Маргарита Симоньян пишет:
«Настанет день, и мы снова приедем в гостеприимный, весёлый, светлый и сытый Киев... Мы все будем снова хором спевать в шинке тремя незнакомыми друг с другом столами песню „Ніч яка місячна‟, самую красивую на земле, украинскую песню, которую знает каждый русский, песню из великого советского фильма о нашей общей войне, общем горе и общей гордости.
Мы снова натрескаемся местной черешни и разомлеем от того, „как полно сладострастия и неги малороссийское лето‟.
В Киеве, столице Украины, Матери городов русских, мы будем читать малороссийские рассказы славы русской литературы, великого Гоголя, который писал о себе: „Сам не знаю, какая у меня душа — хохлацкая или русская‟. И ничто в этом предложении ни у кого не будет вызывать смешных и нелепых споров.
Вместе мы встанем, помянем мучеников, павших в войне за то, чтобы стало именно так. Воздвигнем им памятники. Сложим о них новые песни — на русском и украинском.
Именно в этом, кажется, и заключается смысл... слова „денацификация‟».
Как же меня раздражает вот эта официозная, государственная риторика, пусть и в данном случае лирически пересказанная, передать не могу.
Какая же всё это, извините, сиропная брехня, при всём уважении к МС, которую я не знаю.
Нет, Гоголь — исключительно русский писатель, а заодно и русский консерватор и русский монархист, и никакого отношения к незалежно-мовному мусору он не имеет. Его иронические замечания про «хохлацкую душу» относились к невинной мифологии давно исчезнувшей Малороссии в составе России, и с таким же успехом можно приписывать Пушкина к Эфиопии или какой-нибудь Эритрее, коль скоро он писал про арапа Ганнибала как про одного из ценимых своих предков и отличался, как шутили современники, «африканскими страстями».
И в Киев «мы» приедем только в том случае, если он (что, увы, крайне маловероятно) снова станет русским городом, а в столицу Украины мы уже не приедем никогда.
И не надо «спивать» никаких украинских песен, надо учить людей, что они русские, учить их собственным, русским песням, которых они почти не знают, поскольку их сто лет дерусифицировали, им сто лет вбивали в головы СССР и Украину как основу СССР, и даже сейчас им льют в уши, что они, мол, «россияне», тогда как у них есть другая, собственная нация и собственная культура, ей тысяча лет, и она родилась не в 1991 году, не в позоре 12 июня.
И нет больше никакой общей войны, общего горя и общей гордости. Всё, это закончилось. Война, горе и гордость есть только русские — и никому вне России наше 9 мая не нужно.
Советская власть не вернётся, на её руинах возникли две новые политические нации, и наша задача — не ползать на коленях перед чужой нацией, бессмысленно вымаливая у неё право на возвращение в былой мёртвый мир, которого уже нет и не будет, — а выбить ей зубы, выгнать её из русских городов и русских земель, утилизировать памятники её Тарасам, а потом построить забор с тремя бетонными линиями обороны и оставить украинских иуд выживать без половины прежнего населения, которое надо забрать в Россию, половины территории, которую надо забрать в Россию, трёх четвертей промышленности, которую надо забрать в Россию, а также портов и выходов к морю, которые тоже должны принадлежать России.
И памятники павшим за освобождение Донбасса и Новороссии, как и книги или песни о них, могут быть только русскими, и ни на каком украинском языке никто их славить не будет, на украинском языке Россию и русских будут только ненавидеть — и это, хоть и неприятно, но исторически совершенно нормально, поскольку никакой «дружбы» между англичанами и ирландцами, сербами и хорватами или армянами и азербайджанцами нет и быть не может, не будет её и здесь.
Совок помер, уважаемая Маргарита.
Совка больше не будет.
Эта черешня сгнила.
У нас или будет великая Россия, способная победить своего смертельного врага — Украину, — или не будет ничего.
А сусальные сказки, не вызывающие у противоположной стороны ничего, кроме презрения и отвращения, пора забыть.
Они только обманывают Россию иллюзиями прошлого, в которое никто, кроме неё, уже давно не верит.
- Календарь