Владимир Корнилов: Галицкие мифы и реальность

Более чем острая дискуссия вокруг политических взглядов Дмитрия Табачника сделала актуальной тему, связанную с ментальностью Галичины и галичан. Для меня даже стала неожиданностью та страсть, с которой некоторые львовяне бросились пенять министру образования за его давние цитаты о том, что галичане в значительной степени отличаются от основной массы украинского народа — от народа так называемой «Большой Украины».

Неожиданным мне это показалось потому, что сами галичане очень часто утверждают то же самое и делают это настолько подчеркнуто, что заметно даже заезжим иностранцам. К примеру, американский историк Омер Бартов, известный во всем мире своими исследованиями по истории Второй мировой войны, посетив Западную Украину, заявил: «Украинцы, которые живут тут, считают себя галичанами и в этом смысле четко обособляют себя от других украинцев». И что, это принижает кого-то?

Я могу долго цитировать различных деятелей Западной Украины, которые подчеркивают колоссальные отличия жителей этого региона от жителей либо всей остальной части страны, либо же как минимум от населения юго-востока. Достаточно вспомнить послание под названием «Манифест неравнодушного украинца», опубликованное на сайте «Федеративная республика Западная Украина», и приложенное к нему «Слово к «незападенцам». От имени галичан автор сайта обратился к тем, кто живет на юге и востоке страны: «Живя в якобы одной стране, мы на самом деле уже давно живем в двух разных — пусть на данный момент и виртуальных — образованиях». Разбирая ментальные различия между нами, галичанин считает, что нам лучше разделиться — они пойдут «в Европу», к каковой себя причисляют, остальные же — «в Россию».

При этом и данные утверждения, и другие заявления представителей «украинского Пьемонта» (интересно, многие ли галичане, называющие так свой край, представляют, что означает сие географическое название?) свидетельствуют, что многие из них живут в мире искусственно выстроенных мифов и заблуждений относительно и своего края, и особенно других регионов Украины. Эти мифы и нагромождения предрассудков столь велики, что порой обнажаются в самых диких проявлениях.

К примеру, недавно газета «День» привела мнение Ирины Ключковской, директора Международного института образования, культуры и связей с диаспорой Национального университета «Львовская политехника» (того самого, где преподает толковательница имен Ирина Фарион). Говоря о жителях востока Украины, львовянка сделала поразительное открытие: «Я думаю, что между людьми, в действительности, есть глубокое понимание и осознание, что мы живем в одном государстве. И поэтому на уровне и профессионального, и обычного, человеческого, общения этого деления мы не чувствуем. Приведу личный пример. В Харькове я попала в больницу «Скорой медицинской помощи» и до сих пор вспоминаю этот, казалось бы, досадный случай как самый приятный в моей жизни: там, в Харькове, я, человек из Львова, была окружена чрезвычайным вниманием и любовью, я себя не чувствовала оторванной от родного дома. Этот пример доказал мне лично, что ЛЮДИ есть не только на западе, но и на востоке»!

Вы вообще себе такое можете представить?! Оказывается, сотруднице «Львовской политехники» нужно было попасть в харьковскую больницу, чтобы ей открылась истина великая: люди водятся не только на западе Украины! Причем этот сногсшибательный вывод доказал г-же Ключковской, что мы таки живем в одном государстве. Из чего можно предположить, что львовянка осталась в блаженном неведении насчет того, что ЛЮДИ могут проживать не только за пределами Галичины, но и за пределами Украины. Это какие же страхи относительно своих соседей надо было впитать в себя, чтобы всерьез сомневаться в том, кто населяет бескрайние просторы «Большой Украины», находящиеся за Збручом!

Недавно был проведен прелюбопытнейший соцопрос, который наглядно опровергает некоторые мифы и стереотипы, сложившиеся в нашем обществе относительно львовян и дончан. Его совместно провели киевская социологическая фирма Research and Branding Group, донецкая компания ДИАЦ и базирующийся во Львове фонд «Громадська думка». Опрашивались жители двух показательных городов — Донецка и Львова. С одной стороны, это социсследование подтвердило наличие между дончанами и львовянами колоссальных расхождений по ряду вопросов, с другой — обнаружило неожиданное для многих сходство там, где его, согласно мифам, быть не должно. Кстати, некоторые данные опроса, приведенные в этой статье, публикуются впервые.

