утраты эффективного управления, регионализации страны. При таком развитии событий Киеву будет уже не до АТО и до удержания Донбасса.
Этим могут воспользоваться и сторонники проекта «Новороссия» в ее более широких территориальных границах. Однако на сегодняшний день среди его защитников, как и среди лидеров двух «народных республик» Донбасса не существует единства. Напротив накоплен определенный конфликтный потенциал. И это также может привести к формированию режима «федерации полевых командиров», неспособных к созданию действенного де-факто государства (по примеру Абхазии, Нагорного Карабаха или Приднестровья) с дроблением территорий и вооруженным противоборством между различными военными лидерами. Такой сценарий можно условно определить, как «украинская Ичкерия». Не исключено, что нарастание хаоса в Киеве и в Донбассе будет происходить одновременно и в этом смысле возникает опасность переформатирования конфликта по линии «Киев - «народные республики» в войну всех против всех с превращением украинского государства в фикцию. Для России и для Запада эта ситуация чревата, хотя она может в итоге подтолкнуть Москву, Вашингтон и Брюссель к совместным действиям по недопущению экспорта украинской нестабильности в Европу и не территорию РФ.
«Глубокая заморозка» (статус-кво)
Учитывая общую направленность внешней политики России и Украины, а также США и ЕС, развитие ситуации на юго-востоке Украины, а также итоги выборов в Украине, которые показали преобладание проевропейских тенденций (даже несмотря на определенные успехи Оппозиционного блока в восточных регионах) именно этот сценарий представляется наиболее вероятным. Это не исключает его совмещения с негативными сценариями или позитивными тенденциями, но основным трендом будет, скорее всего, именно тренд глубокой заморозки, как ситуации на Юго-Востоке Украины и в российско-украинских отношениях, так и в отношениях России и Запада.
Данный сценарный блок предусматривает заморозку решения вопроса вокруг статуса ДНР и ЛНР. Заключенное соглашение же по газу на ситуацию на юго-востоке Украины влиять практически не будет, и, скорее всего, станет рассматриваться как передышка до весны 2015 года, ради обеспечения Европы. В рамках сценария Россия попытается сформировать властную вертикаль в этих непризнанных республиках, продолжая оказывать большое влияние на их внутриполитическую жизнь. Россия также станет донором республик, гарантируя выживание населения в зимний период и в течение 2015 г. и во многом возьмет на себя задачи по восстановлению инфраструктуры.
Украина в рамках сценария «статус-кво» не пойдет на переговоры на официальном уровне с властями ДНР и ЛНР, сосредоточившись на выстраивании оборонительной линии, накапливании войск, военной реформе, а также оказании особого внимания восточным регионам страны, в том числе украинским частям Донецкой и Луганской областей, с точки зрения экономической помощи и децентрализации. Это во многом будет соревнованием эффективности управления и налаживания хозяйства между Украиной при поддержке Запада и непризнанными республиками при поддержке Москвы.
В случае реализации сценария «статус-кво» для России ключевым станет формирование позитивного имиджа ДНР и ЛНР не как серых зон, в которых не возможно жить и заниматься предпринимательством, а как образований, в которых налажена работа госструктур, коммунальных служб, предпринимательского сообщества. Для России важно упростить до минимума ведение предпринимательской деятельности в этих регионах, с тем, чтобы улучшение положения там контрастировало с ухудшением социально-экономической ситуации на Украине. В интересах России создать там «витрину», которая бы привлекала внимание и сопредельных регионов. Для достижения этой цели необходимо не только быстрое восстановление мирной жизни, но и ликвидация махновщины и партизанщины на Донбассе, вместе с прекращением провокаций и артобстрелов со стороны Украины.
Отношения России и Запада не претерпят в рамках сценария «статус-кво» кардинальных изменений. Уместно оценить их как вялотекующую «холодную войну», которая вполне может принять формы не такой идеологически ориентированной, как в советские годы, быть более локальной, не исключать сотрудничества по отдельным направлениям, но определять, тем не менее, общий фон отношений. Сценарий «статус-кво» повлечет за собой серьезные изменения в политике России на постсоветском пространстве — в частности более решительные попытки превратить ЕАЭС в проект геополитического плана, даже в ущерб его экономической составляющей.
Вместе с тем, реализация всех глобальных проектов со стороны России будет затруднена санкциями, которые не просто сохранятся в случае реализации данного сценария, но возможно и усилятся, а также общими негативными трендами в экономике. При этом ставка на раскол в ЕС и отказ от санкций вряд ли оправдается. Это не исключает, что решениями правительств ряда стран, отдельные компании или отдельные направления могут освобождаться от санкций, но, тем не менее, общий санкционный курс будет сохранен, и российская экономика будет находиться под серьезным давлением.
В рамках формата «статус—кво» также вероятен выход на повестку дня такой темы, как пересмотр отношений России и НАТО (Основополагающего акта) и дальнейшее усиление войск НАТО, в основном в виде сил быстрого развертывания вдоль российских западных границ, прежде всего, в странах Балтии.