События августа 2018 года позволяют говорить о том, что мировая экономика вплотную приближается к новой полосе глобальной рецессии. Одним из ключевых симптомов в данном случае является шторм на валютных и фондовых рынках различных стран. Продолжается девальвация турецкой лиры, российского рубля, аргентинского песо, снижается также курс фунта стерлингов и евро.
Особое внимание приковано к турецкой лире, которая вышла на второе место по девальвации в этом году. Хуже только дела у венесуэльского боливара, но в Венесуэле уже можно вести речь об экономической и гуманитарной катастрофе. Обесценивание лиры с начала 2018 году составило 80%. Причина в перекредитованности экономики и невозможности заемщиков обслуживать ранее выданные займы в условиях сокращения возможностей получать новые кредиты с западных финансовых рынков.
На прошлой неделе рейтинговое агентство Goldman Sachs предупредило, что падение турецкой лиры против доллара до 7,1 спровоцирует банкротство банковской системы Турции. На 1 января 2018 года курс лиры был 3,8 за $1. В пятницу, 10 августа, лира рухнула до 6,8 за доллар, вплотную приблизившись к опасной отметке.
Экономические проблемы Турции и охлаждение отношений Анкары с Брюсселем и Вашингтоном вынуждают президента Реджепа Эрдогана «закручивать гайки» внутри страны и одновременно искать новые рынки сбыта, в том числе активизируя контакты со странами БРИКС. Что из этого получится – покажет время, но пока из-за проблем Турции обвалился курс евро, поскольку европейские банки вложили очень много в эту страну и рискуют понести серьезные убытки.
Так, по данным Банка международных расчетов (BIS), суммарные инвестиции европейских коммерческих банков в турецкую банковскую систему превышают $150 млрд. При этом более $80 млрд приходится на испанские банки. А ведь Испания по-прежнему испытывает серьезные проблемы с госдолгом и вызванной этим нагрузкой на бюджет. К слову, каталонский сепаратизм имел под собой также финансовую природу, связанный с нежеланием местных элит и значительной части населения нести на себе мадридское долговое бремя.
Соответственно, в ближайшее время Испании может понадобиться дополнительная помощь Европейского центрального банка (ЕЦБ). Однако возможности ЕЦБ далеко не безграничны, к тому же более острый долговой кризис переживает Италия, где недавно было сформировано правительство евроскептиков во главе с Джузеппе Конте. При этом уже с 2019 года ЕЦБ планирует завершить программу количественного смягчения (проще говоря – впрыск денег в европейскую экономику под выпуск долговых обязательств центробанками стран ЕС и коммерческими банками; c 2015 года в рамках этой программы в европейскую экономику было закачано почти 1 трлн евро), что дополнительно актуализирует долговые проблемы стран Южной Европы (Италия, Испания, Португалия, Греция, Кипр). Расти также будет стоимость обслуживания долгов, подстегиваемая проводимой ФРС политикой дорогого доллара (недавно ФРС подняла базовую ставку на 0,25%), что будет вынуждать ЕЦБ поднимать ставки вслед за американцами.
Неопределенности континентальной Европе добавляет ситуация с Brexit. В ноябре должно стать известно, сумеет ли Лондон заключить сделку с Брюсселем относительно условий выхода из ЕС или будет реализован сценарий «жесткого» Brexit. Даже среди британских элит нет единства по этому вопросу, а администрация Трампа поддерживает сценарий выхода Великобритании из ЕС без всяких дополнительных соглашений. Тем временем курс фунта по отношению к доллару и евро продолжает падать, а инвесторы задумываются о переносе своих компаний из Британии в другие юрисдикции.
В общем-то ресурсная база континентальной Европы в обозримой перспективе будет сужаться, что отразится как на «младоевропейцах», которым сократят дотации со следующего бюджетного цикла ЕС, так и на периферийных государствах, зависимых от европейского рынка товаров, услуг и капиталов.
Все вышеуказанное происходит на фоне мировых торговых войн, начатых администрацией Трампа. Пока Трамп не реализовал свою угрозу относительно введения пошлин на европейские автомобили, но вероятность этого шага высока. Евросоюз будет вынужден в таком случае либо девальвировать евро на величину введенных США пошлин, либо резко сокращать объемы производства. В обоих случаях будет нанесен удар по европейским экономикам и зависимых от них экономик третьих стран.
К последним относятся в том числе Украина с Россией. Российский рубль и российский фондовый рынок находятся далеко не в лучшей форме. Помимо этого, против РФ могут быть окончательно утвержден новый пакет санкций, отрезающих страну от американского и косвенно от европейского финансового рынков (американские санкции зачастую имеют экстерриториальный характер). Ситуация усугубляется действиями ЦБ РФ, приверженного радикальной версии монетаризма.
Как свидетельствует мировой опыт, надстройку если и можно отрывать от базиса с помощью медийных и политических технологий, то совсем ненадолго. Речь идет о том, что вслед за ростом экономической турбулентности в мире будет неизбежно расти и политическая. На практике это означает, что растут риски возникновения новых горячих точек (либо «расконсервации» старых конфликтов), проведения массовых акций недовольства в различных странах и совершения государственных переворотов, введения новых политически мотивированных санкций и так далее.
В принципе, все это наблюдается уже сейчас – протесты в Румынии и Иране, рост напряженности на Балканах, в Закавказье и Центральной Азии. Конфликтогенный потенциал этих регионов всегда был высок, а в нынешних политических и экономических реалиях вероятность их вспыхивания увеличивается многократно.
Крупнейшие западные игроки традиционно будут пытаться сбрасывать накапливающиеся экономические противоречия в периферийные для себя страны, расчищая рынки от конкурентов и создавая у себя видимость «тихих гаваней», куда будет перетекать капитал. Более чем наглядно подтверждается данный тезис новыми санкциями против Ирана и России и повышением Вашингтоном пошлин на китайские и турецкие товары.
К сожалению, постсоветское пространство с его институциональной слабостью и существующей системой отрицательного отбора элит будет одной из точек сброса противоречий. Наряду со снижением емкости российского рынка, от которого зависят экономики всех постсоветских стран, в странах будут активизироваться политсилы, ставящие целью дезинтеграцию постсоветского пространства в главе с РФ, а компрадорские элиты в ряде стран усилят процесс лоббирования интересов транснациональных корпораций и будут выводить за рубеж куда большие объемы капитала. В общем, в очередной раз жителям постсоветских республик придется затягивать пояса.