Так, любопытен ответ на вопрос, во что жители двух городов в первую очередь верят. Если читатели помнят, в статье, в которой мы разбирали психологию дончан («За Родину! За Сталино!», «2000» от 5.02.2010), со ссылкой на некоторых киевских экспертов приводился расхожий миф о том, что жители Донбасса, в отличие от «индивидуалистских» галицких сограждан, имеют врожденную страсть к коллективизму и уповают лишь на государство.

Кстати, этот же «тезис» приводит автор цитированного выше «Манифеста неравнодушного украинца». Обращаясь от имени галичан к «незападенцам», он пишет: «Мы точно знаем, что хотим свободной экономики с прозрачными и понятными правилами игры. Что, кроме остального, будет означать полный «капут» государственным дотациям, государственному управлению в частный бизнес, банкротство убыточных предприятий и ликвидацию статуса государства как гаранта социальных и материальных благ и льгот. Хотите ли того же самого вы? Мы не уверены. У нас еще жива память о частном хозяине — у вас ее просто нет. Откуда взяться?»

Для того чтобы развеять подобные стереотипы, сложившиеся у львовян относительно дончан, приведу данные опроса. Оказывается, вера в государство ничтожно мала в обоих городах в разных концах Украины — лишь 2% львовян и 3% дончан уповают на свою державу. В то время как 76% дончан верят в первую очередь в свои силы. Для сравнения: таковых лишь 54% во Львове, где больше уповают на Бога, — 76%. Так где же больше развит «индивидуализм»?

Любопытно отношение жителей Донецка и Львова друг к другу. Вопреки сложившимся стереотипам, 79% дончан заявили, что в целом положительно относятся к жителям галицкой столицы, а взаимные чувства к дончанам, согласно опросу, питает аж 88% львовян. Что, согласитесь, радует: это свидетельствует о том, что люди, которым может помочь лишь госпитализация для сенсационных открытий относительно сограждан из другой части страны, находятся все-таки в подавляющем меньшинстве. При этом 40% дончан выразили готовность переехать во Львов в случае изменения жизненных обстоятельств, а вот во Львове морально готовы к переезду в столицу Донбасса в два раза меньше людей — 23%.

Конечно, наибольшие различия между жителями Донецка и Львова касаются оценки нынешней политической ситуации, роли России и некоторых вопросов истории. А по некоторым вопросам (в том числе касающимся истории и соседей) мнение полностью сходится. Например, дружеские чувства жителей Донбасса по отношению к России (88% дончан считают РФ главным союзником Украины) многие объясняют исключительно близостью региона к российской территории. Но, скажем, близость Польши к Галичине особенно не повлияла на положительные оценки львовян относительно соседнего государства. Лишь 17% жителей Львова посчитали Польшу главным союзником Украины. При этом оценка исторической роли Польши поразительным образом совпала в Донецке и Львове.

И вот тут мы подходим к одному из самых распространенных мифов о Львове, в который, похоже, уверовали и сами львовяне, во всяком случае — многие из них. Миф этот касается особой «европейскости» сего города, его приверженности европейским ценностям и идеалам (само собой, в отличие от жителей Донбасса или Крыма). Как считает львовский историк Ярослав Грицак, нынешний образ Львова в сознании львовян состоит из двух элементов: «европейскость Львова (принадлежность города к Европе как архитектурно, так и культурно) и образ Львова как «украинского Пьемонта» (акцент на национальном, преимущественно украинском, характере города)». При этом признается: «Образ Львова как европейского города, присутствующий в сознании его жителей, скорее является декларативным, ностальгической реконструкцией золотого века, а не отражением новых европейских ценностей».

Когда я слышу слова об особой «европейскости» Львова, всегда вспоминаю знакомого главного редактора одной из киевских газет. После очередного посещения галицкой столицы он сказал: «В который раз рыскал по всему Львову и пытался отыскать следы этой особой идентичности, этой особой «европейскости» и европейской культуры. И, не поверите, не нашел!»

Недавние события, правда, в значительной мере поколебали в львовянах веру в этот миф — особенно после памятной резолюции Европарламента относительно позорного указа Ющенко по героизации Бандеры. И, видимо, это наложило свой отпечаток на мнение львовян по поводу того, кто является союзником Украины. Если у дончан этот вопрос не вызывает особых сомнений, то лишь четверть львовян считают ЕС союзником Украины, а 40% (!) затруднились ответить либо же не нашли союзников вовсе.

