«The Globe and Mail»: Жители Донбасса находят прибежище в России

Подписанное соглашение о прекращении огня на Донбассе не дает никаких оснований утверждать, что война закончилась, уверен канадский журналист Марк Маккинон. Об этом он пишет в «The Globe and mail».

Местный житель Александр Осиченко и его 10-летний внук уже на звук определяют, из какого оружия ведется стрельба по родному Енакиево - свист подлетающих реактивных снарядов «Град» от глухого гула гаубичных снарядов.

Осиченко - 57 лет, и он решил, что до окончания войны еще долго. Поэтому уехал в Россию. Поступив таким образом, он, по его словам, попытается убедить сына, невестку и внука бросить свой дом и отправиться вслед за ним на восток.

«Не было никакого прекращения огня. Никогда. Они стреляли и до, и после. Национальная гвардия сейчас находится в соседнем городе Дебальцево. Поэтому Енакиево превратился в линию фронта», – рассказал Осиченко спустя несколько часов после приезда в Россию, где его направили в детский лагерь в крошечном селе Приморка на побережье Азовского моря, который был превращен в центр по приему беженцев.

Он и еще четверо человек, приехавших с ним из Енакиево в Приморку, входят в число тех многочисленных русскоязычных украинцев, которые бегут от боевых действий в Донецкой и Луганской областях Украины. В ходе длящейся полгода войны погибли более 3600 человек, из них 330 – после подписания в начале сентября соглашения о прекращении огня. А сотни тысяч человек были вынуждены покинуть свои дома и бежать.

Точное число бежавших в Россию украинцев назвать трудно, потому что многие из них регулярно едут то обратно на Украину, то снова в Россию. У многих есть родственники, у которых они останавливаются, не регистрируясь в официальных российских органах. Согласно заявлениям российского правительства, с начала боевых действий в апреле месяце в Россию прибыло более 800 тысяч жителей Украины. Некоторые правозащитные организации полагают, что цифра эта завышена, поскольку в нее включены люди, не являющиеся беженцами.

Начальник информационного управления правительства Ростовской области Сергей Тюрин рассказал, что на территории региона находится 45 тысяч украинских беженцев, в том числе тысяча человек, живущих во временных пунктах размещения типа пионерских лагерей. Еще десятки тысяч человек, прибывших в летние месяцы, были переселены в другие районы России.

По словам Тюрина, если раньше все люди двигались в одном направлении, и ежедневно украинскую территорию покидали 14000 человек, то сейчас поток стал более сбалансированным, и количество прибывающих людей примерно равно количеству тех, кто возвращается домой в надежде на перемирие.

Осиченко рассказывает, что пытался вступить в ряды ополченцев, однако из-за своего возраста получил отказ. Как и остальные обитатели пионерского лагеря, он обвиняет украинскую армию в бездумных обстрелах жилых районов во время боевых действий и благодарит российского президента Владимира Путина за его поддержку повстанческой борьбы.

Енакиево, где прежде проживало более 80 тысяч человек, сегодня почти полностью опустело, говорит Осиченко. Закрылись шахты и заводы, обеспечивавшие людей работой, а свежие продукты питания стали редкостью и продаются по высоким ценам. «Я жил в доме, где 16 квартир. Когда я уезжал, нас там оставалось всего четверо. А сейчас трое. … Мы все ждали и ждали, постоянно думали, что все закончится. Но похоже, что не закончится. Надо было мне уезжать раньше».

Сейчас понятно, что прекращение огня, в рамках которого между воюющими сторонами планировалось создать 15-километровую буферную зону, не принесло этому региону мир. Железнодорожный вокзал в южном российском городе Ростов-на-Дону каждую ночь заполняется украинскими беженцами, ждущими поездов, которые повезут их дальше на восток в такие города, как Волгоград, Пермь и Иркутск, находящиеся в глубине России в тысячах километров от Украины и вдали от их прежней жизни.

Садясь в эти поезда, беженцы принимают окончательное решение и берут на себя обязательство остаться в России на длительный срок, отказываясь от надежды вернуться в ближайшее время в свои дома в Донецкой и Луганской областях.

Осиченко говорит, что намерен уехать как можно дальше от Енакиево и от Украины. «Я поеду в Сибирь, в Иркутск, – с улыбкой заявляет он. – У них там хорошая охота, рыбалка и высокие зарплаты. Я сяду на большой экскаватор и продолжу работу по специальности».

У его плана размытые очертания, однако он разработал его гораздо подробнее, чем многие. Когда поезд, направлявшийся в четверг вечером из Ростова на восток в центральный российский город Волгоград, готовился отойти от платформы, 20-летний парень по имени Игорь стоял возле тамбура, обильно потел и глубоко затягивался сигаретой.

Его старшая сестра и маленькая племянница уже сидели в поезде. Они втроем уехали из Енакиево в то утро, когда им удалось наскрести достаточно денег для переезда через границу и на билеты на поезд. Раньше они никогда не бывали в Волгограде. У них в этом городе живут дальние родственники, которых они никогда не видели, но те обещали помочь.

С собой у них было лишь три сумки с теплой одеждой и с детским питанием.

«Я не знаю, что там, в Волгограде, – признался Игорь, куря возле ждущего поезда. Он сказал, что боится называть свою фамилию. – Мы в Енакиево всегда от чего-то убегали, и сейчас продолжаем бежать».