Украинское контрнаступление привело к тому, что в печати стали появляться всё новые сценарии дальнейшего развития конфликта. Кремль оказался перед развилкой, и выбранное им решение будет иметь судьбоносное значение для всех жителей нашего континента.
Можно пересмотреть изначальные цели специальной военной операции, но такой пересмотр может иметь негативные внутриполитические последствия [для российского руководства]. Можно перейти от специальной операции (цель которой — помощь русскоязычному населению, уничтожаемому ультраправым путчистским режимом в Киеве) к чему-то другому. А именно — к настоящему наступлению, для которого понадобится настоящая мобилизация. Именно об этой альтернативе рассказал генерал Фабио Мини, бывший командующий операциями сил КФОР в бывшей Югославии 2002—2003 годах, постоянный комментатор издания AntiDiplomatico.
«Для России такое решение будет иметь судьбоносный характер, и Путин это хорошо знает, — считает итальянский генерал. — Поэтому он наверняка сопротивляется „ястребам‟, подталкивающим его к радикальным решениям. Решение о переводе военного конфликта в новое состояние — это серьёзная вещь для любого серьёзного государства. Но вот что беспокоит. Отправка итальянского оружия Украине, решение о которой принято правительством Драги и ратифицировано парламентом (с предоставлением исполнительной власти карт-бланша), — это решение делает из нашей страны „соучастника‟ этого конфликта. Между тем идущий на Украине конфликт давно уже стал конфликтом между НАТО и Россией — ни один человек с минимальной интеллектуальной честностью не может это отрицать. НАТО предприняло прямые, откровенные действия, направленные на победу над Россией. Мы оказываемся открытыми участниками конфликта на стороне Украины. При этом не принят ни один юридический, экономический или политический документ, который бы узнавал этот наш новый статус».
Генерал Мини также отметил, что все эти события происходят в ходе самой скандальной, позорной избирательной кампании в истории Итальянской республики. Поскольку Украину сейчас трудно использовать для пропаганды правящих кругов, многие стороны происходящего на Украине просто замалчиваются. Украинская ситуация просто «затемняется» итальянскими СМИ. Между тем самое простое наблюдение приводит к следующему выводу: «Позиция, занятая нашим правительством по украинскому вопросу, не вызывает доверия и используется для самой грубой предвыборной борьбы».
— Господин генерал, после украинского контрнаступления последовал российский удар по электрической инфраструктуре Украины. Значит ли это, что мы перешли, даже с российской точки зрения, от «спецоперации» к настоящим военным действиям?
— Думаю, мы ещё не в этой точке развития ситуации, но мы к ней приближаемся. Речь ведь не идёт, как многие думают, об игре словами. Есть куча людей, которые говорят: поскольку де-факто война и так идёт, то какая разница, как это называется?
Причём тут нужно смотреть внимательно: это не «война других», как утверждают, возможно, реально обманываясь, официальные голоса НАТО и множество влиятельных «акционеров» этой организации. Это всё наши действия, наши ошибки.
Но самая трудная задача — у Путина. Не всякие военные действия — война. И перевести долго ведущуюся борьбу в разряд войн — вещь серьёзная. Повторюсь: даже заговорить о войне в серьёзном государстве, каким является Россия, — это решение экзистенциальных масштабов. Воюющее государство обязано принять кое-какие существенные шаги — даже в том случае, если оно намерено вести конфликт «низкого уровня». Государство в таком состоянии просто не может и не имеет права допускать хоть какое-то внутреннее диссидентство. Такому государству придётся урезать многие права граждан. Стране придётся не только просить граждан смириться с неудобствами, но и порой требовать от них жертв. Воюющему государству надо найти ресурсы, чтобы защититься от международного медиа-давления, которое будет пытаться подорвать законность власти в воюющей стране, громоздя одно обвинение в нарушении прав человека на другое.
А российская власть пока что не попросила ни одной из этих жертв от своих граждан — уж точно, никто не слышал этих требований в жёсткой манере, хотя кое-какие чисто военные меры, конечно, уже приняты.
Интересно, что и Украина не признаёт себя в состоянии войны с Россией, а говорит лишь о своём сопротивлении некой «агрессии». Есть даже впечатление, что украинцы стараются не поражать цели в глубине российской территории, хоть и называют её «вражеской». А США и другие члены НАТО и вовсе заняли двусмысленную и лицемерную позицию. Они совершают в отношении России самые настоящие акты войны, но не признают это. Получается, что мы все, как члены НАТО, являемся соучастниками войны на стороне Украины, но официально это ни одним документом не признаётся.
Дело в том, что поставка оружия в ситуации, в какой оказалась Украина, — это с нашей стороны акт войны. Экономические санкции в таких масштабах, какие мы сейчас применяем, — это тоже акты войны. Россия в какой-то момент окажется вынуждена отвечать аналогичными актами.
Но все эти вещи у нас не доносятся до общественности. Принимаемые западными правительствами решения оформляются так, как будто речь о каких-то временных мерах переходного периода. Или о понятной всем забастовщикам борьбе за лучшую оплату труда: если мы продержимся до определённого срока, то получим лучшие условия от работодателя, что-то в этом роде. США, как страна, наиболее удалённая от театра военных действий, не внесли в своё законодательство ничего аналогичного тем суровым законам, которые они приняли в период объявления «войны террору» после 11 сентября 2001 года. Возможно, такой путь выбран по социально-политическим причинам, чтобы не волновать население. Но ведь события развиваются так, что от населения могут потребоваться жертвы куда большие, чем те, что были принесены на алтарь «войны с террором» после 11 сентября 2001 года.