Судя по реакции львовской прессы и галицких ньюсмейкеров, «демарш Европы» стал ошеломляющим для Львова. Оказалось, что страны, являющиеся носителями тех самых европейских ценностей, на которые любят ссылаться галицкие СМИ, открыто указали львовской элите, что ее ценности несколько не вписываются в понимание «европейскости» в самой Европе. Дошло до курьезов. Один из киевских политологов на дебатах с вашим покорным слугой в итоге договорился до того, что Галичина «является более европейской, чем сама Европа» — этим, мол, и объясняется «неевропейская» резолюция Европейского парламента!

На самом деле ситуация вокруг «бандеровских» указов и реакция на обращение Европарламента в очередной раз продемонстрировали точность вывода известного европейского аналитика Андреаса Умланда, которого я уже цитировал в предыдущих статьях, но нахожу необходимым повториться: «Те регионы, которые обычно считаются самыми «проевропейскими», парадоксальным образом находятся сегодня дальше от некоторых базовых европейских ценностей, нежели скорее «прорусски» настроенные восточные регионы. Например, электорат Ющенко более антисемитский, нежели электорат Януковича».

Понимаю, что, говоря о болезненной для Львова теме — антисемитизме львовян и вообще об отношении к «чужинцям», не вписывающемся в европейские ценности, я рискую навлечь на себя обвинения в субъективизме. Поэтому постараюсь ограничиться лишь ссылками на другие авторитетные имена. К примеру, известный актер Леонид Ярмольник, выросший во Львове, во времена своей юности считал его «антисемитским городом». Он уточнил свое мнение в недавнем интервью газете «Сегодня»: «Это есть. Не знаю, как сейчас. Я там много лет не был. Но тогда он был не только антисемитским, но и антимоскальским, и антинегритянским. Я не знаю, чем объяснить антисемитский и антирусский настрой, но он был очень ярким».

Уже цитируемый ранее профессор Омер Бартов дал пару лет назад интервью влиятельной среди американских евреев газете «Форвард», которое вышло под названием «Наблюдая за Галицией». Журналист напрямую спросил ученого, возвратившегося из поездки по Львовской области: «Почему антисемитизм по-прежнему господствует на Украине, где осталось не так уж много евреев? Как можно объяснить такую ненависть к людям, которые больше не претендуют ни на украинское гражданство, ни на землю?»

На что профессор Бартов ответил: «Антисемитизм особенно силен в тех частях Украины, в которых осталось наименьшее количество евреев и которые наиболее причастны к уничтожению еврейских общин, — в тех регионах, в которых пособники геноцида и тогда, и сейчас, после коллапса коммунизма, видятся как национальные герои и освободители Украины... Это наиболее касается Западной Украины, бывшей Восточной Галиции, которая была колыбелью украинского национализма и из которой евреи наиболее систематично искоренялись при особенно тесном коллаборационизме с украинскими националистами, мечтавшими об Украине, свободной от евреев и поляков. Более того, главным антисемитским аргументом в Западной Украине сегодня является утверждение, что правительство в Киеве контролируется евреями и мнимыми «еврейскими олигархами» из России».

Да, похоже, американский профессор, посвятивший немало своих трудов утверждению и изучению западных демократических ценностей, как и киевский главный редактор, не особенно заметил таковые в Галичине. При том что он не просто заехал туда на денек-другой, а объездил более десятка городов Львовской, Ивано-Франковской и Тернопольской областей, тщательно изучая там национальный вопрос.

Примерно о том же пишет и европейская пресса. Так, в конце прошлого года французская «Юманите» опубликовала репортаж под названием «Львов: границы Европы в поисках будущего». Газета приводит мнение некоей Натальи, работающей во Львове на известную французскую организацию Alliance Franaise: «Евреи? Они все уже уехали в Израиль! Они не чувствовали себя тут комфортно». Причины этой «некомфортности» французские журналисты и их собеседники усмотрели, в частности, в деятельности партии «Свобода» и в установке памятников Бандере, который наряду с нацистами причастен к уничтожению львовских евреев (опять-таки по утверждению французской газеты).

