Украинские камикадзе забирают с собой новых жертв. «Мста» пробивают укрепрайоны
«Надо вперёд, почему притормаживают?», — вопрошают и горячатся люди, обсуждая ход спецоперации союзных сил России и донецких республик по демилитаризации Украины. И тяжело объяснить, почему нельзя увеличить темп, и почему быстро не означает успешно.
Освещение хода боевых действий тоже бросается в крайности от оптимистичного шапкозакидательства до скептического отрицания продвижения. Как будто наблюдатели играют в компьютерную игру — танчик справа, танчик слева, перезарядился, купил жизнь и оружие, вышел на новый уровень. Только к реальности это не имеет отношения. Надо понимать, что спецоперация — беспрецедентна по масштабам охваченной территории, задействованных сил и средств с обеих сторон. ВСУ и их оснащение — это уже не нищее дезорганизованное войско образца 2014 года. Украинский режим сделал милитаризацию смыслом существования государства, 5 процентов от ВВП ежегодно тратилось на армию, что только в 2021 году составило почти 10 млрд долларов. Плюс военная помощь на миллиарды долларов от западных стран, поставки оружия и т.д. И теперь этого военного монстра сокрушают по кускам, изматывают и поэтапно уничтожают.
В фокусе внимания по-прежнему остаётся положение донбасской группировки ВСУ, самой мощной, многочисленной и боеспособной из всех. Ударной силой против неё неслучайно стали подразделения народных милиций ЛДНР. Несмотря на вымотанность и потери, тяжёлый ход штурмовых операций и многозадачность, у бойцов-республиканцев — высочайшая мотивация. После восьми лет боёв от обороны, запретов на ведение ответного огня, десятков псевдо-перемирий, издевательств со стороны противника и топтания на месте теперь уместно вспомнить врагу всё. Особенно в Мариуполе.
Когда у украинских боевиков там закончатся боеприпасы, а подвоз заблокирован полностью, выйдет из строя оружие, они будут ликвидированы в местах своей концентрации — в цехах заводов олигарха Ахметова, давнего щедрого спонсора националистического батальона «Азов» (запрещён в России как террористическая организация). Именно поэтому промзоны оставлены как завершающий этап операции. И там уже будет работать принцип «если враг не сдаётся, его уничтожают». Пленных с «Азова» (запрещён в РФ) будет мало кто брать, и они это понимают. Знают, что обречены, и поэтому стремятся утащить с собой как можно больше жертв — и бойцов союзных сил, и, что особенно преступно и подло — мирного населения, которых использовали как «живой щит», не выпускали из города по эвакуационным коридорам и убивали в спину. Теперь по отношению к «азовцам» отношение как к террористам — чем больше их убьют, тем лучше. Они сами себя поставили вне закона. И сейчас в эфирах и видео военкоров сняты ограничения на показ их участи — тела боевиков вповалку на чердаках и лестничных пролётах, обочинах дорог и улицах. А свидетельств мирных граждан, не по своей воле ставших заложниками украинских террористов, хватит на тома обвинений и уголовных дел.
В эти дни всё больше беженцев покидают зону боевых действий, а все школы, дома отдыха и жилой фонд Новоазовского района ДНР заселены измученными людьми. Тех, кто не пожелал уехать в сторону Украины, а выехал в ДНР и Россию, киевские политиканы уже заклеймили «предателями», а ахметовская пиар-прислуга требует немедленно вернуть назад беженцев, якобы насильно вывезенных Россией и ДНР, тем самым становясь в один ряд с военными преступниками. Сытая и лоснящаяся прислуга олигарха, тотально имеющая двойное гражданство и убежища, например, в Израиле и США, продолжает нагнетать обстановку и не признаёт своей вины в трагедии приморского города.