— А теперь давайте поговорим об украинском контрнаступлении. Видите ли вы параллели с весенним отступлением россиян от Киева? Можно ли назвать произошедшее поражением с военной точки зрения?
— Тут не параллели, тут один и тот же образ действий. В обоих случаях речь идёт о классических манёврах, позволяющих перераспределить и по-новому разместить на позициях свои силы. Россияне это и делают, при этом ситуация выходит из тупика, в котором пребывала большую часть лета. Обратите внимание: русские отступили быстро, но с сохранением порядка. Да, тот факт, что они оставили часть вооружений, говорит о том, что они торопились. Возможно, знали, что вскоре по этой точке ударит высокоточное оружие. Но ожидавший вскоре украинцев тактический сюрприз-контрудар говорит о том, что при отступлении русские сохранили дисциплину и порядок. Быстрота отступления, неспособность забрать весь боевой инвентарь не должны нас удивлять... Со времён Сайгона и Кабула «сражающиеся» отступающие части всегда производят впечатление хаоса при отступлении. Но на Украине этот хаос был, похоже, внешним впечатлением: украинцам его картинки пригодились в смысле пропаганды, но «на земле» ситуация сильно не изменилась. Украинцам не будет легче, всё как раз наоборот. Поскольку теперь им не удастся прятаться в блиндажах, им теперь придётся выдерживать артиллерийский огонь русских на открытом пространстве. Очень скоро «ценность» манёвра украинского генштаба станет ясна «героическому и победоносному» украинскому солдату. Она станет ему ясна, когда он, оказавшись посреди обломков и под бомбёжкой с обстрелом, спросит себя: а дальше что?
— В своих репортажах газета «Нью-Йорк таймс» подтверждает, что украинское контрнаступление получило решительную поддержку разведывательных средств НАТО. Обратите внимание, сколько оружия и наёмников НАТО (так в тексте, на самом деле «инструктора» НАТО наверняка получают обычную натовскую зарплату — прим. ИноСМИ) сейчас помогают украинским войскам «в поле». Можно ли согласиться с Папой Римским Франциском, когда он оценил происходящее как начало Третьей мировой войны?
— Так называемая «решительная поддержка» натовской разведки в данном случае — эвфемизм. Украинцы, может, и вешают себе медали за это контрнаступление, но настоящим мотором этой операции была разведка и техника Соединённых Штатов — причём американцы тут сделали больше, чем все другие страны НАТО, вместе взятые.
Тут в дело пошли не только разведывательные данные и оружие, но и быстро передаваемые украинцам фотоснимки местности, чёткие координаты целей для ракетных и артиллерийских ударов. Американцы также напрямую давали указания украинцам, как действовать во время операции.
Что же касается слов Папы Римского, то он уловил самую суть, самый смысл современной войны. Если отставить в сторону технологии и тактику военной хитрости, можно сказать так: в современной войне использование силы — это цель, а не средство. Насилие, обман и бесчеловечность — это теперь самоценные цели. Увы, многим политикам и даже генералам пока не удаётся это понять. Впрочем, Папу Франциска в этом вопросе можно назвать оптимистом: он считает, что третью мировую войну ещё можно остановить, потому что она только-только началась. А мне так не кажется.
— Конфликт на Украине практически отсутствует в повестке дня итальянских выборов, хотя из-за энергетического кризиса уже ясно, что события там определят жизнь итальянцев в ближайшие месяцы. Откуда такое неделание высказаться по этому вопросу? И как могла бы Италия поспособствовать миру в ближайшие месяцы?
— Отсутствие украинского вопроса в повестке дня наших выборов — это позор. Но я могу объяснить это явление: для «властителей» Италии, для «элитки» этот вопрос не даёт никаких предвыборных очков. В течение всего февраля этого года у западных политиков, включая итальянцев, была возможность сделать элементарные вещи, которые предотвратили бы начало масштабных военных действий. Хватило бы согласия на серьёзное обсуждение российских предложений. Это была бы для начала просто дискуссия о политической судьбе и безопасности Европы, о её настоящих интересах. Вместо этого все мы в этой самой Европе с закрытыми глазами приняли искажённую версию реальности от США, Евросоюза (ЕС) и НАТО. А ведь достаточно было прочесть основы устава НАТО, Европейского Союза, чтобы понять: господа атлантисты и «европеисты» уничтожают эти нормы вместе со всей Атлантической хартией.
Если мы тогда, в феврале 2022 года, и вправду хотели восстановления суверенитета Украины над всей её территорией, если мы хотели энергетической независимости от России и побольше безопасности для Европы, мы могли всё это получить. Надо было просто сесть и поговорить с русскими. Можно было даже поторговаться — ну хотя бы для того, чтобы не гремели все пушки. Но западным руководством был выбран путь войны, дипломатия была послана в отставку. Вместо превалирования таких вещей, как политика безопасности, наша элитка выбрала так называемые «культуру и ценности» совсем другой страны. К конфликту привели наши фобии и жажда мести.