Еще более красноречивые мнения по этому поводу привел журналист американско-еврейского информационного агентства JTA Владимир Матвеев в аналитическом материале «Антисемитизм в Украине». Он цитирует слова львовского профессора Якова Хонигсмана, умершего в прошлом году: «Некоторые люди просили меня не обсуждать такие темы (история львовских евреев. — Авт.), потому что я могу быть убитым, как профессор Виталий Масловский, автор книги «Трагедия галицкого еврейства»... Я боюсь». Напомним читателям, львовский историк В. Масловский, известный своим неприятием новых трактовок украинской и особенно галицкой истории, был убит в 1999 г. в подъезде собственного дома при загадочных обстоятельствах, а его убийц до сих пор как бы «ищут».

Матвеев приводит слова директора львовского еврейского фонда «Хесед Арье» («Милосердие») Ады Диановой: «Я вижу ненависть местных граждан по отношению к евреям. Соседи нашего «Хеседа» просили наших детей не посещать территорию их дворов, потому что не хотели видеть их, и построили забор... Они ненавидят нас только за то, что мы евреи».

Тут же процитированы слова активиста Ивано-Франковской еврейской общины: «Число коллаборационистов было очень большим, и многие местные жители продолжают угрожать нам сегодня. Когда они видят религиозных евреев, они говорят: «Смотрите, жиды идут!» и спрашивают нас: «Что вы до сих пор здесь делаете?»

Повторю Ярмольника — когда речь заходит о Львове, приходится говорить не только и не столько об антисемитизме, сколько о нетерпимости к любым «чужинцям» вообще. Вот, к примеру, размещенный в интернете рассказ темнокожей девушки по имени Оса, бывшей выпускницы Львовской «медицинской школы» (уж не знаю, идет ли речь о медицинском университете или о медучилище — но в данном случае это не имеет особого значения, если только не учитывать, что Олег Тягнибок в свое время заканчивал одно из этих учебных заведений).

В ностальгических воспоминаниях девушки о Львове присутствуют и не самые радостные моменты: «Неприятно удивляла сильная неприязнь по отношению к иностранцам среди низших классов. Иностранные студенты в медицинской школе постоянно сообщали о случаях, когда они были атакованы или избиты группами молодых украинских парней. Они физически не атаковали женщин, но если ты был недостаточно белым парнем, ты должен был быть внимательным... Видимо, они думают, что иностранцы забирают их работу, деньги и (или) женщин. Поскольку тут сложно искать логику и резон.., то единственный вывод, который я могу сделать: типичной реакцией молодого парня на то, чем он недоволен, не зная, как еще отвечать, является желание вести войну. Почему повсеместно выход видится в том, чтобы «сформировать маленькую группу и искать, кого бы побить», я не знаю». Как видите, не только Ярмольник и галицкие евреи отмечают признаки «неевропейскости».

Конечно, мне могут возразить, что проявления ксенофобии, антисемитизма, расизма характерны не только для Галичины. Что сейчас это проблема всей Украины. Да, можно согласиться с тем, что за годы правления Виктора Ющенко прямым следствием героизации бандеровцев стал резкий рост ксенофобских настроений в обществе — было бы странно, если бы человеконенавистнические идеи, которые огнем и мечом насаждали в середине XX века новоявленные «герои», в условиях современной государственной героизации коллаборационистов не получили бы известного распространения.

Но все-таки я не слышал ни разу, чтобы выходцы из Донецка называли его «антисемитским городом» (напомню, по реке Кальмиус, которая делит Донецк пополам, проходила в свое время пресловутая «черта оседлости», поэтому в Донецке евреев всегда было немало). И я не представляю, чтобы в каком-нибудь из городов Донбасса кто-нибудь открыл кафе, на входе которого вас радостно спрашивали бы: «Среди вас хохлы и бандеровцы есть?» А если бы кто-то и открыл подобное заведение, я не представляю, чтобы оно пользовалось такой популярностью, как жуткая по своей сути «Криївка» во Львове. Я не представляю, чтобы какой-нибудь луганский или крымский депутат пришел в детсад, где объяснял бы украинским детям, почему они не должны называться украинскими именами, намекая в противном случае на «чемодан».

Так значит, дело все-таки не в повсеместном распространении ксенофобии? Значит, нужно говорить о некоторых именно львовских особенностях — о тех, которые не прикрыть никакими мифами о «европейскости» столицы Галичины.

Источник: Еженедельник 2000