Между тем, размещением уже имеющихся украинских военных преступников серьёзно загружена пенитенциарная система донецких республик. Например, около 300 боевиков содержится только в одной из колоний возле Донецка, уголовники оттуда были переведены в другие места заключения, в остальных колониях также идёт приём боевиков. И это притом, что ещё не решены вопросы подавления сопротивления и захвата других сильных укрепрайонов ВСУ — Марьинского, Красногоровского, Кураховского, Авдеевского, ещё ряда. В каждом из них, как и ранее в Волновахском, украинские вояки используют тактику «город-крепость» и ожесточённое сопротивление украинских взводных опорных пунктов, которых несколько сотен на линии фронта. Все ВОПы — это капитальные сооружения, соединённые между собой ходами сообщения, укреплённые сотнями тысяч кубометров бетона и земли, с продуманными секторами обстрелов. Вход и бойницы защищены бронированными ставнями и дверями, предусмотрены даже специальные углублённые бункера, закопанные на пятиметровую глубину. Согласно современным нормативам, чтобы только подавить взводный опорник площадью в 1 гектар, нужно 220 снарядов калибра 122 мм, а чтобы полностью уничтожить — в три раза больше. И становится понятно, насколько тяжело брать такие укрепления в лоб, и почему последние дни донецкая артиллерия — и реактивная, и ствольная — бьёт много, но не настолько много, как хотелось бы пехоте.
ВКС России оказывают боевую поддержку народной милиции ДНР, но в основном авиация работает по дальним целям — складам ГСМ, складам ракетно-артиллерийского вооружения, скоплениям техники противника. 24 марта по авдеевскому укрепрайону украинских вояк наносили удары САУ Мста-С. Известно, что более трети позиций первой линии обороны украинских боевиков разбиты, из-за чего они частично отошли на вторую линию. Но добить полуразрушенные ВОПы, которые смыкаются с городской застройкой, трудно. Похожая ситуация — на западной границе Донецка — в Марьинском районе. Когда приходит понимание, с чем именно столкнулись наши союзные силы, обсуждать какие-то темпы, сроки и планы становится неуместно. Как говорится, «каждый мнит себя стратегом, видя бой со стороны». Легко радоваться победам, тяжело и кроваво их добывать. Пока у врага есть возможность манёвра, это позволяет ему отбиваться и обстреливать районы Донецка. Но каждый день украинская военщина лишается территорий и запаса прочности, а значит, неминуемо идёт к поражению. Время не играет на стороне Украины: разрушается военная и промышленная инфраструктура, порты закрыты, логистика усложняется.
На севере Донецкой области ВКС России успешно поразили военные объекты в Артёмовске, разрушив там склады с оружием и ангары с бронетехникой. До этого высокоточные удары потрепали врага и его ресурсы в Краматорске и Лозовой, где ВСУ потеряли склад топлива и бензовозы. Как рассказал местный житель Александр, украинские ПВО тоже получили повреждения. А в сторону Славянска отправилась небольшая колонна военных машин, обратно ехала с закрытыми тентами — вероятно, вывозила погибших. В Краматорске почти без перерыва воют сирены, которые сильно нервируют жителей. При движении военной техники ВСУ включают глушилки, обрывают связь, чтобы партизаны не передали координаты для последующих этапов демилитаризации украинских оккупантов.
В Луганской Народной республике бойцы взяли под контроль п. Новотошковка. Вот что рассказали луганчане о происходящем «Из Новотошковки украинские вояки долбили без перерыва долгие восемь лет. Посёлкам Донецкий и Голубовский доставалось по полной, городу Кировску тоже, сколько горя и ужаса пришлось испытать людям, не передать словами. И тут мы получаем хорошие новости. Вчерашнюю ночь и целый день украинских вояк наши силы мутузили, как бобик фуфайку — самолётами, вертолётами и артиллерией. Забетонировались укропы за восемь лет в землю, но их выкурили. Город Попасная ещё не до конца подконтролен ЛНР. Боевики разрозненными группами бегают по городу, их зачищают. Большая часть оккупантов засела на вагоноремонтном заводе и оттуда безжалостно бьёт по городу. Страшная ситуация складывается в Рубежном, Северодонецке и Лисичанске. Рубежное — практически наше, но по нему нацики стреляют из всех орудий, без разбора, куда попадёт. В городе — просто гуманитарная катастрофа. Люди пытаются выходить на нашу сторону. Им стреляют в спину. На днях из дома престарелых выбрались одиннадцать человек. Их там было около пятидесяти. Остальные погибли или пропали без вести. Украинские нацисты держали их в заложниках две недели. В городе много погибших мирных. А наш Старобельск принимает потоки беженцев из городов, которые ВСУ превратили в ловушки».
Все эти истории складываются в одно полотно большой трагедии Донбасса, где украинский нацизм огнём и мечом выжигает всё живое только потому, что русские не покорились и посмели дать отпор.
