Александр Дугин о политике России в Донбассе: это отвратительное уродство!
Сегодня на сайте Изборского клуба вышло интервью доктора политических наук, профессора МГУ Александра Дугина. В нём он приветствует разворот Молдовы в сторону России и Евразийского союза, говорит о том, что вступление в Евразийский экономический союз – это единственный способ сохранения суверенитета для постсоветских стран, рассуждает о замороженных конфликтах в Нагорном Карабахе и Приднестровье. По его мнению, счастьем является уже то, что при нынешнем статус-кво на этих территориях не льётся кровь. «Кровь льётся в Донбассе», - говорит профессор и переходит к обсуждению политики России на этом направлении.
— Проблему Донбасса напрямую ассоциируют с Россией. Как быть с ней?
— Донбасс – ситуация крайне болезненная, потому что в действительности это половинчатость русской весны. Я много близких людей там потерял, и мне очень сложно об этом говорить. Но мы не взяли Новороссию, мы не потеряли Новороссию. Мы не воздержались от действия, мы не завершили действие. Тем не менее, заплатили мы по полной – как будто завершили действие и взяли Новороссию. И осуществили все, что хотели. Представьте: вы смотрите только полфильма, но заплатили полную цену, а получили по роже и вас выгнали на помойку. И фильм продолжает идти, кто-то его смотрит. Ситуация крайне болезненная, патологическая с Донбассом.
— Как Вы полагаете: по какому пути пойдет развитие событий в Донбассе – по карабахскому, приднестровскому сценарию? Или, например, по крымскому?
— Это кровоточащая рана, которую вначале мы разогрели, способствовали ее созданию. Потом мы ее не излечили. Мы не довели до конца ничего. И теперь нам предложили эту же ситуацию – Донбасс – рассматривать так, как те первые конфликты – Карабахский, Приднестровский. Они более или менее умиротворены, они не требуют немедленного вмешательства. Донбасс требует. А его уже записали будто бы в решенную проблематику, хотя здесь не найдено решений.
Никакое половинчатое решение в данном случае невозможно в силу участия в этом русских со стороны Новороссии и территориальных границ. Поэтому это одна из самых, скажем так, по-настоящему кошмарных тем. Для любого русского человека она будет болезненной. Про Донбасс мы говорить просто не можем, поскольку сами в этом участвуем, теряем близких людей. И заплатив фактически по полной программе, получили избирательный ответ – когнитивный диссонанс какой-то наступил!
Опять половинчатость! Вроде полстакана: одни орут – вон сколько воды, другие – смотрите, сколько пустоты. И еще говорят, мол, это нормальная ситуация, обычно так по полстакана и наливают. Что-то в этом фундаментально не то, причем для обеих сторон, – в том смысле, когда говорится, что мы только с Крымом, а этим просто помогли. Украинцы в ответ говорят: «Ну не так же это! Вы их поддерживаете». То есть, мы вынуждены попросту говорить украинцам неправду. А у них есть даже определенная логика.
Они объявили нам войну – на самом-то деле, пытаются ее вести, а мы ее не признаем, не ведем. Вместе с тем, мы получаем реальный ущерб, реальные потери. Мы периодически грозимся, что признаем федерализм, то есть, Донбасс в составе Украины. Население этого категорически не хочет – оно не за этим страдало. Столько жертв! И все же, когда доходит до пика, и кажется, вот Россия предала Донбасс, вообще отказалась от него, – раз! – и мы будто выходим из некоего «процесса». И, например, не пускаем украинских пограничников на их территорию. Стало быть, никого мы не предаем, своей экономической поддержки не снимаем. Но всякий раз ситуация для нас болезненная.
Я уж не говорю об остальных, которые смотрят извне и вообще не понимают, как Россия себя ведет и что это такое. Наполовину размозжила голову и еще говорит о чем-то с этой полуразмозженнойголовой, вдруг предлагает ей полечиться или ругается. Но это отвратительно! Наше поведение – отвратительное. Начал убивать – убей, не хочешь убить – отойди. Зачем все просто поганить? Я говорю, глядя извне, но там, внутри, никто этого не понимает. У нас на эту тему запрещено говорить.
— Что значит «запрещено»? Прямая цензура?
— Мне запрещено появляться на некоторых каналах, на некоторых программах. Я и так-то немного сейчас появляюсь. Но здесь из-за того, что я отказываюсь прославлять этот гениально хитрый план, это уродство, воспевать его как великую мудрость всех времен и народов. Уродство и есть уродство! Причем, преступное, кровавое, нечестное уродство. Когда я это говорю, мне говорят, что я раскачиваю лодку. А я правду говорю и ничего не раскачиваю. Я всецело сторонник Путина, России, и в чем-то обратном меня сложно заподозрить. Но когда показывают лошадь и говорят «это кошка», я все-таки говорю – нет, это не кошка. При всей дикой любви к Путину – нет.
— То есть, Вы готовы отстаивать свои взгляды, невзирая на последствия?
— Был такой случай в Китае. Однажды страной завладели евнухи – слабый император был, 12 тысяч наложниц, вот евнухи и взяли власть. Один евнух решил поставить эксперимент. Усадил императора, собрал всех вельмож и сказал: «Теперь мы посмотрим на лучшую лошадь императора». И вывел оленя. Половина возмутились: «Где лошадь императора? Это олень». Вторая половина восхищалась, мол, какая прекрасная лошадь, какой скакун, никогда такого не видывали.
Тогда евнух сказал: «Кто еще здесь будет говорить про какого-то оленя, которого не видим ни я, ни император, того род будет вырезан вплоть до младенцев». Еще одно разделение: уже из тех, кто возмущался, почему им показывают оленя, стали соглашаться – ну, лошадь ничего, хорошая. А в оставшейся половине все-таки говорили: «Знаете, господин евнух, это олень». И все эти люди со своими родами были вырезаны. Представьте, это реальная история.
В действительности, этот выбор – очень сложный. Это выбор сердцем, на самом деле. Донбасс. Вот где нас, лояльных людей, вводят в такую ситуацию: такие же евнухи выводят таких же оленей и заставляют говорить, что это конь. А это не конь. И мы так же болезненно переживаем, так же болезненно возмущены и так же страдаем, так же концы с концами у нас не сходятся, как и у всех остальных наблюдателей кошмара, который происходит на Донбассе.
Люди продолжают гибнуть. Никто вещи своими именами не называет, никто решительных действий не предпринимает. И ведем мы себя в этом вопросе, на мой взгляд, недостойно. Тоже как бы наполовину недостойно. А можно потерять совесть наполовину? Интересно, да?
